Надломленный мозг

– В машину! Линяем!

Быстро сев в машину, подельники покинули мост. Пробка перед мостом после этого стала рассасываться. Из близстоящих к автомобилю Корозова машин к раненому водителю подбежали люди. Кто-то пробежал дальше, склонился над охранником. Потом его с дороги осторожно перенесли к ограждению моста. Женщина в розовой блузке и черной юбке позвонила в скорую, долго объясняла, что произошло. Мужчина в вельветовом пиджаке наклонился над ограждением, всматриваясь в воду, крикнул вниз:

– Эй, там, под мостом, есть кто-нибудь живой? – прислушался.

Ответа не последовало. Он оглянулся на других, столпившихся у ограждения, пожал плечами. И тогда все, как по команде, прибились к ограждению и закричали на разные голоса:

– Тут все закончилось!

– Если есть живые, отзовитесь!

– Тут больше никто не стреляет!

В ответ ни звука. Мужчина в вельветовом пиджаке буркнул:

– Бандитские разборки.

Девушка в красном топе и джинсах опасливо предположила:

– Может, под мостом тоже бандиты. Если они, конечно, живые.

– Двое, которые сами прыгнули, наверняка живые, – заметил рядом с нею парень в салатовой рубашке, узких бордовых брюках и длинных серых туфлях.

– Чего ж они не выплывают? – удивилась девушка, но ни от кого не получила ответа.

Зато женщина в розовой блузке выдохнула, сжимая в руке телефон:

– Надо бы в полицию сообщить.

– Да уже сообщили, – сказал мужчина в вельветовом пиджаке. – Сразу, как только они стрелять начали друг в друга.

К этому моменту подкатил Исай. Выскочив из машины, он одного из двух охранников, что были с ним – чубатого, – отправил к автомобилю Корозова, второго, белобрысого, к раненому, которого люди перенесли к ограждению. А сам шагнул к кричащей толпе, повисшей на ограждении моста:

– Что вы там высматриваете? – громко спросил.

К нему повернулся парень в салатовой рубашке:

– Ты знаешь, так все быстро произошло, что толком никто ничего не понял. Создали пробку на дороге, открыли стрельбу друг по другу! Одного подстрелили – он свалился с моста. А двое вон из той машины, – показал на автомобиль Корозова, – сами сиганули вниз. У одного-то, может, дух вон. А двое должны быть живыми. Если, конечно, плавать умеют. А там – кто их знает. Кричим – не отзываются.

– Не умели б плавать – не прыгнули бы! – добавил мужчина в вельветовом пиджаке. – Не каждый решится с моста махнуть.

– Когда по тебе стреляют, не только с моста скакнешь, – усмехнулся парень.

Подошел белобрысый охранник, сказал начальнику охраны, показывая на лежавшего у ограждения:

– Живой. Ранен.

От машины Корозова подбежал чубатый, тоже проговорил:

– Водитель ранен, Глеба и второго охранника нет!

Стало ясно, что с моста спрыгнули Глеб с охранником. Исай наклонился над ограждением, прокричал:

– Глеб! Это я, Исай! Вы живы? Отзовитесь! Это я, Глеб, Исай! Глеб, ты слышишь?

Услыхав голос начальника охраны, Корозов распорядился:

– Ответь!

Отфыркиваясь, охранник подал голос:

– Живые!

– Плывем к берегу, – скомандовал Глеб.

Оттолкнувшись от опоры моста, они поплыли. На поросший травой берег вышли, тяжело дыша. Вода ручьями стекала с одежд. Сели на землю, отдыхая. Глеб произнес, пытаясь шутить над собой:

– Никогда не приходилось купаться в костюме и туфлях. Нелегкое это дело, оказывается! Правда, мышцы хорошо развивает. Лучше всякого тренажерного зала. Что скажешь? – Посмотрел на охранника.

Вытирая лицо руками, тот буркнул в ответ:

– Зато живые, Глеб.

– Ты молодец. Правильно сообразил! – похвалил Корозов, приглаживая ладонью волосы. – Главное – вовремя. Иначе сейчас одежда наша была бы в дырках. Как тебе это нравится?

– Совсем не нравится, – отозвался парень, улыбаясь скупо.

– Вот и я о том же, – усмехнулся Глеб, полез по карманам, вытащил мокрый телефон, промокшие документы, покачал головой и опять рассовал по карманам, ничего не говоря. И так, не проронив больше ни слова, они сидели до тех пор, пока не подкатила машина Исая. Начальник охраны подбежал:

– Не ранены?

– Как там ребята? – в свою очередь задал вопрос Глеб, поднимаясь на ноги.

– Живые, – ответил Исай, откидывая челку с высокого лба и потирая его пальцами. – Скорая приехала за ними.

– Парни хорошо отработали, – выговорил Корозов. – Особенно вот он. – Показал на охранника рядом. – Смелый и смышленый парень. Хорошую премию заработал. Все они заработали.

Смущенно кашлянув, охранник переступил с ноги на ногу.

– Набери мне Акламина! Мой телефон промок, – попросил Исая.

– Я уже позвонил ему, – ответил тот. – Оперативники едут. – Между тем набрал номер и протянул телефон Глебу.

– Аристарх, – проговорил Корозов, когда Акламин ответил на звонок. – Ты где сейчас? Рядом с Ольгой? Как она там? Нормально? Ей пока ничего про меня не говори! Сам потом скажу. От Исая знаешь, что на Узком мосту на меня напали. Была бойня. Двоих моих парней ранили. Твои опера, наверно, уже подъехали. Я не на мосту сейчас. Мне пришлось искупаться. Вот стою на берегу мокрый, как курица. Нападение на Ольгу и на меня, я уверен, – это одна разработка. Есть кое-какие новости. Подъезжай сюда сам, буду ждать!

В это время молчаливая и неторопливая медсестра скорой тщательно и аккуратно перебинтовывала Ольге ногу. Акламин подошел, сказал:

– Мне надо отъехать по работе, Оля, оперативники останутся здесь.

– Что-нибудь с Глебом? – сразу заподозрила и заволновалась она.

– Да нет, с чего ты взяла? – не меняя выражения на неулыбчивом лице, спокойно произнес Аристарх.

– Он не ответил на мои звонки, – сказала она и потянулась к сумочке за телефоном.

Оставив в музыкальной школе оперативников, Акламин выехал к Узкому мосту. Там, имея показания Ольги, выслушав Глеба и опросив очевидцев, заключил:

– Ты прав, Глеб: это звенья одной цепи. Возле музыкальной школы Ольга видела то же страшное лицо, что и ты здесь. Ну, с которого в роддоме сорвала маску. Они всё рассчитали и хотели одним махом убрать свидетелей. Но не получилось. Не исключено, что попытаются повторить.

Грязная и мокрая одежда создавала дискомфорт. Солнце подсушивало ее, что вызывало у Глеба еще большее желание быстрее переодеться.

3

Поздним вечером этого дня муж Инги, получив телефонный звонок, мгновенно натянул на себя зеленую рубаху с джинсами и через час примчался по указанному адресу. На ватных ногах взлетел по истертым ступеням лестничных маршей на этаж к нужной квартире. Светильник неярко освещал площадку. Ощущая дрожь в коленях, отдышался перед деревянной некрашеной дверью. На лбу выступил пот. Он смахнул его ладонью, пригладил рыжевато-русые волосы. Дрожащей рукой потянулся к черной кнопке звонка. Позвонил недлинно, но твердо. Дверь открыл шустрый парень среднего роста в синей бейсболке, надвинутой на глаза, который на АЗС заправлял машину мужу Инги и которого после взрыва нигде не оказалось. И хотя на этот раз на нем не было робы заправщика, а были джинсы и черная рубаха, муж Инги сразу узнал его. Вздрогнул от неожиданности, замер, не решаясь переступить через порог. И тогда парень поторопил:

– Чего мнешься? Входи! Ждем! Время вышло! – Голос у него был звонкий, разбитной, как будто его оторвали от праздничного застолья или от веселой пляски вприсядку под хорошую мелодию.

Невольно глянув на часы, муж Инги растерянно пробормотал:

– Я, как сказали, минута в минуту. – И шагнул через порог.

Шустро закрыв за ним дверь, парень подтолкнул его в спину, направляя в освещенную комнату. Не успев разглядеть темную прихожую, он по покрытому линолеумом полу ступил в комнату. Увидал голый пол и большой коричневый диван, а на нем – свою жену в халате с ребенком на руках. Кинулся к ним, припал на колено, обнял:

– Инга, как вы? С вами все в порядке?

Глаза у жены были сухими, но красными и испуганными. Видно было, что она с усилием сдерживала слезы. И, право же, ей хотелось ответить мужу на его вопрос, но ее перебил другой голос, жесткий и уверенный, который заставил всех вздрогнуть. Муж Инги оглянулся на голос и только теперь увидал, что в комнате они не одни. У окна с задернутыми плотными шторами стоял мускулистый широкоплечий человек с раскосыми глазами. Широкое лицо повернуто в их сторону, но на кого он смотрел, определить было сложно. На нем хорошо сидел красивый в тонкую полоску костюм.