Жена на замену

— Звучит замечательно. — Нехотя соскользнула с теплых колен. — Я переоденусь и приду. Служанка обещала позаботиться о Сашке. Сказала, что сама покормит. Понятия не имею, чем его можно кормить.

От волнения несла полную чушь. Просто спать и обнимать это сильное тело? Звучало как сказка. Неужели правда не попытается продлить вечер? Остаться хотелось хотя бы для того чтобы проверить его. Да и сама раньше предложила.

Усмехнувшись, скрылась в своей комнате. Его спальня в отличие от моей, оказалась в более благородных темных оттенках зеленого и коричневого. Никакой позолоты, лепнины и украшений, чисто мужские покои. Щеки предательски краснели при мысли о месте его сна, наверняка может в змеином облике там поместиться. Не зря ведь то гнездо из матраса и подушек такое огромное. Кроватью то сооружение назвать сложно. Пока переодевалась в ночную сорочку, вполне себе скромную, но красивую, продолжала ощущать, как румянец опускается все ниже. В груди поселилась толика вины, не нужно было исследовать его территорию в одиночестве, но как удержаться и не попрыгать при виде огромного круглого сооружения на невысоких ножках с кучей плюшевых подушек? Я вот не удержалась. Матрас оказался достаточно упругим и теплым. Не знаю, какая там система подогрева и была ли она вообще, но в кровати действительно тепло.

Разгладив складки халата, поплескала водой в разгоряченное лицо. В зеркале на меня смотрели огромные возбужденные глаза. Лихорадочный блеск ничем не скрыть. Сколько бы ни приказывала себе успокоиться, не получалось. Пригладив волосы, выпрямилась. Придирчиво разглядывая розовый шелк, повертелась в разные стороны. Подавив промелькнувший приступ грусти, что это не настоящая я, отправилась в обратный путь. К Сашке заглядывать не стала, вдруг спит, не хотелось его будить.

Часть 19

***

Просыпаться под градом мелких поцелуев оказалось радостно и смущающее, настолько, что хотелось зарыться лицом в подушку, ну или в моем случае вцепиться в сильные плечи и спрятаться на широкой груди. Как же: не умытая, не чесаная, зубы не чищены. А он тихо усмехается и по спутанным волосам гладит. И ты ощущаешь себя такой маленькой и донельзя счастливой. Пузырьки радости буквально кружили голову — обещание ведь сдержал, не лез больше нужного. Целовались до одури, даже сейчас губы побаливали. Да проснулась ночью от жара, сразу подумала, будто хвостом скрутил, потом поняла, что в одеяле запуталась. Хотя какое с ним одеяло? Горячий, что печка.

— Доброе утро, — прохрипела в обнаженную кожу, которую так и хотелось лизнуть. Боюсь в его утреннем состоянии, мое поведение будет выглядеть чистой провокацией. Животом весьма ощутимо чувствовала не маленькую длину. Благо одной его части. То ли сорочка мешала, то ли те «усики» вообще не ощущались.

— Добрее не бывает. — Потерся носом о макушку Ништхурак. В его голосе ощущалась нежная улыбка, и так тепло-тепло стало в груди, что захотелось еще понежиться. Забыть вообще о дне, его обязанностях и бесконечно долго вместе валяться в кровати. Но надо вставать, прежде всего нагу, не рядовой работник, чтобы можно было проспать и выпросить для начальника справку. Пытаясь продлить ощущение неги, крепче прижалась к нему, потираясь носом о теплую кожу.

— Не хочу вставать, — капризно озвучило свою просьбу, чем вызвала тихий, грудной смех. Аж коленки дрогнули, если бы стояла, то непременно бы упала. Ничего себе звуки. Потрясенно приподняла голову, вглядываясь в темнее глаза. Столько добра и нежности в них я еще не видела. Да и растрепанные волосы ему безумно шли. Сердечко ведь не железное, растаяло вмиг.

Не знаю, что он увидел у меня на лице, но за утренним поцелуем потянулись одновременно. И в этот момент совершенно стали безразличны не почищенные зубы. От легкого прикосновения дыхание перехватило. Ништхураку всего мига хватило, что слегка толкнуть меня и уложить на спину. А я и не возражала, так целоваться гораздо удобнее, и тяжесть натренированного тела настолько приятна, что ощущается легкий жар внизу живота. Хочется потереться об него, словно кошке и просить не останавливаться бесконечно долго. Продолжать лихорадочно гладить рельефную спину и щекотать ребра.

Сердце стучит так сильно, что готово вырваться на свободу, губы такие нежные, умелые, неторопливые. Рассудка лишают — хочется тянуться за ними, выходит только протест, когда пытается сбежать. Перехватываю его нижнюю губу зубами и слегка прикусываю в наказание, за что тут же плачусь — отвечает тем же. Действительно с ума сводит: своим видом, запахом, телом, руками, что неспешно массируют затылок и шею. Схватить, прижать к себе и никогда не отпускать. Раствориться в нем и одновременно, чтобы он растворился во мне — навсегда. Жаль, что мои желания несбыточны.

— И я не хочу вставать. Это лучшее утро за всю мою жизнь, — прошептал Ништхурак в промежутках коротких поцелуев. До уха даже добрался.

— Но нужно, я понимаю, — чмокнула нага в гладкий подбородок. Неужели ему не нужно бриться? Ну да, змей же, какие «колючки»? — Хочу с Сашкой увидеться, познакомиться с новой служанкой. Сможем вместе пообедать?

— Конечно. И погуляем вместе.

— Так странно обсуждать планы на день, — неловко отстранилась, когда Ништхурак приподнялся чуть больше, выпуская из плена своего тела. Уселась, опираясь спиной на подушки. Мужчина же ловко поднялся с кровати. Благо оказался в мягких ночных штанах, иначе бы не знала, куда глаза девать, и так уже мысленно облизала всю спину. Но нет, поворачивается, показывая потрясающий рельеф пресса. Притворно закрыла руками глаза, оставляя хорошие щели для просмотра, и, смеясь, пропищала: — слишком много сияния.

На что получила очередную порцию смеха и стремительные поцелуи по всем ладоням. Да-да, я подглядывала и не скрывала этого. Ответив на парочку поцелуев, перестающих быть томными, слегка толкнула в обнаженное плечо.

— Иди, я тоже пойду, приведу себя в порядок.

— Ты в полном порядке. — От горячего взгляда медленно скользнувшего по телу, захотелось прикрыться и стащить сорочку одновременно. В жар бросило мгновенно.

— Спасибо. — Не смутиться не смогла, почувствовала, как румянец залил все лицо, и шею прихватил. Не зря ведь так голодно посмотрел и облизал красивые губы. А штаны тем временем натянулись так сильно, что еще чуть-чуть и материал порвется. — Иди.

Сама тоже поднялась, заворачиваясь в простыню. Нечего его еще больше соблазнять сбитой сорочкой. Только вот не ушла, пока крепкий зад не скрылся за дверью гардеробной. Тяжело вздохнув, покачала головой. Что делают гормоны? С ума сойти, чуть сама не набросилась. Хорош, зараза. Но все равно улыбалась до ушей, когда вошла в свои покои. Интересно, если у нас все наладиться, так и будем жить по разным местам или будем занимать одно помещение? Надо бы обговорить этот момент. Хотелось бы конечно в одной кровати спать, все же больше к такому привыкла.

К счастью, служанка слова ни сказала, дождалась, когда приму ванну и послушно выдала красивое, но удобное платье. Одно из новых. С портнихой вышло занимательно. Я уже и не ждала, что ее пришлют. Благо сам Ништхурак распорядился. Мне естественно никто не сказал, поняла из разговора девочек, которые помогали мастерице. Совсем еще молодые, возможно даже ее дочки, уж больно похожими оказались, хотя может просто родственница. Хорошо, что не стала меня убеждать, что килограммы драгоценностей на платье это очень красиво. Внимательно выслушала и выполнила заказ в рекордные сроки, добавив еще от себя другие модели.

Платье нежного оливкового цвета из приятной струящейся ткани буквально льнуло к телу, а еще к нему тянулись руки погладить — не оставить бы пятна от ладоней. Квадратный вырез прикрывал огромную грудь практически полностью, оставляя видимой лишь кусочек ложбинки. Более светлая — бледно желтая вставка в виде треугольника вершиной вниз, с едва видимым цветочным рисунком, делала узкую талию еще тоньше. В тоже время такая же вставка на юбке только с расширением внизу уравновешивала вид. Пришлось попросить мастерицу соединить две юбки в одну, иначе бы сварилась в такую жару. И чтобы скрыть отсутствие многослойности, женщина применила тонкую золотистую тесьму, которую пустила и по корсажу. Но больше всего мне нравились рукава — короткие, словно у земной футболки, но украшенные широким кружевом, в тон вставок до состояния три четверти. И приличия соблюдены и жарко не будет. Цвет платья не совсем подходил к глазам, но идеально к волосам. Не то чтобы переживала по этому поводу, ну ладно, немного волновалась, но попыталась это в себе задавить. Ведь платье действительно красивое.