Страница 84 из 96
– А ты у нее спросил? Что она говорит?
– А что мне у нее спрашивать? Чем Владимир Анатольевич лучше Константина Петровича? Хотя ответ, предположим, ясен. Денег-то у первого побольше.
– Костя, ее не интересовали деньги, – отверг эту мысль Виктор.
– Слушай, как же тебе повезло, наивный ты наш, – усмехнулся Крылов. – Это вы с Леной вместе с нуля начинали. Только запомни, нет женщин, которые не думают о деньгах. Это я тебе точно говорю! Что ж она на мне остановилась, а не на Смыслове? С мозгами парень, но денег пока маловато. Думаешь, не вижу, как он вокруг нее увивается?
– Что в этом удивительного? Она интересная девушка, может любому понравиться. Нет, Костя, ты не прав, – отрицательно покрутил головой Хорин. – Ну не могла она так! Не верю! Сколько мне в свое время гадостей про Ленку говорили...
– А я верю! Все, – отрезал Крылов. – Уходи. Уйди, пожалуйста.
Не произнеся больше ни слова, Виктор вышел из кабинета. В коридоре он нерешительно посмотрел на дверь отдела проектирования, но, сделав несколько шагов вперед, повернулся и скрылся в своем кабинете.
В этот момент из двери появилась Анна с листом бумаги. Она быстро прошла мимо Аллы Ивановны и буквально бегом, боясь, что ее остановят, влетела в кабинет Крылова. Следом за ней бросилась секретарша.
– Константин Петрович... – начала Анна.
– Константин Петрович, я не виновата, – перебила ее на высокой ноте Алла Ивановна. – Я ее предупреждала, что вы заняты...
– Константин Петрович, мне нужно вам рассказать о том, что произошло в выходные, – взмолилась Анна. – Вам это необходимо знать.
– Алла Ивановна, вы плохо выполняете мои указания. Почему посторонние в моем кабинете? – повысил голос Крылов.
– Я не посторонняя. Я здесь работаю, – отпарировала Анна.
– С сегодняшнего дня вы здесь не работаете! – взорвался Константин Петрович. – Не офис, а черт знает что! Вон отсюда! Обе!
Покрасневшая Алла Ивановна пулей выскочила из кабинета. Анна же, застыв на секунду, усмехнулась и, подойдя к столу, протянула лист бумаги с заявлением.
– Что это? – отбросил он его в сторону.
– Хочу облегчить вам задачу меня уволить, – спокойно пояснила она.
– А, ну да, – бросил взгляд Крылов на лист. – Только мы это проходили. Старые трюки. Что-то новенькое придумать не получается? Или все запасы исчерпались обмороком? Хорошо, хоть второй этаж – из окна выпрыгнуть нельзя. Низковато... не поверю.
– Было бы из-за кого прыгать! – в тон ему ответила Круглова.
– Правильно, – ответил Костя. – Из-за дураков не прыгают. То ли дело Владимир Анатольевич! Сколько страсти: дверь взламывается, крутые парни сопровождают. А пока тот зреет, таким, как я, можно и лапшу на уши повесить! Вдруг там не выгорит, так этот и пригодится! Мы ему ребенка родим, жаль, что с первого раза не получилось. Никуда не денется!
– Замолчи! – прервала его Анна. – Ты ничего не знаешь и не имеешь права так говорить!
– Я не имею права? – грозно ответил Костя, чувствуя, как в нем закипает гнев. – Ты мне рот не затыкай! Как это ты говорила? – припомнил он: – Я на своей территории! И будь добра уважать мои порядки!
Внезапно в его глазах что-то мелькнуло.
– Интересно, где вы с ним этим занимались? – задал он вопрос и сам же стал отвечать: – Дома у него? Нет, там любящая жена. У тебя дома – Катя. Остается – офис. Какая интересная мысль! Как все просто, не надо далеко ходить!
– Замолчи! – Анна вскочила с места, направляясь к выходу.
– А разве я разрешил уходить? – больно схватил он ее за руку и, первым подскочив к двери, защелкнул автоматический замок. – Что ты там прежде говорила про мою территорию? Сама рвалась в кабинет, как же могу отказать такой женщине! Даже после Артюхина!
– Не смей ко мне прикасаться! – выкрикнула Анна, дав ему свободной рукой жгучую пощечину и резко вырвав у оторопевшего Крылова другую.
– Ах, так! – гневно произнес он и, схватив Анну обеими руками, бросил на стоявшее в углу кресло. – Ах ты...
Анна резко оттолкнула его ногами и, вскочив, снова бросилась к двери. Костя успел поймать ее за пиджак, резко потянув на себя. В угол полетели вырванные «с мясом» пуговицы.
– Я буду кричать! – пригрозила Анна.
В ответ Крылов буквально затолкал ее в потайную комнату, захлопнув за собой дверь.
– Здесь можешь кричать, – гневно выдохнул он, рванув на ней юбку. – Только никто не услышит! Здесь даже записать ничего нельзя.
Анна продолжала сражаться, все еще не веря в то, что он собирается сделать. До тех пор, пока не почувствовала, что ничего больше не в силах предпринять, ни одного движения. И, о Боже! Вопреки всем обстоятельствам сладострастная волна пронзила все ее тело...
– Ненавижу, – донесся до ее сознания сначала голос Крылова, затем хлопок закрывшейся двери.
Анна сползла на пол и разрыдалась.
Прошло не менее получаса, прежде чем она, ни на кого не глядя, появилась из кабинета Крылова. Все так же не поднимая головы и ни с кем не разговаривая, она неспешно собрала все свои вещи и вышла из офиса. Так же не торопясь сложила все в багажник и села за руль. Чувствуя спиной, что за ней наблюдает не одна пара любопытных глаз, завела машину, гордо подняла голову и со слезами на глазах, которых никто не видел, выехала с парковки.
Крылов тоже наблюдал за ней из окна лестничной площадки между третьим и четвертым этажом, куда просто сбежал, желая скрыться от всех.
Неожиданно в кармане запищал телефон.
– Да, Саша, – ответил он, пробежав глазами номер.
– Костенька, я здесь в шкафах порядок наводила – ты же платки носовые часто в карманах оставляешь, – и решила пиджак в химчистку сдать от нового костюма. Какое-то непонятное пятно на лацкане. А там в кармане – коробочка. Вот я и не удержалась, открыла, – попыталась она оправдаться и восхищенно добавила: – Красота какая! Куда бы положить, чтоб не потерялась?
– Выбрось, – негромко ответил Крылов. – Куда хочешь. И чтобы к моему возвращению ее дома не было.
– Как? – оторопела Саша.
Но в трубке уже были слышны короткие гудки.
6
– Роберт, я согласна, – позвонила Анна вечером Балайзеру, все еще находившемуся в Европе.
– Что-то случилось? – насторожился тот. – Что произошло? Почему ты так быстро приняла решение?
– Ничего. Просто у меня было время подумать, – без эмоций ответила Анна. – Вы правы, здесь у меня никого нет. Кроме Кати. Попросите ваших юристов оформить все побыстрее.
– Хорошо, – согласился тот все еще встревоженно. – Но это все равно займет некоторое время.
– Только у меня одна просьба, обещайте, что выполните ее.
Роберт замолчал, затем, подумав, ответил:
– Если это в моих силах.
– Обещайте мне, что поможете с работой. Я не хочу и не могу от кого-то зависеть.
«А вот это уже характер!» – не сразу сообразив, что ее волнует, удовлетворенно отметил Балайзер.
– Хорошо. Обещаю, – ответил он. – Но сначала нужно будет заняться языком. Для серьезной работы тебе потребуется другой уровень.
– Я понимаю, – вздохнула Анна. – Я буду заниматься. Я привыкла учиться всю жизнь.
– Вот и договорились. Я рад. Сегодня же сообщу Джессике о твоем решении. Тебе позвонят на днях от моего имени, сообщат, какие нужно собрать бумаги.
– Я знаю, что трудно открыть визу в американском посольстве таким, как я, – поделилась своими сомнениями Анна, пояснив: – Разведена, с ребенком.
– Мы решим этот вопрос, – успокоил Роберт. – Думаю, мне это по силам.
– Тогда до свидания?
– До свидания. До свидания, дорогая, – ответил Балайзер так, как всегда отвечал дочери.
«От любви до ненависти – один шаг, – подумала Анна, положив трубку. – Почему он вспомнил Артюхина? Откуда он узнал про дверь?»
Лишь теперь она поняла, как была не права, не рассказав всей правды о Владимире Анатольевиче. Но как было объяснить такое?
Как рассказать о том, что после первого объяснения Артюхина в любви прорыдала всю ночь? Что долгое время пряталась от него, уезжая из офиса под любым предлогом? Что тот предложил ей купить квартиру и обеспечивать ее с Катей? Что сообщил о согласии жены на то, что он будет жить на две семьи? Что именно после того, как она уже почти сдалась под его напором и силой, встретилась с Татьяной и узнала о ее беременности? Как написала заявление и ушла куда глаза глядят, а вечером очень четко объяснила ворвавшемуся к ней Артюхину, что никогда не любила и не полюбит его?