Страница 16 из 96
– Ну, хватит. Сейчас договоримся. Все на кухню, – скомандовала Вера.
– Да, Костя, – добавила она: – Я предполагала, что у тебя не будет времени заехать за Аней в гостиницу и поэтому сама ее из офиса забрала. Как раз на минутку к Николаю заскочила. Она мне стол помогла накрыть. Даже рецептом салата поделилась. Сейчас попробуем.
– Так... – протянул он.
Но Вера, не обращая никакого внимания на проявленные им то ли радость, то ли недовольство, втолкнула Крылова в комнату. Анна сидела за барной стойкой и рассматривала фотоальбомы. Взглянув на вошедшего Костю, она кивнула ему головой и, неожиданно рассмеявшись, спросила:
– Ой, неужели это Константин Петрович?
– Костя, Костя, – заглянув мельком в альбом, подтвердила Вера. – Кажется, восемьдесят шестой? Ребята, вы не помните точно? Новый год, когда ты билет на поезд не смог достать? – спросила она, обратившись к Косте.
– Да, восемьдесят шестой. А что за фотография?
– Где вы с маленькой Машкой в клоунов нарядились.
Мужчины подошли к Анне. С интересом рассматривая фотографии, они начали вспоминать подробности встречи далекого Нового года. Сам собой разговор вошел в русло дружеских воспоминаний. От одного альбома перешли к следующему. Выяснилось, что эти фотографии никто не доставал уже несколько лет. И, казалось, все были рады неожиданно появившейся возможности вспомнить о событиях многолетней давности.
Анна слушала и радовалась вместе со всеми. Она наблюдала за переменами, произошедшими с этими приятными ей людьми, изредка задавала уточняющие вопросы. Главная слушательница рассказов о прошлой жизни, она стала центром внимания мужчин, пока Вера заканчивала сервировку стола.
Работа и все связанное с ней отошло на второй план, и ей было удивительно уютно в этой компании друзей, давно знавших друг друга. Даже Константина Петровича Анна, поддавшись общему настроению, несколько раз назвала просто Костей. И это вышло так естественно, что, казалось, никто не обратил внимания.
Выпитое вино внесло свою лепту. Понемногу Анна стала вступать в разговор и, разгоряченная вином, тоже принялась рассказывать веселые ситуации из своей жизни. А так как рассказчицей она была замечательной и с удовольствием проигрывала события в лицах, чем неоднократно вызывала всеобщий смех, создавалось впечатление, что и она давно знакома с этими милыми людьми.
Расставались за полночь. Пока Вера прощалась с Анной в прихожей, Николай, улучив минуту, отозвал в сторону Костю и после небольшой паузы произнес:
– Света с Майклом в Киеве. Он мне сегодня звонил, интересовался делами. В общем, они хотят с тобой завтра встретиться.
– Был Миша, стал Майкл, – усмехнулся Крылов. – Зачем? – замечательное настроение Кости испарилось в один миг при напоминании о бывшей жене.
– По-моему, они снова хотят поговорить об Олежке. Как-никак Света – мать. И вполне понятно, что она интересуется сыном.
– Где эта мать была раньше, когда согласилась подписать все бумаги и уехать? Много она тогда о сыне думала? – зло спросил Крылов. – Она даже отказ от свиданий с ним подписала, так хотелось за «бугор» свалить. Любовь, видишь ли. А о моих чувствах она много думала? Чего ей не хватало?
«Рана-то еще не зажила, – понял Николай, неприятно удивившись перемене, произошедшей с другом. – Вера зря старается, не готов он еще к новым чувствам».
– Рано или поздно, все равно придется решать этот вопрос. От него не уйдешь. Олег подрастет, сам захочет встретиться с матерью. Чем раньше ты смиришься с этим, чем раньше сможешь простить Свету, тем быстрее начнешь жить как прежде...
– Как прежде, Коля, уже не будет.
– Неважно. Заново жить начнешь. Радоваться жизни сможешь, – пытался убедить его Николай. – В конце концов найдешь женщину, которая тебя полюбит и которую сам сможешь полюбить. Тебе ведь только тридцать семь и еще не поздно начать жизнь сначала. Я думаю, что имею право говорить с тобой о таких вещах. На правах друга, которому ты не безразличен.
На протяжении последних двух лет эта тема была запретной. Но сейчас, после телефонного звонка Майкла, в прошлом – просто Миши, Николай решился на непростой разговор с Костей.
– Нет, Коля. Полюбить... Я не смогу больше поверить ни одной женщине, какое там – любить. Так, мимолетные встречи. Выгорело все внутри. Так что не дави, – с горечью ответил он.
– Все равно. Мне кажется, тебе не надо уклоняться от разговора. Сам знаешь, решать проблему нужно, идя ей навстречу. Я записал номер телефона. Завтра они будут ждать твоего звонка.
– Ты им обещал?
– Да. Я сказал, что поговорю с тобой. Держи номер, – Николай протянул Косте листок.
– Ну, вот и поговорил. Только я не обещаю, что позвоню.
– Ты не... – Николай не успел закончить фразу, как в комнату вошла Вера.
– Ребята, такси уже ждет. Только что перезванивали. Но можно и отказаться. Вы вполне можете остаться у нас. Места хватит. Да и Маша решила заночевать у подруги. К экзамену готовится.
– Спасибо, Веруньчик. В таких хоромах остался бы с удовольствием, да еще надо поработать. А вообще, ребята, я вас очень люблю. Хорошо, что вы есть. Пусть даже далеко.
– Приезжай почаще, – заглядывая ему в глаза, произнесла Вера. И, уже посмотрев на Николая, спросила: – Что-то произошло?
– Ну с чего ты взяла? – наигранно весело ответил Костя, одной рукой обняв хрупкую фигуру женщины, увлекая ее в прихожую, другой подавая знак Николаю, что разговор окончен.
– Аня, ты готова? – так же весело спросил он у томящейся в ожидании девушки. И добавил: – Бывайте здоровы, живите богато. Николай, тебе как лучшему другу в который раз говорю: надумаешь Верку обидеть, первым бить буду. У тебя самая замечательная жена на свете.
– Да не обижает он меня, Костя, не беспокойся, – улыбнулась в ответ Вера.
– Разве ее обидишь? Не дай Бог, – в тон Косте продолжил игру Николай. – Себе дороже.
Все весело рассмеялись.
Спускаясь в лифте, Аня взглянула на Крылова, прислонившегося к стене кабины и смотревшего куда-то поверх ее головы. Он был ненамного ее выше. Карие глаза, обрамленные густыми ресницами, прямой нос, волевой подбородок. Уловив перемену в его настроении, она хотела было спросить, что случилось, но в последний момент передумала.
«Если захочет, скажет сам. Не похоже, чтобы он играл весь вечер, а теперь, когда мы остались одни, решил остановиться», – подумала она.
Всю дорогу до гостиницы ехали молча. Таксист также попался неразговорчивый, и тишину в машине нарушал только голос ди-джея какой-то местной радиостанции да спокойная мелодичная музыка.
Уже подходя к своей комнате, Анна услышала голос Крылова:
– Завтра – свободный день. Можете отдохнуть, походить по магазинам. А у меня еще дела. Выезжать будем часа в четыре. Я зайду за вами.
«Спасибо за заботу, – подумала Анна. – С двадцатью долларами в кармане не больно-то походишь по магазинам». Но вместо этого, отметив про себя, что обращаться к ней он снова стал на «вы», устало ответила:
– Спасибо. Но я все равно должна заехать в офис, забрать свои вещи. Да и программисты обещали показать что-то интересное.
– Но вам не обязательно спешить. Можете выспаться. Город знаете, не заблудитесь. В крайнем случае, выручит такси. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответила Анна.
«Странный он все-таки человек, – думала она в номере, раздеваясь. – То погладит, то так больно ударит. И в глазах то участие и забота, то злость и агрессивность. На психопата не похож, срывался пару раз, но отходил и извинялся. С ним, пожалуй, можно ладить, но нужно быть осторожной. Обижает, не понимая, что делает больно. И все решает соответственно настроению».
Приняв душ и достав из сумки женский журнал, прихваченный в дорогу, Анна попыталась углубиться в чтение, но ничего не получалось. Константин Петрович никак не выходил у нее из головы.
«И все же перемены с ним произошли не за дверьми квартиры. Что-то случилось в течение каких-то пяти минут, пока мы с Верой прощались в прихожей. Может, Дербенев что-то ему рассказал? В начале просто не хотел портить настроение, а потом выдал новость по первой программе? Что-то действительно очень неприятное. И не со злого умысла. – Она достала из бара минералку и плеснула себе в стакан. – Я видела сегодня, какие теплые чувства их связывают. Между родными братьями не всегда такое увидишь. О чем же все-таки был разговор?»