Страница 24 из 69
Инструкции у него были самые общие. Он должен был сделать что-то, но там и тогда, когда сам сочтет это нужным. Предугадать заранее было ничего невозможно. Египет был крайне закрытым обществом, и встретить чужеземца вне портовых городов было так же просто, как белого медведя. Узнаваемость была примерно одинаковой. Все чужестранцы были, как на ладони, и попытки получать информацию привычным путем, через купцов, провалились. Египтяне презирали иноземцев, и на контакт с ними не шли. Именно поэтому он поселился в Египте за год до начала войны и впитывал любые сплетни, как губка. Он уже примерно представлял, кто во дворце чей человек, и какой вельможа не любит другого, и почему. Так, великий жрец Птаха — Птаххотеп люто ненавидел великого жреца Амона-Ра Аменемхета, и тот отвечал ему полной взаимностью. Это было уже что-то. Также были очень непростые отношения между Главой Серебряного Дома (казначеем) и Носителем опахала, стоявшим по правую руку от царя (непонятно, чем он занимался, не исключено, что просто царя обмахивал). Не любили друг друга Начальник Дома Оружия, который ведал содержанием крепостей и всем военным снаряжением, и Носитель сандалий Великого Царя, который отвечал за подготовку указов повелителя. Чиновников в Египте было, как собак нерезаных. Жрецов различных богов было еще больше. Немало было и самих богов. Тут почти все живое было священным. От кошек до крокодилов. Сукайя регулярно встречал этих тварей, и каждый раз пугался до дрожи. Как можно было считать это богом, он понять не мог. Приходилось быть очень аккуратным. Толпа могла линчевать того, кто случайно наступит на кошку, и это вовсе не было фигурой речи.
Сукайя ждал, он умел ждать. Ему понравилась эта земля, ее трудолюбивый народ, наивный до предела. Ведь люди страны, тысячелетиями существующей между двумя пустынями, разделенные великой рекой, не знали, что происходит вокруг. Все остальные народы они искренне считали отсталыми дикарями, даже хлебопашцы, которые в жизни своей не видели ни одного чужеземца, и не уходили от своей лачуги дальше, чем на фарсанг. Тут не было тяги к новостям, как не было и самих новостей. Их заменяли сплетни. Тут вообще ничего не происходило столетиями, и это было чудовищно для человека, привыкшего к ритму жизни Вавилона и Суз. Люди жили от урожая до урожая, сменяя поколение за поколением копошащихся в нильской грязи крестьян. Но зато египтяне построили немыслимые по сложности и красоте памятники, потому что были трудолюбивы и дисциплинированны, как муравьи. И это было связано с их верованиями. Сукайя понял, что тут не получится просто взять и сделать единственным богом светлого Ахурамазду. Не выйдет, и все. Жизнь страны была основана на ритме разливов великой реки, и все крутилось вокруг этого. Именно поэтому реформа чудака Эхнатона провалилась с треском. Египтяне существовали в гармонии с богами, и за это отвечала дочь Ра — богиня Маат. Позже этим словом стали просто называть то состояние гармонии, в котором жил Египет, как единый гигантский организм. И было написано:
«Маат победил ложь, грешники повержены, и жадные отторгнуты. Вода стоит и не падает, Hил даёт высокий урожай. Дни долги, и для ночи есть часы, и месяцы сменяются вовремя. Боги снисходительны, и в сердцах свет, а жизнь проходит в удивлении и смехе».
То есть, для простого крестьянина было гораздо важнее соблюдать законы, подчиняться жрецам и приносить жертвы в храмы, чем получить послабление по налогу. Ведь, если нарушить установленный порядок, Нил перестанет разливаться, и жизнь просто остановится. При чем тут какие-то налоги? Также, если наступал голод, или засуха, или саранча пожирала посевы, значит фараон недостаточно благочестив, или люди плохо почитают богов, и их жертвы малы.
Вдобавок ко всему, грехи, которые совершал человек, напрямую отражались на его КА и БА, что было жизненной сущностью и душой каждого человека. Добавим к этому культ посмертной жизни и почитание высушенных покойников, и картина становилась предельно ясной. Единобожие в том виде, как это внедрялось в Империи, тут не имело никаких шансов. Зато были все шансы получить грандиозное восстание под руководством жрецов. И если армию победить можно, то победить целый народ нельзя.
Понимание этого было настолько важно, что одно это делало нахождение Сукайи в Египте необыкновенно верным решением. А ведь впереди была еще и та работа, для которой его прислали. Он должен был нанести внезапный и точный удар изнутри.