Страница 65 из 70
Придавленная тяжелым телом, я на миг задохнулась и задергалась, пытаясь выбраться. А когда наконец оттолкнула, увидела, что дела наши плохи. Кадеты выглядели потрепанными. И пусть пока пули, ослабленные щитами, не причиняли смертельных ранений, но еще буквально через несколько минут…
Рядом со мной упал какой-то старшекурсник. Пуля пробила ему плечо. Он тут же поднялся на одно колено, шипя сквозь зубы от боли, и бросил огненный шар в нападавшего, но шар погас еще на подлете к цели.
— Все… — выдохнул он, зажимая рану в плече. — Я — все…
С неба раздался торжествующий крик. Я посмотрела наверх и увидела, как к летунам движется подкрепление. В мощных бронекостюмах, с оружием, напоминающем спаренные вертолетные пулеметы.
— Держаться!!! — взревел командор. — Держаться! Подмога близко!
И ударил по нападавшим ветвистой молнией.
В ответ чистильщики дружно перенесли огонь на него. Уклониться от такого количества шквального огня шансов не было, и щит командора таял с каждой секундой.
Решение приняла сразу и вскинула руки, высвобождая силу. Над магистром с остатками кадетов послушно развернулся щит и зазвенел хрусталь, останавливая пули.
С этим звоном битва замерла.
Застыв, нападавшие несколько мгновений смотрели на ледяные иглы, словно не веря собственным глазам, а затем над землей пронесся дружный, полный ненависти вой:
— СТУЖА!
И в едином порыве бросились к щиту.
Если раньше они нападали с расчетливой злостью, то теперь били с исступленной ненавистью.
От лавинообразно возрастающих напряжения и усталости задрожали руки, а дыхание сбилось. Я понимала, что сил сдерживать такой натиск хватит лишь на считанные минуты, и что на этот раз восполнить резерв уже неоткуда. Но и опустить руки тоже не могла, потому что это означало мгновенную смерть для остальных. Я должна, обязана была дать шанс хоть кому-то продержаться до прихода подмоги. Ведь каждая секунда моего щита — возможность другим перевести дух и собраться с силами.
Диадема тяжело запульсировала на лбу, показывая, что магический резерв уже исчерпан полностью, и я трачу последнее, что осталось — жизненные силы. Перед глазами стояло багровое марево.
Очередная волна слабости заставила пошатнуться и почти рухнуть на колени. Стоять я уже не могла. Сквозь шум в ушах услышала отдаленные торжествующие возгласы и заскрипела зубами. Радуются, сволочи близкой победе! Как же жаль, что враги далеко и моя «пиявка» не может до них добраться!
А затем вдруг поняла, что давление на щит ослабло.
Или это я перестала его держать?
Нет. Искариты работают исправно, щит все еще стоит. Но его почему-то перестали пытаться пробить…
И тут рядом раздалось гулкое, хриплое:
— Все, девочка. Все. Снимай щит, свои пришли.
Все?
Правда все?
Я с трудом подняла голову и сквозь багровое марево разглядела склонившегося надо мной командора.
Из груди вырвался облегченный всхлип. Руки даже не опустились — рухнули, упираясь ладонями в колючую землю.
Я тяжело, со свистом втягивала носом воздух, стараясь не потерять сознания, хотя обессиленному организму этого очень хотелось. Когда же в голове и перед глазами немного прояснилось, увидела, вокруг целый рой алых капель диртем, то тут то там разрезающих воздух смертоносными лучами и добивая оставшихся врагов. А на северной границе гимназии парила огромная махина, напоминающая одновременно космический корабль и бабушкин чугунный утюг. Над ней, прямо в воздухе, светился герб Домена Пепла.
— Что это? — тихо просипела я.
— Боевая вимана, — ответил оказавшийся рядом Дилан. — Там где-то на севере нападающие портал открыли, вот она его уничтожила.
— Портал в другой мир?
— Нет, ты что. Межмировые только в определенных точках открыть можно, — напомнил он. — Но этот наверняка к нему вел.
— Разберутся. И найдут, — сурово заверил командор.
— Эй, ты как? — к нам подошли Ирвен и Танаан, поддерживая раненого Гиора, которому прострелили бедро.
— Вроде дышу, — откликнулась я. — А где Алан?
— Ээ… — ребята растерянно огляделись. — Вроде был где-то тут…
— За щитом? — тут же нахмурился Дилан.
— Ну-у… я видел его еще до этого, — неуверенно произнес Танаан. — Потом, вот, Гиора пытался закрыть…
— Дашш! — Дилан ругнулся.
— Да найдется, это же Алан, — пробормотал Ирвен.
— У вас кто-то пропал? — уточнил командор.
Мы дружно закивали, но объяснить ничего не успели. Рядом зависла одна из диртем, из которой выскочили несколько бойцов в военной форме и быстро направились к нам.
— Рад вас видеть, как никогда, лорд Мирс, — выдвинулся им навстречу командор.
— И мы рады, магистр Танор. И мы, — откликнулся рыжеволосый, коротко стриженный мужчина, шедший впереди. — Собирайте выживших, скоро начнется эвакуация. Наши целители окажут помощь всем, кому возможно.
— Надеюсь, среди них нет жизнетворцев? — Дилан скривился.
— Отчего такое требование, кадет? — удивился лорд Мирс.
— Я бы не хотел доверить свою жизнь предателям.
Командор и лорд Мирс помрачнели.
— Хм? Это серьезное обвинение. Объяснитесь.
— Жизнетворцев предупредили о нападении и объявили эвакуацию. На момент начала атаки в гимназии здесь не было ни одного члена Домена Жизни.
— Вы уверены?
— Да. Мы проверили это лично, — вступил в разговор Ирвен. — А потом хотели предупредить ректора, но не успели.
— Та-ак… что ж, значит, все еще хуже, чем мы предполагали, — протянул лорд Мирс. — Что ж, благодарю за информацию. С лояльностью кланов Домена Жизни будет разбираться Совет, не переживайте.
— Вот и хорошо.
— А сейчас… — рыжеволосый военный неожиданным неуловимо быстрым скользящим движением оказался рядом со мной, а спустя миг на моей шее защелкнулся металлический ошейник.
Я только охнуть успела, как меня подхватили под локоть и вздернули, заставляя встать.
— Что происходит?
— Какого дашша?!
Мгновенно вскинулись ребята и командор, но их перебил ледяной приказ лорда Мирса:
— Не вмешиваться! Лиловые твари подлежат уничтожению приказом Совета Содружества! Айриш будет осуждена и казнена.
Как казнена?
Сердце сжалось, а потом перепугано застучало.
— Казнена? Но она помогала нам! — возмутился Танаан.
— В самом деле, — поддержал и командор. — Лорд Мирс, как бы то ни было, эта девушка была готова пожертвовать своей жизнью за всех нас, а вы ее на казнь? Из-за древних, мхом покрытых распрей?
— Не я. Ее осудит Совет, — сурово ответил военный.