Deadушка

В классическом одеянии бомжа, с неизменным розовым рюкзачком за плечами, направился в гости. Из оружия решил прихватить только пистолет Макарова. Незачем палить Ярыгина раньше времени, да и его угловатые формы слишком топорщатся в кармане ватника, в отличии от ПМа.

Нож же, так и остался на голени в сапоге. На всякий случай ещё прихватил парочку гранат. Мало ли что. РГО в замкнутом помещении творит настоящую грязь.

Нужный дом был расположен перпендикулярно нашему, ну а подъезд подсказал Зяба. Судя по тому, что от пятиэтажки осталось чуть больше пары этажей, семейка укрылась в подвале. Планировка там примерно как у нас. Район старенький, так что типовая застройка, а не манерные новомодные многоэтажки, где одна другой краше и хрен пойми как внутри устроены.

Подошёл не скрываясь. Мне прятаться не от кого, да и не полезет никто на бомжа. Уже у двери почувствовал, что за мной наблюдают. Как показалось, кто-то со второго этажа. Ага, вон и занавески в разбитом окне колыхнулись, немного сдвинулись в сторону.

— Эй, есть кто дома? — удерживая правую руку в кармане с пистолетом, левой постучал по железной двери.

Ага, опять занавеска колыхнулась. Показались пальчики со сбитым маникюром. Женщина, не особо молодая, но ухоженная. Заметила, что я покосился в ее сторону, сразу скрылась, тем самым наоборот, лишь больше выдавая свое присутствие движением занавески.

Я постучал ещё раз. Патрон в патроннике, предохранитель снят. Техника безопасности к черту, тут можно и на дробь в пузо нарваться, или на заточку, как Сергеич.

— Кто там? — донеслось из-за двери.

— Старший слесарь ЖЭКа, Сергей Ефимович, — спокойно ответил я. Раздался лязг замков. Из проема высунулась пропитая рожа мужика лет сорока.

— Че надо? — рыкнул он, обдав меня перегаром.

— Насос проверить. Говорят тут перебои с водой в районе участились, вот, хожу восстанавливаю по возможности, — пожал плечами я, на всякий случай просовывая носок сапога в проем между дверью и косяком.

Однако алкаш поверил и распахнул её, пропуская меня внутрь.

— Проходите, Вы б знали, как заебало, ни помыться, ни посрать, — начал изливать душу мужчина. — Даже, бля, с утра стаканчик воды не налить.

— Плохо, — я понимающе кивнул, но спускаться первым не решался.

В руках у этого мудака находилась полуметровая железная труба. Ещё приложит по голове сзади и все, поминай как звали.

— Ну так че, идёте смотреть? — он недобро усмехнулся, кивая в сторону спуска.

— Ты первый, — я спокойно вытянул пистолет из кармана и направил его в живот мужчине. — Но сначала скажи, сколько вас там сидит?

— Десять мужиков, с автоматами, — усмехнулся алкаш. — Че, думаешь боюсь?

— Нет, а зря, — флегматично произнес я и сходу нанес удар ногой в пах мужика.

Тот скрючился выронил трубу и завалился на пол. Бить пьяного в морду бесполезно, зато по болевым самое то, чтоб отшибать нервную систему напрочь.

— Ну так что, мудила? Будешь отвечать?!

— Сука, — просипел он, морщась от боли.

— Ну, на нет и суда нет, — пожал я плечами, схватил пьяное тело за шкирку и толкнул вниз.

Мужик красиво скатился по лестнице и шмякнулся на подвальной площадке. Я же, достал из кармана рюкзака фонарь и аккуратно спустился, естественно с пистолетом наизготовку. Мало ли, хрен знает что там будет.

Вот только, меня ожидало разочарование. В небольшой комнатке, по типу той мастерской, где поселились мы, стояло несколько столов и стульев. Здесь же, в углу на куче подушек лежали какие-то куртки.

На импровизированной лежанке сидела девочка лет восьми и прижимала к себе левую руку, замотанную в грязные бинты. За столом расположилась компания из уже сильно выпившей женщины лет тридцати пяти и пары мужиков примерно ее возраста.

— Эээ, — с наездом простонал один из них и медленно поднялся из-за стола.

Яркий луч фонаря слепил подземную братию, что до этого довольствовалась тусклой свечкой на манер церковной. Впрочем, этого вполне хватало, чтобы видеть стопки и стоящую рядом бутылку.

— Мда, — только и смог произнести я, отошёл к стене и затянул пьяное тело с площадки в комнату. — Подъем, сукины дети!

Мой крик слегка отрезвил алкашей. Мужики, повскакивали и похватали какие-то ножи.

— Слышь, ты кто?! — гаркнул один из них и сразу двинул ко мне.

«Прострелить ему ногу что-ли?», — мелькнула у меня мысль, но вместо этого я переключил фонарь в режим стробоскопа.

Подшаг и пинок в живот. Ослепленный мужик валится на спину а я добиваю, попросту наступаю ему на кисть с ножом, додавливая каблуком, а после наношу удар носком в бок, в область почек. Второй, видимо не решился соваться на человека с пистолетом и спокойно кинул нож на землю.

— Бля, да че те надо?! — почти взвизгнул он.

— Эй, девочка, — я взглянул на мелкую, которая зашуганно жалась в угол, в страхе глядя на меня. — Как тебя зовут?

— Не отвечай, — рыкнула женщина, поднялась из-за стола и уже нахохлилась, намереваясь выдать гневную тираду.

Встать окончательно она не успела, я шагнул навстречу и просто пнул ее в грудь, так что она вместе с табуретом упала не пол. Красиво так упала, без подготовки, разом выбив воздух из легких, опустошив дыхалку в ноль.

— Повторяю вопрос: «как тебя зовут?» Ты же видела кто из этих троих ударил дядю, что тебе конфетки предлагал? — я постарался подстроить наиболее миролюбивую интонацию, чтобы не запугать ребенка.

— Маша, — тихо ответила девочка и молча указала на того мужика, который бычил на меня с ножом.

— Хорошо, Машенька, тебя тут обижали? Голодная? — я повернулся к ней и увидел неуверенный кивок. — Хорошо, деточка, сейчас я разберусь с плохими людьми и мы пойдем к тому дяде. Он хороший врач, правда ему самому сейчас плоховато. Машенька одевайся.

Убрав пистолет обратно в карман, я вернулся к обмудку, что пырнул Сергеича. Нет, таких надо учить только кровью. Присел рядом и надавил коленом ему на кисть, поочередно свернул ему мизинец и безымянный пальцы правой руки. Тоже провернул с бабищей, все же это она науськала своего мужика на моего товарища.

Оставшийся алкаш, сполз по стенке и кажется намочил штаны от страха, а его собутыльники лишь тихо стонали. Сейчас в состоянии алкогольного аффекта, они почти не чувствуют боли, зато когда протрезвеют…

Маша на стоны почти не реагировала. Из всех вещей у нее была лишь небольшая детская сумочка, в форме акулы. Сама Машенька одета в какой-то старый и явно мальчишеский джинсовый комбинезон, поверх которого накинута розовая курточка.

— Пойдем, деточка, — я взял ее за руку и вывел из подвала на свет.

Уже на выходе убрал фонарь и из того же кармана выудил рацию. Помнится, общий канал для связи командиров уже был вбит в Азарт.

— Старый в канале, кто принимает? — запросил я, оглядываясь по сторонам и давая ребенку привыкнуть к дневному свету, после темени подвала.

— Етить, Старый, как добрался? Как те Ритка, а то я так и не заходил к ней, — раздался из динамика знакомый голос. — Позывные старые, я Сапог.

— Слушай, Сапог, у меня тут компания бузатеров, ее бы в руки органов опеки. С ними была девочка… Короче, они моего товарища пы́ркнули, адресс по тэтре перешлю, девочку потом тоже надо будет пристроить. — быстро доложил я и принялся отправлять сообщение с адрессом.

— Сергей Ефимович! — вдруг позвали меня из окна первого этажа.

Обернувшись, увидел молодую бабушку лет пятидесяти.

— Я, — привычно отозвался, рассматривая ее.

— Вы Машеньку пристроить хотите? Давайте лучше она со мной побудет. Ей у ополченцев худо будет. Там ж поди лагерь беженцев какой организуют, а так, я за ней присмотрю. — умоляюще попросила она, явно переживая за девочку. — Я соседка ее, Юлия Вячеславовна, поверьте, я ее не обижу. А опеку давно надо было вызывать! Я сколько пороги этих дармоедов оббивала. Замучили ироды Машеньку, только и делала ее мать, что пила, да спала с кем попало, на ребенка совсем плевать хотела!