Когда сверкнет зеленый луч

– Тебе бы только подлогами промышлять, – заворчал Том. – Подумайте, тринадцать лет – и уже такие преступные наклонности! И талантами бог не обидел, что да, то да.

– После этого оставалось только, когда придет пора, подложить письмо на твой столик в гостиной, в стопку со свежей корреспонденцией, – продолжала свой рассказ весьма довольная собой Бетти. – А затем я приступила к реализации второй части моего плана. Здесь я возлагала большие надежды на мою подругу Джулию.

– Всё ясно, Джулия – твоя сообщница, – мрачно заключил Том. – Мне давно следовало об этом догадаться.

– О нет, Том, я вовсе не посвящала Джулию в свои планы. И она действительно собиралась шестнадцатого числа отправиться с родителями в Плимут. А я сказала ей, что дядя Джерри пригласил нас с тобою, Том, шестнадцатого числа прокатиться на своей шхуне, но ты отказался, сославшись на неотложные дела, а вот мне очень-очень хотелось бы отправиться на морскую прогулку.

– Однажды твоя лучшая подруга узнает, что эта «прогулка» завершилась грандиозным пикником на острове Кокос, по ту сторону мыса Горн… Ладно еще, ты Джулию с собой не прихватила, а то как представлю: куча детей на паруснике, – Том содрогнулся.

– Признаться, такая мысль мелькала у меня, – сказала Бетти. – Но Джулия ни за что не согласилась бы. Кроме того, ты говорил, что цель экспедиции нужно держать в тайне, а то, что известно Джулии, становится известным и всему лондонскому обществу.

– Разумно. Ну и… ловко же ты воспользовалась неведением «лондонского общества»! Но продолжай, хотя о дальнейшем развитии событий можно уже догадаться.

– Ричардсы, ни о чем не подозревая, любезно согласились заехать за мной шестнадцатого (ведь по пути же!) и подбросить меня до набережной. А ты, как я и рассчитывала, провожая меня, ограничился лишь сухим напутствием и тут же стремительно умчался прочь, чтобы успеть упаковать свои вещи, – и это, в частности, убедило бы Ричардсов в том, что у тебя действительно «дел по горло», если бы им было недостаточно моих слов.

Когда мы подъехали к набережной, я попросила высадить меня. «Не надо меня провожать, – сказала я. – Вот она, шхуна дяди Джерри, видите?» Тут возникло непредвиденное осложнение: мистер Ричардс непременно хотел помочь мне нести багаж, и я с трудом убедила его отказаться от этого намерения. Быстро попрощавшись с Ричардсами, я побежала к шхуне. Трап был спущен. Наверное, дядя Джерри в то время находился на судне, и если бы я столкнулась с ним, пришлось бы давать какие-то объяснения, и весь мой грандиозный замысел наверняка рухнул бы. Да, всё висело на волоске. Очень осторожно, крадучись, стараясь не стучать подметками, я поднялась по трапу. Палуба была пуста. А большой люк у основания грот-мачты, ведущий в трюм, был открыт. Вот повезло же! Не теряя ни секунды, я бросилась к люку. Спустившись по лестнице в темный трюм, я подождала немного, пока мои глаза не привыкли к полумраку, и стала пробираться между ящиками, подыскивая местечко, где можно было более или менее удобно устроиться.

Потом оставалось только сидеть и ждать. Спустя какое-то время крышка люка была закрыта, и в трюме стало темно, как в погребе. И вот наконец я услышала, как загромыхала большая цепь, что-то отчаянно заскрежетало, заскрипело, и я догадалась, что там, наверху, уже поднимают якорь. А после этого – лишь шум и плеск воды, другие звуки извне в трюм не проникали. А крысы… крысы вначале вели себя довольно скромно. Судите сами: до сегодняшнего дня я и не подозревала об их существовании. Но в конце концов они осмелели настолько, что дальнейшее заточение в трюме стало бы невероятно тягостным, вот я и решилась раскрыть свои карты немного раньше, чем намеревалась вначале.

– Ты упомянула про багаж, – сказал Тимоти. – Где же он?

– Там, в трюме. Надо спуститься за ним, – Бетти передернула плечами.

В трюм спустился Том.

– Прочь, мерзкие твари! – вскоре послышалось оттуда. – Ага, вот и наши вещички. Ничего себе! Что у тебя там, Бет, булыжники?

– Только самое необходимое. Ах да, еще мольберт и рисовальные принадлежности.

– Может быть, ты всерьез вознамерилась стать в будущем художником-маринистом или кем-то в этом духе, – сказал Том, выбравшись из трюма вместе со свертком, внушающим почтение своими габаритами, – но сначала не попробовать ли тебе свои силы в качестве судового повара? Ты же так хотела быть у нас в команде коком! Что ж, у меня нет никаких возражений… по крайней мере, ты могла бы им быть в те дни, когда приходит черед готовить на камбузе мне, – добавил он, сокрушенно покачав головой.

– Вот так всё плохо? – удивилась Бетти.

– Лучше и не спрашивай, – ответил Билли. – Правда, Тому не удалось спалить дотла сегодняшний завтрак, но это только потому, что я был начеку.

– Я и отлучился-то всего на минутку, – оправдывался Том.

– Ты не имеешь никакого представления о времени, – отрезал Билли.

Тут все разом смолкли, заметив, что к ним идет Джерри. Что-то он скажет, увидев на борту судна свою взбалмошную племянницу?

– Вот, нечаянно обнаружилось, что нас на судне не четверо, а пятеро, – неловко попытался пошутить Том. – Бетти – настоящий маленький дьявол. Но она… – он запнулся, не зная, что еще сказать.

С минуту Джерри молчал, и по выражению его лица трудно было догадаться, о чем он думает.

– Ну что же, – наконец сказал он, – пять – хорошее число.

Глава 8

Экватор

Тимоти, перегнувшись через борт, с восхищением взирал на картину, отрадную для всякой наделенной поэтическим воображением натуры. То были стаи летучих рыб, то и дело выпрыгивающие из воды, шелестя раскинутыми в стороны плавниками, похожими на расправленные крылья. Рыбы парили в воздухе, оставляя хвостовым плавником на поверхности воды зигзагообразный след. Их полет продолжался секунд пять-десять, не более, но некоторые рыбы, подхваченные ветром, поднимались так высоко, что казалось возможным их схватить, – протяни только руку. Одна рыба как будто вознамерилась сопровождать судно до самого мыса Горн, – она пролетела никак не меньше сотни ярдов без передышки, но в конце концов шлепнулась-таки в воду.

– Для чего они так летают? – как-то спросил Тимоти у Билли.

– Спасаются от хищников, – ответил Билли. – А может, и от нашего судна, – подумав, добавил он.

Тимоти совсем не понравилось такое прозаическое объяснение чарующего полета летучих рыб, и он даже пожалел, что вообще спрашивал об этом у Билли. Ведь насколько приятнее было бы думать, что летучие рыбы поднимаются в воздух исключительно из любви к полету, и стараются как можно дольше парить в воздухе, чтобы вдоволь насладиться непередаваемым ощущением свободного полета.

Кроме летучих рыб, Тимоти живо интересовался еще и звездами, что в таком изобилии каждую ночь высыпали на небосклон. Чем ближе шхуна подплывала к экватору, тем ярче становились звезды, тем обильнее было усыпано ими небо. У Билли были с собой астрономические карты, и Тимоти подолгу изучал их, чтобы поздним вечером выйти на палубу и самому найти на небе все видимые созвездия и отдельные звезды с такими красивыми названиями: Альдебаран, Антарес, Капелла и другие. Раньше он знал только созвездия Большой и Малой Медведиц, да еще в летние ночи умел находить на небе три самые яркие звезды – Вегу, Денеб и Альтаир, – первыми появляющиеся на летнем небосклоне и образующие так называемый осенне-летний треугольник, который однажды показал ему Джерри, – но это было всё. А теперь Тимоти мог безошибочно указать на ночном небе по меньшей мере десятка два созвездий Северного полушария, и хотя даже ему требовалось немало напрягать воображение, чтобы разглядеть в этих созвездиях что-то, отдаленно напоминающее фигуры мифологических персонажей, но в конце концов он преуспел и в этом, вот только вместо фигуры Персея он упорно видел жирафа, гораздо более похожего на настоящего, чем находящееся неподалеку от Персея созвездие Жирафа, а Большая Медведица не представлялась ему ничем иным, как ковшом, и с этим уж ничего нельзя было поделать. Тимоти с нетерпением ждал того момента, когда их корабль пересечет экватор и окажется в Южном полушарии, где сияют звезды, которые он, Тимоти, ни разу в жизни еще не видел. И созвездия Южного полушария носят такие необычные, экзотические названия: Феникс, Южная Гидра, Тукан, Журавль, Райская Птица, Индеец, Павлин…