Страница 27 из 29
– Он так и сказал вам?
– Да-да… Который… Который теперь час?
– Около шести.
– Вот уже четыре часа, как он ушел отсюда… О, Боже! Вы не дадите совершить ему это последнее преступление!..
По глазам месье Венса она поняла, что он все уже знает.
– Найдите телефон, – приказал детектив одному из шоферов. – Позвоните во Дворец правосудия… месье Воглеру, судебному следователю… Спросите его от моего имени, есть ли известия от Вальтера, инспектора Вальтера… Знает ли он, где находится месье Перлонжур… Скорее, не теряйте ни секунды!
Затем, вернувшись к Асунсьон, спросил:
– Где вы его встретили, как он затащил вас сюда?
– Вчера вечером я хотела поговорить с месье Сантером… Да, я должна была дать ему ответ… Но когда я вошла в вестибюль, мне встретился мужчина, мужчина, которого я узнала… Я уже готова была закричать от удивления, но он схватил меня за руку и потащил, приказав молчать… Я сразу все поняла, месье Венс, но он грозил, если я заговорю, убить Жана… Он проводил меня домой и осмелился посвятить меня в свои планы… Я должна была стать его соучастницей!.. Я хотела прогнать его, но он был сильнее меня… Он вынудил меня пойти с ним, снова угрожая, если я сейчас же не подчинюсь ему, погубить еще одного человека… Он уверял, что знает, где найти Жана… Что я могла против него? Я пошла с ним. Он привел меня сюда. Весь остаток ночи он терроризировал меня, пытаясь сломить мою волю… Я сопротивлялась, как могла… Наконец он сказал мне, что идет убивать Жана, а меня связал по рукам и ногам, так что я не могла шевельнуться, да вы сами видели…
Рыдания душили молодую женщину.
– Месье Венс! Месье Венс!.. Вы ведь спасете его, не правда ли?..
Инспектор встал.
– Обещаю вам, по крайней мере, попытаться… Поручаю вас заботам горничной… Нет-нет, оставайтесь здесь… Вы ничем не в силах мне помочь…
В этот момент появился шофер месье Венса, которого он посылал звонить.
– Инспектор Вальтер сообщил судебному следователю, что месье Перлонжур находится сейчас в квартире месье Сантера.
Воробейчик бросился к выходу.
«Великий Боже, – думал он, – сделай так, чтобы я успел вовремя!»
Когда он вышел па улицу, гроза бушевала вовсю.
Допив коктейль, Перлонжур подошел к окну. Дождь заливал стекла. Жалобный вой ветра с каждой минутой становился все пронзительней.
Молодой человек улыбнулся: теперь, дожидаясь появления убийцы, он понял, что привело его в квартиру Сантера: то было неосознанное желание встретиться с чудовищем.
Он прислушался: ему вдруг почудились шаги на лестнице.
На цыпочках пошел он к двери, однако ему оставалось сделать еще шагов пять-шесть, когда она внезапно распахнулась.
– Не беспокойтесь, – послышался голос. – Это я, Венс.
Инспектор закрыл дверь и подошел к Перлонжуру. С него ручьями текла вода.
– Простите, что я несправедливо подозревал вас! – сказал он, протягивая молодому человеку руку. – Теперь я знаю, кто убийца… Будем ждать его вместе…
Множество противоречивых чувств одолевало Перлонжура.
– Бесполезно, – сказал он после некоторого молчания. – Он уже не придет…
В голосе его звучало горькое сожаление.
– Почему вы решили, что он не придет?
– Он, верно, видел, как вы вошли…
– Не думаю, потому что я выбрал путь, которым он гам воспользовался после убийства Нестора Грибба. Я вошел в соседний дом и пробрался по крышам… Поэтому я и вымок.
Перлонжур прислушался.
– Гроза, кажется, кончилась…
– Это она вас спасла. Теперь уж он скоро придет… У вас есть оружие?
– Нет.
– Тогда я встану у двери…
Мужчины смолкли. Глубокая тишина воцарялась после грозы.
Чтобы нарушить тревожное ожидание, Перлонжур спросил, хоть и опасался рассердить инспектора:
– А вы не хотите сказать мне, кто… кто… кто это?
– Не стоит. Вы все равно не поверите. Впрочем, вы сами его скоро увидите…
– Но откуда вы узнали?..
– Из ответа капитана «Аквитании»… А теперь молчите. «Аквитания»… При чем тут «Аквитания»?» – думал Перлонжур.
И вдруг в голове его зародилась безумная мысль: «И то правда, тела Намота так и не нашли, ведь до сих пор неизвестно в точности, как он погиб… А что, если он не погиб?.. Если это он?..»
Перлонжур тряхнул головой.
«Бред какой-то, с ума я, что ли, сошел…»
И в этот момент дрожь пробежала по его спине.
За дверью послышался шорох… Злодей был тут.
Перлонжур прислонился к спинке кресла. Колени у него подгибались от волнения, от страха. Никогда бы он не подумал, что чье-то близкое присутствие может вызывать такой ужас…
Во мраке он заметил, как рука инспектора осторожно поднялась и легла на ручку двери.
Повернувшись к нему, месье Венс шепнул едва слышно:
– Возьмите мой фонарик… Здесь, в левом кармане пиджака… Как только дверь откроется, направьте луч света прямо перед собой, на него…
И, помолчав, добавил:
– Вы готовы?
– Да.
Инспектор рванул дверь к себе, луч карманного фонарика выхватил из тьмы лицо.
– Ни с места… буду стрелять!
Но в ответ раздался громкий хохот, и лицо, на мгновение появившееся в луче света, снова погрузилось во мрак. Почти тотчас на лестнице раздались торопливые шаги.
Месье Венс тут же выскочил на площадку и повернул выключатель. Свесившись через перила, он поднял браунинг и всадил пулю в спину спускавшегося человека, тот упал…
Инспектор повернулся к Перлонжуру, лицо которого выражало неописуемый ужас: он узнал того, другого.
– RIP![9] – молвил месье Венс. – Надеюсь, на этот раз он в самом деле мертв!..
ГЛАВА XXV
СЛОВО МЕСЬЕ ВЕНСУ
Воробейчик был доволен: это чувствовалось по безупречной складке ею брюк.
– Вообще-то мне сразу показалось подозрительным исчезновение покрывала, к тому же вся эта фантастика с похищением… Но, разумеется, тогда еще я был далек от мысли заподозрить Жернико.
Он палил себе в стакан с виски воды из сифона, закурил сигарету и продолжал:
– До сих пор не могу понять, как это меня раньше не насторожило такое несусветное нагромождение всего и это картинное представление… Ну а потом нашли тело – во всяком случае, то, что мы сочли его телом, – и я не сразу догадался тщательно исследовать обе татуировки…
– Но все-таки они заставили вас телеграфировать капитану Лесли?
– Да. Я попросил его проверить, не было ли среди его экипажа во время последнего плавания матроса, грудь которого украшали татуировки наподобие тех, что обнаружили на груди Жернико. Вы помните, он ответил мне, что моряк, приметы которого были схожи с переданными мной, на судно не вернулся; звали его Рафаэль Эрманс, и прошлое его было весьма сомнительно… Тогда-то я и уверовал в свою правоту.
– Но как вам пришла мысль, что тело, выловленное в канале, могло оказаться не телом Жернико?
– Из-за обычной фразы, сказанной самим Жернико в день возвращения и переданной мне затем нашим другом Сантером… А фраза такая: «Был на борту „Аквитании“ один матрос, слывший мастером в искусстве татуировки, к нему-то я и обратился». Следовательно, татуировки должны были быть недавними, по крайней мере, одна из них… А специалист, которому я поручил исследовать татуировки на выловленном трупе, заявил, что они сделаны лет шесть-семь назад. Зато рана на запястье, та самая рана, которой не было у Жернико, когда он вернулся, оказалась совсем свежей. Я велел сделать анализ крови утопленника. Кровь группы «О», пациент здоров. Как ни странно, но именно эта деталь, которая должна была бы окончательно убедить меня, что передо мной – труп Жернико, напротив, насторожила меня. В самом деле, откуда эта свежая и неглубокая рана? Ей нельзя было найти объяснения, если Жернико покинул дом Сантера мертвым. Нельзя было объяснить ее и в том случае, если он покинул его умирающим. Можно было предположить, что ее нанес ему похититель. Но зачем?.. Она походила на быстро зарубцевавшийся надрез, который человек сделал, решив, например, перерезать себе вены или, что ближе к истине, добыть какое-то количество собственной крови. Я не понимал также, зачем понадобилось убийце Жернико выставлять себя на всеобщее обозрение, демонстрируя темные очки и рыжую бороду. А эти свистки, которые слышали Сантер и вы, мадам, чертовски напоминавшие какие-то сигналы? Ну и, наконец, почти полная невозможность похитить умирающего, унести его на плечах… Вспомните, ведь лифт в ют день не работал.
9
Requiescat in расе (лат.) – «Пусть почиет в мире» (эпитафия).