Страница 12 из 49
— Это — бомбоубежище со времен Второй мировой войны, — сказал Феникс. — Мы укрывались тут во время «Блица», ты и я.
Я нахмурилась в смятении.
— Но… та война была в прошлом веке! Я тогда еще даже не родилась.
Понимающе улыбаясь мне, Феникс снял байкерскую куртку и повесил ее на спинку койки. Он бросил кепку на смятый спальный мешок и провел утомленно руками по каштановым волосам. Его левое предплечье было перемотано, и на бинтах виднелось пятно засохшей крови. И все встало на место. Кожаная куртка. Кепка. Американский акцент. Синяки на лице.
— Ты — парень из парка! Тот, кто меня спас.
Феникс кивнул.
Я прищурилась.
— И ты все время преследовал меня.
Он хитро улыбнулся.
— Виноват. Это было для твоей защиты.
— Да? Так почему ты меня защищаешь?
Феникс пожал плечами.
— Это я делаю. Всегда это делал, — он вытащил из картонной коробки бутылку газировки и батончик с мюсли, протянул их мне.
Я была потрясена его ответом, покачала головой. Я не могла сейчас думать о еде.
— Тебе нужно, — он открутил крышку, почти осушил бутылку, — пока есть шанс.
Он снова вытащил ящик, нашел бутылку воды и вручил мне. В этот раз я приняла, открутила крышку и сделала большой глоток. Вода остудила и очистила мою голову. Я огляделась, заметила рюкзак у кровати. Маленькая плита, сковороды, тарелка, грязная утварь — а еще карманный швейцарский нож, открытый на клинке в три дюйма длиной. На кровати напротив была лампа, потрепанный от чтения журнал, небольшая стопка одежды и ящик припасов — хлопья для завтрака, хлеб, булочки, супы и прочие банки.
— Ты тут живешь? — поразилась я.
— Это убежище, — сказал Феникс, развернул батончик и откусил часть. — Места с сильной связью с нашим общим прошлым обладают элементом защиты. Они скрывают нас от Охотников на души и Дозорных неподалеку. Это не на сто процентов эффективно. Скорее как туман, а не силовое поле.
Я сделала глоток.
— О чем ты говоришь?
Стряхнув пыль с края койки, он указал мне сесть. Я с опаской заняла место, и он плюхнулся рядом со мной, пружины заскрипели от его веса. Его лицо было серьезным.
— Дженна, — он повернулся ко мне. — Ты из Первых Предков, перерождающейся душе с рассвета человечества. Мы с тобой прожили бессчетное количество жизней вместе. Воины омитл в джунглях Центральной Америки. Самураи в Японии. Матросы на испанском галеоне. Шайенны в долинах Северной Америки. Наши жизни переплетены, их много. Но ты в опасности. Всегда была и будешь. Воплощенные ищут Первых Предков, как ты, и уничтожают ваши души, надеясь этим потушить Свет Человечества. Но этих Охотников на души сложно заметить. Они могут выглядеть как кто угодно. И могут быть кем угодно. Нужно увидеть их глаза вблизи.
— Черные, как ночь, — шепнула я, думая о бездонных дырах глаз Дамиена.
Феникс кивнул.
— Они становятся такими, когда Охотник осознает свою природу. Потому мне приходилось ждать, пока они не сделают ход. Приходилось скрываться, иначе я потеряю свое единственное преимущество — элемент неожиданности.
Я покачала головой.
— Это не может быть правдой. Не верю. Почему я? Во мне нет ничего особенного… — голос застрял в моем горле, слезы выступили на глазах. — С-скажи правду, почему Дамиен пытался меня пристрелить?
Феникс нахмурился.
— Дамиен? Под таким именем он сейчас ходит? — он фыркнул и сухо рассмеялся. — Что ж, он пытался пристрелить не тебя. Он пытался убить меня.
Я потрясенно моргнула.
— Тебя! Почему?
— Потому что я — твой Защитник Души.
Я смотрела на Феникса, раскрыв рот, не понимая.
— Не пойми превратно, Дамиен хочет тебе смерти. Но не от пули, — Феникс откусил батончик. — Это ничего не решит. Это только оттянет ритуальное жертвоприношение в другую жизнь.
Я сделала глоток воды, чтобы смочить пересохший рот.
— Не понимаю.
Феникс доел и повернулся ко мне.
— Воплощенные не могут просто тебя убить, — объяснил он. — Им нужно исполнить церемонию жертвоприношения, древний и жуткий ритуал, чтобы потушить твою душу навеки.
— Ритуальное жертвоприношение? — прошептала я, думая о нефритовом ноже и нападении Дамиена на меня в парке, и заплакала.
Феникс опустил ладонь на мою, посмотрел на меня сапфировыми глазами. В них искрились звезды.
— Не переживай, Дженна. Я — твой Защитник Души, и моя миссия — защищать тебя, скрывать от Охотников на души.
Я хотела верить ему. Даже надеяться. Я представила себя в его объятиях, защищенную ото всей опасности. А потом отдернула руку. Конечно, я боялась Дамиена и его Охотников, но я должна была бояться и этого парня, его фантастических историй о перерождающихся душах и прошлых жизнях. Он вел себя заботливо, был сильным и храбрым — но что я знала о нем? Он явно был бездомным, может, еще и психом.
Я опустила бутылку с водой и встала с кровати.
— Не обижайся, но это все немного… безумно. Думаю, мне лучше пойти домой.
Феникс тоже встал, преградил путь к двери.
— Понимаю, звучит невероятно. У меня часто возникают проблемы с убеждением тебя. Ты редко помнишь свои прошлые жизни… Думаю, это способ скрыть тебя. Обезопасить. Если ты не знаешь, то и Воплощенные не сразу тебя заметят.
— Я хочу уйти сейчас же! — заявила я, его слова становились все бредовее.
— Выслушай меня, — попросил Феникс, вытянув руки, мешая мне сбежать. — У тебя хоть раз были сны, такие яркие, что казалось, что ты пережила их? Или такое сильное дежавю, словно ты уже была в каком-то месте раньше?
Я скрывала эмоции на лице, но странный случай с Великой французской революцией по время домашнего задания тут же всплыл в голове. Феникс заметил, что я помедлила, и ухватился за это.
— Ты знаешь или умеешь то, чему тебя никто не учил, Дженна?
Я сглотнула, в горле словно были камни. В школе я часто знала факты до того, как учительница по истории говорила о них, и я порой даже исправляла ее. И я как-то раз попробовала стрелять из лука — я не держала его в руках до этого, но все стрелы, которые я посылала, попадали в яблочко. Инструктор сказал, что у меня был талант, а мы с подругами решили, что это была простая удача. Но навык из прошлой жизни? Это было нелепо!
Феникс приблизился, опустил ладони на мои плечи и заглянул в мои глаза.
— Ты узнаешь лица незнакомцев? Ощущаешь древнюю связь, словно старые друзья воссоединились?
Искренность сияла в его глазах, и это было знакомо, но и пугало тем, что это было знакомо.
— Это отголоски твоих прошлых жизней, — объяснил он. — Перерождений твоей души. Проблески, как их зовут Первые Предки.
Я вспомнила странное видение, какое было, когда он взял меня впервые за руку. Казалось, мой мир рушился вокруг меня, и хоть я отрицала его слова, правда из них была в моем сердце. В моей душе.
— Пропусти меня! — завопила я.
— Я докажу тебе, — Феникс вытащил старый металлический потрепанный ящик из-под своей койки. — Опусти ладони на это.
— Что это? — с опаской спросила я.
— Аптечка. Аптечка первой помощи, с которой ты помогала мне во время «Блица». Пробный камень.
Я, хоть и относилась с недоверием, опустилась на колени рядом с ящиком. Я хотела доказать, что все его слова были ложью — ради его и моего здравого разума. Я опустила ладони на крышку, и…
Лампы замерцали сверху. Раздался громкий гул. Пыль сыпалась с потолка. Снова гул, и свет погас. Крики и скуление зазвучали в туннеле. Сирена выла во тьме. Едкий запах гари появился в воздухе. Загорелись газовые лампы, и стало видно бледные испуганные лица, женщины и дети смотрели на потолок в ужасе.
— Шрапнель вонзилась глубоко. Бинты остались? — спросил юный солдат с акцентом из восточного Лондона. Его вытянутое лицо было бледным от шока, но голубые глаза ярко сияли, он стиснул зубы от боли.
Я посмотрела на металлический ящик в своих руках, теперь новый, без вмятин, а потом на юношу, который лежал на койке. Я тут же узнала его, хотя его лицо и акцент были другими, как и имя… Гарри. На его правой ноге была кровавая рана. Рядом с ним на койке лежал другой бедный солдат, стонал и держался за руку.