Страница 61 из 82
Священник в ответ издал странный, стрекочущий звук, словно кто-то постучал деревянными палочками дуг о друга. А следом из-под маски стало вылезать что-то, отдаленно напоминающее щупальца.
И тут я услышал позади что-то вроде зловещего рыка, а ещё… ярость. Кипучую, невероятно мощную, как огненная река. В клетке позади кто-то был, кто-то очень злой. И я вдохнул эту злость, втянул в себя, направляя в Сосуд Правителя, раскрутил, слил с собранной из окружения энергией.
Тогда же с противоположной стороны клетки что-то ударило с огромной силой, что выбило красного священника из равновесия, и я этим воспользовался. Секундное усиление, и я вырываюсь, попутно оторвав ему пару пальцев, на что красный священник ответил жутким, нечеловеческим воем, от которого кровь стыла в жилах.
Он размахнулся второй рукой, и тут произошло нечто неожиданное. Нечто, обитавшее в клетке, нечто, что помогло мне своей злостью и “пинком”, подцепило руку священника гигантским, метровым изогнутым когтем, притянув ту к прутьям. Священник дернул головой, уставившись на тьму камеры, в которой открылось два огромных, с мою голову каждое, желтых глаза.
— Не на того пялишься! — взревел я и врезал в лицо твари кулаком. Врезал от души, вложив в этот удар накопленный заряд, отчего кулак засверкал алыми молниями. Маска разлетелась на мелкие кусочки, а следом за ней и то, что некогда было лицом. Наверное, лицом, я не разглядел.
Голову ему не снесло, но недалеко от этого. Во все стороны брызнула густая зеленая кровь, пахнущая тухлыми потрохами. То, что некогда было головой, сейчас больше напоминало месиво, и тем не менее противник все ещё стоял на своих двоих и даже дрался.
Наотмашь он бросил ещё несколько кинжалов, все мимо, разумеется, но сам факт, что оно продолжает сражаться в таком состоянии, меня поразил.
Да с чем я, во имя меня любимого, имею дело?!
Каким-то образом священнику удалось вывернуть, высвободить руку с оружием, отчего гигантский узник взревел рыком, полным досады и гнева. Это прибавило мне ещё больше силы. Я перехватил несущуюся на меня конечность и дернул её в сторону, отчего священника швырнуло на прутья, и обитатель клетки воспользовался шансом, вонзив все свои когти в его тело.
Но эта тварь все ещё была жива…
— Да что ты никак не сдохнешь, то? — устало вздохнул я, смотря на все ещё живую и сопротивляющуюся сущность.
У моей регенерации есть вполне конкретные пределы, и я уже вплотную к ним подошел. У меня не было моральных сил злится самому, а ярость пленника стала утихать после того, как он смог насадить священника на свои когти.
— Надо с тобой кончать… — решил я и ударил, затем ещё и ещё, вкладывая в каждый удар частицу своей божественной сути. Алые молнии пронзали тело священника, разрушали его, пока в итоге не осталось переломанная и изувеченная оболочка, безвольно рухнувшая на пол.
Я отступил, а затем просто плюхнулся на пол.
Я устал, действительно устал. В очередной раз убеждаюсь, что мне нужно больше силы. Правильно говорил Рубцов: от этих тварей нужно держаться подальше. Будь их две — я покойник. Не проведи Цуки обряд по пробуждению чакры — я покойник. Не будь тут того странного гигантского пленника с его яростью — я покойник.
— Спасибо, — сказал я таинственному помощнику, смотря в два огромных глаза, смотрящих на меня с высоты метров пяти-шести. — Ты мне здорово помог. Кто ты такой?
Массивная фигура немного приблизилась к прутьям, и я увидел огромную, больше меня, кошачью морду. В клетке сидел кот! Гребаный кот размером с не менее гребаный дом!
— Хлад! Я-то ожидал увидеть неведомое чудо-юдо, но никак не простого кошака!
— Простого? — фыркнул зверь вполне человеческим голосом и раздраженно шикнул на меня. — Я не простой “кошак”. Я Кот Баюн!
— Кот Баюн? — я недоуменно вскинул бровь.
— Ты сказок в детстве не слышал что ли? — рассердился кот. — О жутком потустороннем коте, что ест детишек и путников, чей голос настолько хорош, что люди не могут наслушаться.
— Первый раз слышу, извини. Я вообще не совсем из этого мира…
— Вот как… — кот выглядел, вернее звучал, озадаченным. — В любом случае, я помог тебе, а теперь выпусти меня. Я не трону тебя, просто хочу уйти отсюда подальше.
— Выпустить тебя? — хмыкнул я, поднимаясь на ноги. Меня немного штормило, голова гудела, но я начал приходить в себя. — Я так не думаю.
— Гра-а-а-ар! — зарычал огромный кот. — Выпусти меня или я убью тебя! Сожру твои потроха! Растерзаю твоё жалкое тело.
Сколько же в этом комке шерсти было злости. Одного этого достаточно, чтобы мне стало лучше.
— У меня есть другое предложение. Работай на меня.
— Что? — тут, кажется, кот опешил от такой моей наглости. — Работать на… смертного? Пха! Не слышал большей глупости!
— Ну в таком случае спасибо за накопленную злость и за спасение, но я пойду, — и я действительно пошел обратно, направляясь к клетке, где сидела моя мать.
— Стой! Стой, человек!
Я улыбнулся. Остановился, постоял пару секунд, изображая раздумчивость, и лишь затем вернулся к клетке.
— Ты передумал? — улыбнулся я.
— Зачем тебе кто-то вроде меня?
— Меня пленила твоя ярость. Она… — я мечтательно замурчал, изображая кота. — Невообразима хороша, словно ты нашел деликатес посреди безвкусной еды. Вот почему я хочу тебя заполучить. Хотя с твоими габаритами это будет проблемно…
— Я могу стать меньше. Как обычный кот. Вернее, в лучах солнца я почти всегда обычный кот, но во мраке я могу принимать свою истинную форму. Но могу и быть маленьким.
— Так почему не станешь и не выйдешь через прутья?
— Ошейник, — с ненавистью сказал Баюн. — Как бы я не пытался, я не могу его снять… Сними его, и я, возможно, послужу тебе… какое-то время…
— Например ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы выйти из клетки? — ухмыльнулся я. Мне нравился этот зверь точно так же, как нравилась Цуки. Было в нем нечто… невероятное, древнее и прекрасное. — Нет, кошарик, так не пойдет. Контракт, и никак иначе!
— Контракт? Ты хочешь оформить деловое соглашение? Боюсь, у меня проблеемы с тем, чтобы поставить подпись на бумажке, у меня нет пальцев… — кот рассмеялся, видимо не понимая, что именно я ему сейчас предлагаю. — Да и какое дело такому чудесному реликту, как я, до человеческой бюрократии.
— Человеческой? Я предлагаю тебе божественный контракт со Стремлением. Это совсе-е-е-ем другое. Никаких бумажек и подписей. Только твоя душа.
— Постой… Что? — из голоса кота исчезли насмешливые нотки. Он в плотную приблизился к решетке, словно пытаясь получше меня рассмотреть. — Душа?