Страница 8 из 18
В целом разобраться с ситуацией любой из них мог за пару секунд, и никакое огнестрельное оружие полицейским бы не помогло. Особенно автоматы начала века, чищеные в последний раз примерно тогда же. Но это означало проблемы со властями, и не то чтобы парни этого боялись, но и лишнее внимание было им ни к чему. Особенно учитывая, что традиционно ЮАР относилась к зоне влияния Великобритании, или, как она сейчас называлась, Авалону. Учитывая, что товарищи собрались устроить туда тайный рейд, это ещё больше говорило в пользу мирного решения дела.
— Воу, воу, воу, погодите, — Фридрих мгновенно просчитал ситуацию и шагнул вперёд, поднимая руки, а заодно и переходя на немецкий. — Мы никого не хотели оскорбить, а тем более доблестных полицейских. Наоборот, хотели сказать спасибо, что вы доблестно выполняете свой долг по защите мирных граждан от преступных элементов. Возможно, мы допустили какую-то ошибку, потому что только что сошли с корабля и плохо знаем местные обычаи. Просим нас простить за это и готовы выплатить штраф. Но двести тысяч долларов — это слишком много. У нас нет таких денег. Как насчёт ста долларов? Каждому из доблестных бойцов, конечно же.
В ответ лейтенант, явно понявший, что ему говорят, разразился длинной речью, срываясь на крик и брызгая слюной. В процессе солдаты несколько раз вскидывали оружие, но стрелять не спешили. Пётр уже после первого предложения перестал обращать внимание и на полицейских, и на обрывки фраз, долетающие из маджилингвиста, и принялся осматривать порт. А вот Фридриху пришлось внимать с умным видом, хотя он сразу понял, что вся эта экспрессия сводилась к одному — лейтенант начал торговаться. И действительно, высказав всё, что он думает о наглых белых и китайцах, расхищающих богатство его родины, тот назвал цену в сто тысяч долларов.
В принципе, дальнейшее уже было понятно всем сторонам. Даже бойцы, выглядевшие так, будто недавно вышли из джунглей, заскучали и уже не махали автоматами. Немец и полицейский по очереди приводили разные аргументы, давили на жалость, проклинали собеседника, но двигались к точке, которая устроит обе стороны. Этому не мешал даже языковой барьер, тем более что в какой-то момент лейтенант перешёл на африкаанс. Собственно, это и был план Фридриха, ибо немецкий и африкаанс пусть и отличались, но понять друг друга можно было даже без переводчика, ведь последний происходил от голландского, ближайшего родственника немецкого. А когда ты с кем-то говоришь на одном языке, уже не воспринимаешь его как чужака.
— Я договорился, — толкнул Петра в плечо Фридрих, видя, что тот уже совсем забил на происходящее и о чём-то беседует с Хилукой. — Пять тысяч, и лейтенант поможет нам с самолётом. У него родственник на аэродроме находится. Но ему надо будет заплатить отдельно.
— Сам же сказал, деньги не проблема, — Ярве не интересовали подробности, он хотел действовать. — Скинь ему уже перевод, и полетели.
— Эмм… есть проблема, — замялся немец. — Здесь как бы не в ходу онлайн-платежи. Только наличка. А у меня с собой нет такой суммы. Честно говоря, я этого не ожидал, а раньше здесь никогда не был.
— Значит, нам нужен банк, — разумно рассудил шаман. — А у полиции должна быть машина. Пусть подвезут нас туда, а затем на аэродром.
— Хорошая мысль, — загорелся Фридрих и через минуту обо всём договорился.
Ради такого заработка лейтенант был готов и таксистом поработать, так что всего через пару минут товарищи уже сидели в открытом внедорожнике, который, казалось, видел ещё буров. Гогенцоллерн каждую секунду ждал, что тот вот-вот развалится, так он скрипел и трясся, но, на удивление, этого не случилось. Пётр перенёс поездку с привычной невозмутимостью, и только Хилука тряслась как лист, вцепившись в руку хозяина. У неё этот железный зверь, противно воняющий и воющий так, будто вот-вот сдохнет, вызывал безотчётный ужас. Возможно, потому что она не чувствовала в нём жизни. А дома, на Эллурии, даже корабли эльфов и летающие лодки наднебесников имели душу.
Центральный банк Порт-Элизабет не впечатлял. Как и сам город. Нет, колониальная архитектура выглядела неплохо, но создавалось полное ощущение, что время тут замерло ещё в конце девятнадцатого века. Низкие дома, не выше трёх-четырёх этажей, ратуша, словно с картинки учебника по истории, с башенкой и часами, и всё такое. Правда, вдалеке виднелись и высокие здания, но, судя по всему, это были человейники жилых районов. С другой стороны, товарищам было плевать и на архитектуру, и на внешнюю пасторальность. Они уже успели рассмотреть порт и трущобы рядом с ним, забитые беднотой, которая, впрочем, не особо и рвалась работать.
Но заниматься социальным воспитанием Фридрих не рвался, как, впрочем, и Пётр, которому все местные жители были до лампочки. И если после тесного общения с Денисом и остальной командой спасения Варлока шаман осознал ущербность своей прошлой националистической философии, то сейчас, глядя, как взрослые мужики просто валяются под солнцем, потягивая пиво, у него снова возникли сомнения насчёт их принадлежности к роду человеческому. Ну не могли, по его мнению, люди только жрать, спать и спариваться. А ничем другим, судя по всему, они не занимались.
Впрочем, эти мысли Ярве выкинул из головы, как только машина остановилась возле банка. Отстранённым философским размышлениям Пётр всегда предпочитал действие. А Фридрих, судя по всему, изначально не забивал себе голову глупостями. Так что парни весьма энергично ворвались в здание. А вот там начались проблемы. Привыкнув к комфорту и качеству обслуживания у себя на родине, юноши не ожидали, что здесь к ним будут относиться как к пустому месту.
Клеркам просто было неинтересно обслуживать двух весьма молодых с виду парней, к тому же одетых не в брендовые вещи, а в практичную и удобную одежду, но не бросающуюся в глаза высоким ценником. В таком виде Фридрих с Петром выглядели небогатыми студентами, приехавшими на каникулы, впрочем, формально они таковыми и являлись. Разве что здесь оказались проездом, и деньжата у них водились. Но клерки этого не знали и отдавали предпочтение другим клиентам, с которых можно поиметь чаевые.
— Простите, я могу видеть управляющего? — Фридрих, несмотря на глуповатый вид, был урождённым Гогенцоллерном и привык к соответствующему отношению, а когда его отфутболил третий по счёту клерк, слегка вышел из себя, хотя пока ещё без жертв и разрушений. — Позовите его немедленно.