Случайные люди

Сам переезд был ужасен, и в доме его никогда потом не вспоминали. Они улетали на самолете, вещей было всего два чемодана. А когда переступили порог московской квартиры, охнули в один голос. Однушка была в старом блочном доме, с четырехметровой кухней, сидячей ванной и комнатой пятнадцать метров. В прихожей два человека не могли разойтись. Но главным было состояние квартиры – внешне вроде порядок, и при этом она казалась совершенно разбомбленной. Замене подлежало все: сантехника, раковина на кухне, щербатый паркет.

– Ну, – не моргнув глазом произнесла Александра, – площадь небольшая, денег на ремонт понадобится немного.

Она что угодно отдала бы, чтобы не видеть тогда лицо мамы. Если до сих пор главными преступлениями отца были измена и жадность, то сейчас выяснилось, что он врал, обещая им «маленькую, но уютную квартиру». Глядя на их новое жилье, они обе вспомнили, как он торопил их с переездом.

– Не задерживайтесь. В Москве ждать не будут, квартира хорошая. В прекрасном состоянии.

Ни мать, ни Александра не могли до конца поверить в низость отца. А тот сэкономил на своих близких. Много позже мама скажет Александре:

– Знаешь, ему и в голову не приходит, что мы еще можем ему понадобиться. Он не думает о будущем…

– А у него нет будущего, – жестко ответила Александра. Отец был вычеркнут из ее жизни. И причиной тому стала не утрата благосостояния, а предательство.

Если иллюзии у Александры и имелись, то рассеялись они мгновенно. Ее жизнь поменялась так круто, что даже в книжках про такое читается с недоверием. В краснотурьинской школе Александра училась хорошо. Вернее, у нее были пятерки по алгебре, геометрии и физике. Далее шел резкий перепад. По геометрии – твердая четверка, а по остальным предметам оценки ей безбожно завышали, дабы не погубить будущего талантливого математика. Или талантливую пианистку. Дело в том, что с шести лет Архипова училась музыке. В местной музыкальной школе она быстро стала звездой, принимала участие во всех конкурсах, даже ездила в Москву и заняла второе место по классу фортепиано среди своих сверстников. Музыку она любила точно так же, как и математику. И в этой странной привязанности к науке и искусству одновременно заключалось своеобразие ее характера. Она любила точность, при этом и романтизм ей был не чужд. Ее поступки были продиктованы разумом, но она запросто могла пойти на поводу у эмоций. Развод родителей пришелся на окончание седьмого класса, и в Москву она приехала, чтобы отучиться в школе и принять решение, куда поступать.

Нарушение жизненного уклада и предательство близкого человека может сломить даже взрослого человека. Что говорить о девочке-подростке! Пока мать устроилась на работу, деньги, полученные на прежнем месте в Краснотурьинске, растаяли. И то сказать, их хватило надолго. На прежнем месте мать знали, как и ее мужа, и весь небольшой город был в курсе их развода. К ней относились хорошо и всеми правдами и неправдами выплатили премию, большие отпускные, насчитали все сверхурочные. Люди отлично понимали ее ситуацию. Но какая бы сумма ни была, устройство на новом месте требовало немалых средств. У них имелся минимум посуды, одежды, постельного белья. Александра ходила в новую школу, но делала это как-то автоматически. Все ее мысли были в будущем. На сверстников она смотрела как на школяров, которым бы только тусоваться. Ей же надо было самостоятельно решить главную проблему – куда поступать. Про музыку она забыла. «Сейчас не время!» – ответила она матери, когда та предложила взять инструмент напрокат. Была такая услуга, которая пользовалась большой популярностью. Александра понимала, что дело не во времени, а в том, что, во‐первых, пианино займет все пространство их крошечной квартиры, а во‐вторых, лишних денег не было, чтобы за прокат платить. Но самое главное, музыка теперь ей казалось чем-то далеким и совершенно бесперспективным. Впрочем, первый заработок ей принес цикл детских пьес Петра Ильича Чайковского. Родители одноклассницы попросили ее позаниматься с их младшей дочерью.

– Пять рублей, – не моргнув глазом объявила Архипова.

– Пять рублей! – охнули те. В восьмидесятые годы это были вполне приличные деньги.

– Так с вашей дочерью будет заниматься лауреат и победитель конкурсов. Свои грамоты и дипломы принесу на первое занятие.

Удивительно, но родители одноклассницы согласились, хотя цена была такой, какую брали профессиональные педагоги. Но то ли Архипова произвела впечатление, то ли не надо было родителям подстраиваться к приходу по времени, то ли еще что-то, но они согласились. Александра в итоге заработала не пять рублей, а одиннадцать.

– За первое занятие я взяла пять, поскольку не знала, что за ученица. Есть такие, с которыми все нервы измотаешь, – веско сказала она и добавила: – Ваша дочь хорошо играет и выучит все в срок. Нужно будет еще два дня. По три рубля за занятие.

Родители, не торгуясь, выложили деньги. Когда об этом узнала мама, она пришла в неописуемый ужас. И помчалась уже отдавать назад заработанное, но Александра произнесла:

– Мама, а когда я заработаю свою первую зарплату, ты ее отдашь моему начальнику?

Та растерялась:

– Но это же сестра твоей одноклассницы…

– Но это же работа… – возразила дочь, – честная, добросовестная. Я теперь знаю, что смогу быть репетитором.

И, пользуясь моментом, сказала:

– Мама, я пойду в вечерний институт и устроюсь на работу. Давай даже не спорить на эту тему. Никаких дневных вузов.

Мать так растерялась, что ничего не ответила. Александра же вздохнула с облегчением – самое главное она сказала.

Все случилось так, как она планировала. Получив аттестат, Архипова пошла работать в вычислительный центр одного из НИИ, который располагался рядом с домом. Устроилась легко. Начальнику понравилась ее уверенность, и он задал пару вопросов из курса алгебры. Архипова ответила все правильно и добавила то, что вычитала в одном из журналов.

– Вы увлекались математикой. Я вижу у вас отличные оценки по этим предметам. Зачем вы пришли к нам? Ведь работа здесь примитивная, почти секретарская.

– Я буду поступать на вечерний. И мне нужно работать.

– Да вы с ума сошли! С вашими-то способностями… Меня не обманешь. Я стольких тут повидал, – покачал головой начальник.

Архипова заглянула в бумажку, где записала его имя.

– Вячеслав Михайлович, позже. Немного позже. Пока нам с мамой надо на ноги встать.

Начальник внимательно посмотрел на Александру.

– Понимаю, но имей в виду, что жизнь затягивает. Мелкие дела занимают много времени и отвлекают от главного. Поэтому…

– Я знаю, но выхода у меня пока нет. Вы берете меня?

– Да, иди в отдел кадров.

Вячеслав Михайлович Дробыш вздохнул и отдал Архиповой подписанную бумагу.

Нельзя сказать, что поступление на работу ознаменовало начало взрослой жизни. Архипова стала взрослой раньше, в момент развода родителей. Еще не получив аттестата, она четко понимала свои цели и задачи, а также то, что ответственность за их маленькую семью лежит и на ней. Поэтому решения она принимала спокойно, без излишней торопливости.

На вечерний она поступила легко – в тот год популярностью пользовались гуманитарные вузы. Конкурс в технические был невелик. К тому же Архипова сдала все на «отлично». Вячеслав Михайлович Дробыш зашел ее лично поздравить с событием, а еще через несколько месяцев вызвал к себе.

– У нас освобождается место в одном отделе. Я тебе предлагаю перейти туда. Вполне справишься. И денег больше, и сможешь перевестись на дневной.

– Это как же? – удивилась Александра.

– Будешь приходить три раза в неделю после обеда. Сама сообразишь, как это устроить.

Много раз потом Архипова вспоминала Дробыша, этого спокойного, неприветливого на первый взгляд человека. То, что он ей тогда помог, сыграло чуть ли не главную роль в ее дальнейшей жизни. Во-первых, она действительно перевелась на дневной, и не в своем вузе, а в физико-техническом. Пришлось сдать пару экзаменов. Архипова похудела за это время на несколько килограммов, но справилась. В физико-техническом было немного девушек, но те, которые там учились, пришлись ей по душе. Умные, самодостаточные, они не сбивались в галочьи стаи с целью охмурить однокурсников. Нет, конечно, случались романы, но у физиков и математиков выглядело это как-то солидно. Распорядок жизни тоже поменялся – Архиповой дали место в общежитии. Студенческий городок в ближайшем Подмосковье имел несколько корпусов, и жили в них в комнатах по двое. Теперь Архипова приезжала в Москву только в те дни, когда работала в институте. Остальное время она проводила в Долгопрудном. Мама по этому поводу переживала, но Александра была непреклонна.