Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 14 из 19



Его звали Хьюго Ривер и он ранее преподавал в химию в школе. Проснулась, как оказалось, я именно там, в одном из ее кабинетов. Сначала даже не поняла, что это был обычный класс: окна были разбиты и от сильного ветра спасали теперь деревяшки или картонки. Одна из стен была на три четверти разнесена и открывала взор на целую груду камней, которую никто даже не разбирал.

А она была до самого потолка. Отделяла нас от другой части здания.

– Принесу тебе поесть, – сказал Ривер и ушел куда-то вперед.

Провожая его взглядом, я обратила внимание на других ребят, лежащих тут. Кого-то даже без руки и ноги. С такой же тростью, как и у меня. Видела мужчину, который прыгал на одной ноге до своеобразного кулера с водой. А потом также резво прыгал обратно, где уселся с кем-то играть в карты.

Я впервые в своей жизни тогда увидела человека без ноги. А ему было нормально.

Как будто ничего не было. Как будто было все вокруг было нормально.

Я как будто очутилась на съемках какой-нибудь военной драмы. Прямо в гуще событий. Сейчас режиссер выйдет из угла и скажет, какие мы все молодцы. Как хорошо сыграли. И все это окажется просто диким сценарием.

Но вот наконец-то показался Ривер. С жестяной кружкой чего-то горячего и банкой консервов. Полу открытой и полу съеденной. Даже без вилки и ложки.

А режиссер так из угла и не вышел.

– Ешь, – протянул он мне, что принес, – кое-как пытались тебя кормить через капельницу. Но сама понимаешь, витамины у нас в дефиците.

Нет, я не понимала. Что, нет совсем лекарств? А как же я тогда выжила?

– Спасибо, – включив все свои манеры, сказала я и принялась копаться в содержимом.

Муха, случайно попавшая внутрь консервов, еле-еле подавала свои признаки жизни на дне. Ее даже было некуда подвинуть. Так широко она разлеглась там. Как звездочка.

– О, дополнительный белок! – пошутил Ривер.

А мне было не до смеха. Сразу же потянуло блевать. Ведь перед своей кончиной муха умудрилась еще что-то извергнуть из себя. Даже не знаю, с заднего или переднего прохода…

– Ну ничего, потом поешь, – сказал он, смотря как я с отвращением ставлю консервы на пол.

Ограничусь лишь чаем. А нет, это не чай. Только горячая вода.

– Ты видимо не местная? Не из Подесты?

Мой аристократизм выдал меня. Я кивнула. Во рту так пересохло, что невозможно было выдавить и слова.

– Сожалею. Тут то все бывалые....

– Скорее привыкшие, – поддержала его Роуз, рассмеявшись.

Она то смотрела на все это спокойно. Как будто не в первой.

Ривер оставил нас вдвоем и мы успели подружиться. До меня Роуз общалась лишь с другой девушкой, Пруденс. У той же уже была годовалая дочка, Сью. Но Пруденс была немой. Они не знали, лишилась ли она дара речи во время бомбежки или от рождения была такой. Доктор Ривер, да, так его все называли, несмотря на отсутствие образования, нашел ее незадолго до того, как я пришла в себя.

– Пруденс – боевая девчонка. Не такая, как я. Она и на вылазку одна сходит, так еще и продовольствия оттуда принесет.

Именно так мне ее и представила Роуз. Пруденс лишь ей кивала. И с удовольствием меня приняла в свое общество. Ее дочка Сью тоже была не против. Даже залезла на коленки.

Мне было больно ее держать на своей ноге. Но именно от Сью я получила ту капельку радости, которой мне не хватало в этом ужасном, как сначала показалось, месте.

И все же это были две прекрасные дамы. Когда-то отец рассказывал мне, что мама, когда была беременная мной, очень сильно поправилась и перестала ухаживать за собой. Он говорил, что беременность испортила ее внешность, которая так и не вернулась после моего рождения.

Есть поверье, что девочки забирают красоту у матери. Но если это и было так, то отец от этого любить меня больше не стал.



Скорее ненавидеть. Особенно после того, как она в один из дней просто исчезла из нашей жизни. Возможно из-за того, что он так и не смог смириться с ее увядшей красотой. У нее появились морщины и поседели волосы, ногти плохо росли и она так и не смогла похудеть. Но при этом она не переставала расчесывать свои волосы, мазаться кремами и долго торчать у шкафа.

В детстве мне казалось, что она это делала ради отца. Чтобы он заметил, что она все также красива. Но в то утро, когда в последний раз сделала нам завтрак, она была наряжена так, будто собиралась на мисс мира.

– Не надо прихорашиваться, – сказал папа маме, – я сегодня на работе допоздна.

Я помню как она ухмыльнулась. Но ничего не ответила. А потом, проводив меня на школьный автобус, так и ушла из моей жизни при полном параде.

Пруденс и Роуз все равно оставались красивыми. Первая была с короткой стрижкой, не забывала каждый день золой подкрашивать свои брови, которые подчеркивали отрастающие волосы такого же цвета. Вторая меняла одежду чаще, чем ела. Она помогала другим девчонкам ходить на озеро и стираться. В мае начались теплые деньки и мы могли позволить себе такую роскошь. И даже в такое время и в таком положении она находила силу и фантазию для воплощения своих модных привычек. А еще она читала детские книжки, которые нашла в библиотеке школы. Всем детям, но больше всех Сью. Особое внимание она акцентировала на принцах и принцессах, рассказывая маленьким девочкам о том, что те скоро тоже примерят корону. Как будто давала им будущее, которое сама не успела бы увидеть.

Так в одно утро, когда никто еще не успел встать, Сью доползла до моей кровати с книжкой. Книга была измазана в грязи, которую уже было не оттереть. Некоторые страницы были вырваны, как правило, в самых интересных местах. Поэтому мы часто с Роуз додумывали за автора как же принц победил дракона или нашел меч. Это давало возможность варьировать сценарий каждый раз. Так, из двух книжек про принцесс, которые мы отыскали, детям мы рассказывали десять, а то и двадцать разных историй.

– Крошка Сью, – поприветствовала ее я, усаживая рядом.

Она сразу же протянула одну из книг. Я быстро взглянула на Пруденс: та без задних ног спала после вчерашней прогулкой за провизией. Она часто ходила с мужиками за баклажками воды, а уже после выбиралась с ними и за консервами. Показывала себя сильной и смелой, а вечером, успев коснуться кровати, сразу же вырубалась. Наверное поэтому и позволяла нам делать из Сью настоящую девочку.

Подложив под попу Сью подушку, я открыла первую страницы книги и шепотом начала свой рассказ.

– Давным-давно, в далекой стране, жила была принцесса. Умом она была не обделена, как и яркой внешностью. Пошла вся в мать: королева была тоже красивой и правила мудро, вместе со своим мужем – великим королем.

Принцесса росла и пришло время выдавать ее замуж. Ей нравился принц из соседнего королевства. И никто не был против их брака. Кроме одного человека – великого короля. Он хотел, чтобы дочь вышла замуж за принца из другого королевства. Этот брак бы укрепил их величие

и присоединил бы к себе чужие земли. В том числе и те, что принадлежали принцу, чье сердце было уже отдано принцессе.

Так молодая девушка оказалась меж трех огней: двух принцев, желавших ее, и отце, который думал лишь о благополучии своего королевства.

Однажды великий король, не в силах больше ждать, привез во дворец того принца, чей брак с его дочерью был выгоден. И сказал: «Ты, принцесса моего королевства, выйдешь замуж за этого принца. Иначе не бывать тебе его королевой!».

Послушала принцесса речь своего отца, заплакала и убежала в свои покои. Долго плакала она, почти до самого вечера. Пока не услышала пение у себя на балконе от нежданного гостя:

Twinkle, twinkle, little star,

How I wonder what you are!

Up above the world so high,

Like a diamond in the sky.

When the blazing sun is gone,

When he nothing shines upon,

Then you show your little light,

Twinkle, twinkle, all the night.

Then the traveller in the dark

Thanks you for your tiny sparks;