Случайные люди

– Завтра мы съездим на кладбище, – тихо сказала Вера. Морковкин оглянулся на нее, потом подошел, уткнулся ей в шею и заплакал. Вера гладила его по плечу и ничего не говорила. Понимала, что молчание здесь точно золото.

В квартиру матери они не переехали. Аркадию было это тяжело, Вера тоже не хотела касаться чужой жизни. Они ее сдали, а сами взяли кредит и купили маленькую квартиру в районе площади Гагарина. Место было хорошее – просторное, зеленое и близкое к центру. Пока они делали ремонт, бегали по магазинам и строительным рынкам, пока они выбирали мебель, пока они были заняты делом, казалось, наступил еще один медовый месяц. Морковкин с удовольствием вспоминал, как они занимались любовью на огромном матрасе, над головой висела лампочка на веревочке, а вокруг были голые стены. Они были счастливы, как в первые дни. Была любовь, ласка, понимание. Но как только закрылась дверь за последним гостем на их новоселье, что-то переменилось. Ни он, ни она не могли толком понять, что именно. Что такого случилось, что этим двоим стало скучно? Что произошло с их любовью? Куда подевались тепло, интерес к делам друг друга, куда исчезло понимание?

Впрочем, и без понимания существует семья, которой не один год и которая объединила людей воспитанных. В конце концов, есть привязанность, сложившиеся традиции, привычка. Морковкин даже успокоился – их жизнь походила на жизнь всех их знакомых.

Однажды Аркадий пришел поздно вечером и сказал:

– Слушай, мне тут два мешка вяленой рыбы передали. Разной. Знаешь, мешки такие красивые, настоящий джут, мешковина. И зашиты толстой ниткой. И напечатано на них трафаретом. Типа колониальный товар. Я куплю пива. Разного. Давай гостей позовем?

Вера помолчала, а потом согласилась:

– Давай. Я Риту приглашу. Давно не могу с ней встретиться.

– Ох эта Ритка твоя, – вздохнул Морковкин.

Рита была из прошлого Веры, а это прошлое Морковкин не любил. Вернее, он его боялся. Молодая и очень красивая жена наверняка имела тайны. А Рита, как всякая подруга, вероятно, была в курсе и могла сбить Веру с пути. Такие мысли часто мелькали в голове Аркадия. Но сейчас он спорить не стал.

– Конечно, зови. А я приглашу Носовых, Денисьева и Пилкина с его новой…

– У Пилкина новая девушка?! – удивилась Вера.

Пилкин был старый друг Морковкина. Ему не везло с дамами, а еще он все никак не мог вставить зубы. Свои собственные были здоровыми, но некрасивыми. Морковкин проводил беседы о гуманности современного протезирования. Пилкин слушал, но его клыки смотрели по-прежнему куда-то вверх. Надо сказать, это недостаток не влиял на частоту его знакомств с барышнями. Вот только продолжительность романов была минимальной.

– В чем дело? Почему так? – как-то поинтересовалась Вера.

– Они думают, что я у них в кармане. Что я сразу ручной… – ответил Пилкин.

– С чего ты взял?

– Они сразу меня к стоматологу толкают.

Вера развела руками.

«Пивную» вечеринку они готовили с давно забытым энтузиазмом. Вера нашла рецепты салатов специально для такого случая. Погнала Морковкина с длинным списком в магазин. Аркадий не сопротивлялся – он радовался, что жена так загорелась приемом гостей. Это как-то их объединило. Вечерами они вспоминали старых друзей, уже уехавших, разведенных. Эти семейные сплетни неожиданно наполнили вечера теплом. Морковкин попыхивал трубкой, Вера хлопотала, а разговоры и воспоминания не кончались.

В назначенный день в семь часов собрались гости. Все охали, пока Морковкин вспарывал мешок, потом обсуждали способы копчения и засолки рыбы, потом разливали пиво. Вера раздала салфетки, чехонь, воблу, леща чистили прямо руками. Через три часа народ был веселый, хмельной, и уже из рыбы вытаскивал только икру. Аркадий был в ударе – он шутил, читал стихи, по каждому поводу вспоминал историю из жизни. Вера рыбу почти не ела, пила немного и вполголоса разговаривала с Ритой. Морковкин удивился, как жене удается беседовать приватно и вместе с тем участвовать в общем разговоре. А вот Рита пила много. Кто-то принес виски, бутылка стояла полная. Народ был грамотным – градус не понижал. Решили, что виски попробуют потом, когда дело дойдет до кофе. Но Рита, кокетливо улыбаясь Пилкину, сказала:

– Я хочу виски. Налей немного. Такая неделя была, стресс снять хочу.

Пилкин оторвался от новой пассии и щедро плеснул в стакан коричневой жидкости.

Рита справилась быстро. Глаза ее засияли, щеки раскраснелись. Вера снисходительно на нее посмотрела:

– Подруга, давай я тебе салатика положу?

К салату Рита не притронулась. Она сидела, немного склоняя голову в сторону Веры. «Она симпатичная, но, по-моему, бесноватая», – подумал тогда Аркадий. «Бесноватыми» Морковкин называл тех дам, которые быстро входили в раж – начинали безудержно кокетничать, задираться или изливать душу. Но блеск черных глаз Риты его задел.

Компания сидела долго. После пива с рыбой пили виски, кофе, Вера вынесла огромное блюдо с конфетами и маленькими пирожными. Народ разомлел, бесконечно вскрывал бутылки с минералкой. Засобирались все разом. Морковкин посмотрел на Веру. Та еле заметно кивнула, и Морковкин не стал настаивать, чтобы гости еще задержались.

– Аркадий, ты Ритку проводи, – тихо шепнула Вера, – перебрала она.

– Может, не надо? – спросил Морковкин с надеждой. – Я устал. Доберется. Я ее в такси посажу.

– Знаешь, ты с ней на такси поезжай. Я ее знаю, в таком состоянии чудить начнет.

Рита много выпила, но держалась хорошо. Она, застегивая плащ, приставала к Пилкину с вопросом: «Почему современное телевидение не учитывает интересы сексуальных меньшинств?» Пилкин что-то отвечал, девушка Пилкина пыталась его перебить, а Рита, лучезарно улыбаясь, называла ее «девонькой» и «занудой». Состояние Риты можно было определить только по ее речи – в ней встречались скабрезности.

– Рита, я твой кавалер на сегодня, – Морковкин оттащил ее от Пилкина и его девушки.

Они спустились на лифте. Причем, как только закрылись двери, Рита прильнула к Морковкину.

– Ты такой горячий колобок! – хихикнула она, а Аркадий неожиданно покраснел и почувствовал, что его бросило в жар. «Так, похоже, я тоже перепил», – подумал он. На улице они сели в машину, которую вызвала Вера. Рита назвала адрес.

– Ты со мной, колобок? – удивилась она, словно не видела, как Аркадий садился в машину.

– Нет, я выйду на следующей остановке, – пошутил Морковкин.

Он как-то не мог собраться с мыслями. Подруга жены явно была пьяной, а ее поведение становилось неприличным.

– Слушай, давай заедем в магазин, – сказала Рита и тут же скомандовала водителю: – Тормози.

Тот от неожиданности вздрогнул, затормозил, Рита выскочила, Морковкин не успел даже оглянуться.

– Я с дамой выйду, прослежу, – сказал Аркадий.

Водитель забеспокоился:

– Как так? А если…

– Да брось, мне ее домой надо проводить. Подруга жены.

Водитель, похоже, не поверил. Пока они препирались, показалась Рита, в руках ее был пакет.

– Вот, – она плюхнулась на сиденье, – бухлишко есть. А в холодильнике баранинка жареная…

– Вот и прекрасно, тебе надо поесть. Но пить больше не стоит.

– Ладно тебе, я еще столько же могу выпить, – рассмеялась Рита, и Морковкину показалось, что это был смех почти трезвой женщины.

Наконец они остановились у шестнадцатиэтажной башни. Морковкин расплатился. Рита пыталась торговаться, доказывая, что таксист берет много денег. Морковкин почти выволок ее из машины.

Морковкин, поддерживая Риту под локоть, открыл дверь подъезда, дальше был холл и лифт. «Э, не хочу я с ней в лифте ехать!» – подумал Морковкин и тут же вошел в зеркальную кабину.

– Жми на пятый, – скомандовала Рита, ища ключи в сумочке.

Квартира Риты была маленькой и симпатичной. Это было жилище хозяйственной, аккуратной, любящей незамысловатый уют женщины. Маленькие подушечки, цветы, статуэтки. Был яркий коврик для обуви в прихожей, вешалка с большой шляпой и сухая пальмовая ветвь, воткнутая в подставку для зонтов.