Страница 9 из 55
«После такого начала неохота ни представляться, ни имя его узнавать».
— Я пришёл за рабами. По договору между Бэн-Изирем и Городом Древних. Всё как обычно. Они готовы?
— Да. Три тысячи монет, и они ваши.
«Однако. В прошлый раз было всего восемь сотен».
— Почему так дорого? — спросил Александр. Конечно, он мог найти деньги, да вот беда: заплатив единожды такую цену, вечно придётся платить столько же или больше. Нет, потакать нельзя.
— Не нравится — не берите! Цена теперь такая, и всё! — непреклонно, обрубая любой возможный диалог, ответил начальник тюрьмы.
«Даже не объясняет, в чём дело. Видно, заранее всё решил».
— Старые счёты с древними, да? — прямо спросил Александр.
— Все беды от древних! — зло и угрюмо ответил урод.
Повисло молчание. Пару мгновений они смотрели друг на друга.
«Думает, задел меня. Да я миллион раз таких встречал».
Александр не стал тратиться на пустые разговоры и, не прощаясь, вышел. Были другие способы решить дело. Способов всегда хватало.
***
Он втянул дыма из великолепного кальяна и откинулся на гору подушек за спиной.
— Лучший кальянщик в городе, — с гордостью проговорил Лука Мондриани, в десятый раз поправляя золотой браслет, — Бывает, дважды в день к нему посылаю.
— Да. Этот, может быть, действительно лучший. Дивиденды-то платишь вовремя? Относишь в банк, как положено? — вяло и расслабленно спрашивал древний, скорее, чтобы поддержать разговор.
Но, когда дело касалось денег, Лука становился серьёзен, спокоен и точен. Это Александру в нём и нравилось.
— Дивиденды отношу точно в срок. За четыре года без просрочек. И дело выросло. К тому же я знаю, что дивиденды вам всегда окупаются. Выгодно иметь в партнёрах древних.
— И во сколько раз подросло с нашей последней встречи? — поинтересовался Александр.
— К восьми лавкам со специями прибавилось ещё две. Одна внутри городских стен. По старым увеличили прибыль на треть. Открыл ещё две кузни. Три старые так же стабильно приносят прибыль. И четыре новых магазина одежды — теперь их всего шесть. Тот шёлк от вас — просто чудо! Почти втрое увеличил прибыль от торговли. И, естественно, ваши дивиденды.
— Отлично. Скажи, как ты потратил свою часть прибыли? — древнему это было, как ни странно, интересно.
— О! Я купил новую служанку. Весьма хороша, весьма… Если хотите, покажу. Ещё вон тот барельеф заказал, — он кивнул на новый среди двух других, более старых, частично закрытых дорогими кувшинами, искусно раскрашенными, но составленными, как попало на роскошной террасе, где они сидели среди цветов, — И ещё подарок дочери — карликового бегемота. Она была так рада, моя умница!
«Пустые траты просто из желания показать богатство».
— Что же случилось с твоей старой служанкой?
— Ничего. Теперь их две, — улыбался торговец.
— Тебе не много двух?
— Лекари говорят: если у мужчины что-то не работает постоянно, оно отмирает. Это касается всего.
— Кажется, у тебя ещё была жена…
— О, ей вечно не до меня со своей благотворительностью. Дома для бездомных, дорогое лечение для нищих, поиски семьи для сирот, которые сбегают оттуда на второй день. Приходится справляться с помощью служанок.
Александр хорошо помнил эту женщину. Он инвестировал в семью и из-за неё тоже, не только в талант Луки…
— Место в городском собрании всё ещё за тобой? — перешёл к делу древний.
— Поднялся выше, когда один из членов безвременно почил. Теперь мой голос весит больше, — довольно ответил Лука.
— Нужно посодействовать кое в чём. Новый начальник тюрьмы переговоров со мной не ведёт.
— О, знаю эту историю! — перебил торговец, — Видели его лицо? Говорят, древние его так подпалили. Подробностей не выяснял, знаю только, что он с отрядом зачем-то сунулся к вам в город и потерял почти всех людей. Ну и рожа. Древних люто ненавидит.
— Что он, крупная шишка? Заломил мне цену втрое за преступников…
— Родственник падишаха, может себе позволить. Убрать его с должности будет трудно.
— А если на пару дней? Отпуск, важное заседание, чьё-либо приглашение? С его заместителем заранее договориться и провернуть всё в один день.
Лука немного подумал и ответил:
— Да, это можно устроить.
«Значит, всё же удастся решить тихо, без крови, и не лишая никого должности. Кто мог знать, что Лука Мондриани окажется такой удачной инвестицией? Кстати, об инвестициях…»
— Где можно найти твою жену?
Лука пожал плечами:
— Вероятно, в лечебнице.
— Тебе совсем не интересно, где она? Что у вас вообще происходит?
— Даём друг другу свободу. Мне не нравится, как она тратит деньги, но я ей позволяю. Ведь это она была со мной самые тяжёлые годы, а не служанки, — он махнул головой, будто указывая на них, — Действительно, мы редко проводим время вдвоём — что-ж, нам уже не двадцать лет… Мы семья, всё равно.
— Устрой отпуск начальнику тюрьмы, а я пройдусь, — древний засобирался.
Лука вскочил, провожая:
— Если хотите, можете остановиться у меня.
— Нет нужды. За номер уже уплачено, — соврал древний. Он не хотел здесь оставаться. Вдруг узнает что-то гадкое о Луке и его семье, испортит впечатление. Древний по опыту знал: так часто бывает. Пусть уж лучше всё остаётся, как есть.
На перекрёстке, где он расстался с наёмниками и спутниками, было людно. Александр искал постоянных обитателей, наткнулся на бородатого нищего и подошёл к нему:
— Уважаемый, пару часов назад здесь проходили семеро с телегой. Пришлые. Не видел, куда они делись?
Нищий лишь удивлённо смотрел на него и молчал.
К ним подскочил сорванец лет восьми:
— Я видел, господин! Могу отвести вас, но тогда не успею разгрузить товар в лавке Богута, и он мне не заплатит. А мне ох как нужны деньги…
— Пойдём, компенсирую.
— Конпекс… что?
— Веди, дам тебе денег.
Они уходили всё дальше от стены, петляя меж домами. Закат близился, улочки становились всё уже, темнее, беднее. Древний проверил малую пневматику и нож, висящие на поясе, стал чаще оглядываться. Наконец, увидал знакомую телегу и вздохнул свободнее, сунул парнишке медяк и подошёл ближе.
— Остановимся пока здесь, народу тут мало шастает, глядишь, переночуем спокойно, — говорил муж жене.
— Это грязная подворотня! Что, неужели не нашёл харчевни за сходные деньги? — громко отвечала жена.
Открылась дверь лачуги и раздался грубый мужской голос:
— Валите, раз это грязная подворотня! Хватит тут орать! Поищите себе царский дворец!
Дверь захлопнулась, а древний поймал взгляд паренька, которого лечил, и махнул ему. Мальчик подошёл:
— Не думал, что встречу вас здесь.
— Я искал тебя. Немного запоздал с вопросом, но, всё же, как тебя звать?
— Иллай, — только и смог удивлённо ответить мальчик.
— Всё ещё хочешь быть врачевателем?
— Да…
— Пойдём, я знаю, как тебе помочь. Родители отпустят?
— Они, наверное, даже не заметят, — разочарованно сказал мальчик.
— Тогда пошли.
Но, стоило сделать пару шагов, тётка их остановила:
— Куда? — она вперила взгляд в сына.
— Утром верну, — вмешался Александр.
— Не годится! Он должен помогать тут.
Стало понятно, что её не уговорить, и тогда древний отринул вежливость:
— Ты не очень то хорошо постирала мою одежду. Даже небольшую плату за спасение сына заплатить не пожелала. И за это я его сейчас заберу. Будете мешать — получите сполна, — они застыли, — Что, нет желающих? Тогда идём, — сказал он Иллаю.
Вдвоём они молча шли к центру города, пока древний не решил, что хватит молчать:
— Не жалеешь, что так обернулся разговор? Мог бы вмешаться.
— Матери давно пора понять, что я не её раб. Это удел отца.
Древний усмехнулся:
— Интересного же ты мнения о своём отце. А вот и оно, — он указал на большое кирпичное здание с вывеской «лечебница Каталины».
Уже внутри Александр обратился к девушке в строгом сером платье: