Страница 42 из 55
Внутри, как обычно, полно народу. Люк продрался сквозь толпу к стойке, отыскал трактирщика и стал ждать, когда его заметят. Трактирщик слегка вздрогнул, встретившись с ним взглядом. Удивление? Страх? Капитан не стал гадать и указал глазами на закрытую дверь, ведущую в подсобку.
Когда хозяин трактира суетливо поставил перед ним еду, Люк спросил:
— Ты дёрнулся, увидев меня. В чём дело?
— Вас долго не было. По городу ходят слухи, якобы, убили вас.
— И ты им поверил, да?
— Раньше вы заходили почти каждый день. Что мне ещё оставалось?
— Твоя правда. Рассказывай.
— Пока вас не было, дрались каждый день. Только здесь иногда назначают по две дуэли на дню. Сегодня в полночь, возле храма Крома, будет ещё одна. Десять минут тому, как назначили. Распоясались они совсем без вас…
— Кто зачинщик, записал?
— Господин в оранжевом дублете, ваше благородие. Не записал, извиняйте. Думал, некому записывать.
— Плохо, — стальным голосом резанул де Куберте, — В следующий раз чтоб всё писал. За еду спасибо. Жалование получишь через неделю.
— Как скажете, господин капитан, — сгорбленный трактирщик смущённо пялился на собственные ботинки.
— Чего ты сжался, как крыса в углу? Иди в зал и слушай, я должен знать, что происходит в городе. Ну, чего встал? Дорогу наружу я и без тебя найду. Иди, мне нужно подумать.
Люк ел и одновременно прикидывал, как будет использовать новые отряды. Какой сделать график, очерёдность выхода. И обязательно нужно было найти ещё доносчиков. Возможно, теперь дело пойдёт лучше. Три офицера вместо одного — это очень хорошо. С набором солдат проблем не возникало. Да, они не очень — то хотели связываться с благородными, но солдат есть солдат, а приказ есть приказ.
Другое дело — офицеры. Кто-то должен командовать, а офицеры почти всегда потворствовали дуэлям. «Священный обычай, — говорили они, — Дело чести», — и продолжали убивать друг друга по глупым поводам, а армия лишалась опытных командиров.
«Дуэльная лихорадка» — так называл это первый министр, иногда добавляя в шутку, что Люк — первый санитар, кто начал с ней бороться.
Занятый такими мыслями, он вышел на улицу, оседлал коня и поскакал в полк, но замедлил ход уже недалеко от части, когда заметил старого знакомого:
— Стой, сержант!
Люк не обознался. К нему повернулся постаревший, уже почти весь седой, но всё тот же сержант Род, хоть и без привычной брони и оружия. Они вместе частенько шастали на территорию врага, когда были помоложе. Печальный гарнизон и ещё пара передряг сделали их близкими людьми, насколько это возможно между простолюдином и графом. Когда-то Люк попросил у де Сарвуазье этого сметливого солдата и ни разу не пожалел.
С сержантом Родом был ещё один парень, довольно крепкий на вид. И с довольно наглой рожей.
Род поклонился:
— Капитан Люк де Куберте, господин, рад видеть вас в добром здравии, — он треснул спутника по плечу, — Поклонись графу, конюшня! Это знаменитый герой Печального гарнизона. К тому же, дядя нашего господина.
Верзила тоже согнулся в поклоне.
— Значит, пожаловал сюда вслед за господином? — Люк пустил лошадь шагом рядом с ними, — Ты же хотел на покой. Не боишься, что молодой граф угодит прямо в пекло какое-нибудь? Его позвали не на кабинетную работу.
— Боюсь, но есть должок перед ним…
— И много должен?
— Этот долг деньгами не оплатить. Слышал, мой господин будет под вашим началом?
— Пока да. Но министр хочет посмотреть, как он себя проявит и после решить, где он принесёт больше пользы.
— Господин, а наши ребята всё ещё с вами?
— Жак и Тиль. Небось, обрадуются, когда увидят тебя. Остальные ушли на покой… разными способами.
Они и сами не заметили, как добрались до ворот. А на плацу что-то происходило. Солдаты сбились в беспорядочную толпу. Поверх голов Люк увидел, что внутри дерутся двое — его ненаглядный племянник и кто-то из молодых офицеров.
«Вот оболтус, опять с кем-то сцепился. Хорошо хоть, в учебном поединке».
Капитан подогнал лошадь, быстро проскакал до толпы и принялся смотреть. Двое в кругу людей взмокли. Офицер сделал два быстрых выпада, а племянник отбил их и сместился с линии атаки.
«Хорош, действительно хорош», — подумал Люк.
Толпа гомонила. Он хотел узнать, чего это все собрались и глаз не могут отвести от обычной фехтовальной тренировки, но не стал перекрикивать шум, а вместо этого спешился и повернул за плечо одного из глазевших солдат:
— Что тут происходит? Почему весь полк глазеет, что, не видели, как фехтуют?
— Господин капитан, там молодой господин ловок дюже. Никто его одолеть не может, наши офицеры по очереди пробуют, всё никак. А он без отдыха бьётся. Почитай, час уже прошёл…
В этот момент младший Де Сарвуазье резко взвинтил темп, и его соперник получил лёгкий удар учебной эспадой по шее. Проигравший отсалютовал и ушёл в сторону, а его место занял другой офицер.
Люк повернулся к Роду:
— Младший Сарвуазье действительно так хорош? Или это наши олухи вчера налакались и забыли, как драться?
— Первый клинок долины, хоть и ни разу не сражался на настоящей дуэли.
— Каким же образом он стал первым?
— После вот таких учебных поединков, да пары местячковых турниров, никто не горит желанием драться с ним. Страх сильнее спеси.
— Ребята в дальней казарме. Помнишь ещё, где это? Иди, навести их и скажи, что на сегодня занятия окончены. Ночью в рейд.
Люк повернулся к толпе и заорал:
— Отставить тренировочный бой!
Бойцы остановились. Вся толпа глядела на капитана.
— А ну, разошлись все быстро! Хватит с вас на сегодня представления!
***
Харт шёл следом за Лисом мимо длинных домов, напоминающих конюшни. Но он видел, что внутри кровати для людей. Он знал по рассказам Рода и Жюльена, что это казармы, и солдаты живут в них, или спят на земле, если в походе.
«Тут даже девку пощупать негде… Всегда у всех на виду. Такая служба мне не нравится».
Они вошли в одну из таких казарм. Внутри два солдата в доспехах что-то объясняли другим.
— Капитан велел передать, что на сегодня хватит с вас, — громко сказал Род.
Один из «наставников» повернулся к нему и с большим удивлением глядел несколько секунд, потом спросил:
— Старый Лис, тебя что, выгнали прочь из дома? Какого лешего ты тут забыл?
Оба солдата чуть ни бегом бросились к Роду и стали жать ему руку, обнимать, хлопать по спине. Улыбки не сходили с их лиц. Остальные военные с интересом наблюдали за ними, кроме двух офицеров. Они явно были недовольны. Но в стороне стоял третий офицер. Он подошёл к Роду и негромко спросил:
— С Печального?
— Да, господин, — с улыбкой, не отпуская руки одного из друзей, ответил старый слуга.
— Пусть отдыхают, — махнул офицер двум другим, повернулся к остальной солдатне и скомандовал, — Разойдись!
Люди задвигались, а Харт всё смотрел, как радуются старые вояки.
Род кивнул в сторону того офицера:
— Не прилетит вам?
— Неееее, господин Леонардо всё понимает, из-за такой ерунды злиться не будет, — сказал тот из солдат, что был покрепче на вид.
— Это хорошо, Тиль, — ответил Род, — впрочем, капитан никогда не держал дураков подле себя. Кстати, сержанты, вот этот парнишка со мной, Хартом звать. К слову, тоже не робкого десятка.
— Жак, — протянул руку солдат, что пожиже.
Харт поздоровался с обоими. Судя по рукопожатию, Жак был гораздо сильнее, чем казался с виду.
— Пойдём, тут есть отличная корчма, — возгласил Тиль.
— Нужно сказать господину, — ответил Род, и все двинули к выходу.
— У тебя ведь была госпожа? Сбежал от неё? — усмехнулся долговязый Жак.
— Это её сын. Подрос, вот, вызвали на службу.
— А ты с чего с ним попёрся, старый? От этих молодых да ранних всегда одни проблемы. Все спесивы, хвастливы, желчь так и брызжет…
— Тиль, — резко оборвал его старик, — Про других чё хошь болтай, про моих не надо, понял?