Янтарное сердце Амити

— Или мы не узнаем ничего нового, — пожала я плечами, продолжая искать на стене хоть какую-нибудь трещинку, которая бы подсказала, что седьмая статуя мне не приснилась, и вдыхая хвойный аромат от моей шляпки.

Декан всё-таки её принес. И она вновь была чистой, будто и не побывала в передряге со статуей.

— Это вряд ли, — возразил декан. — Амити наверняка что-то оставила после себя для приемника. Иначе какой смысл в том, что ты получила её силу?

Я устало вздохнула. Декан был так уверен в том, что я получила силу именно Амити, хотя я сама в этом до сих пор сомневалась. Ну, не верилось мне, что я могла стать преемницей столь легендарного и выдающегося человека.

— А что если это не сила Амити? — решила я всё-таки озвучить свои подозрения. — Директор управляет всеми стихиями, вдруг она тоже была из Хранителей очагов?

— Исключено, — твёрдо ответил декан.

— Почему?

Он немного поколебался прежде, чем сказать:

— Хранители очагов не могут использовать магию за пределами Академий.

— Что? — удивилась я и оглянулась. — Почему?

— Они как стражи — привязаны к истокам, чтобы их охранять. И когда кто-то становится Хранителем очагов, он жертвует свой магический очаг, чтобы слиться с истоками. Поэтому за пределами действия истоков, хранитель становится беспомощным, как простой смертный.

— Я… Я не знала, — нахмурилась я.

— Естественно, — не удивился декан. — Об этом знают немногие, ради безопасности Хранителя очагов. Если с ним что-нибудь случится — истоки академии могут оказаться в опасности. Поэтому Хранителей тщательно защищают, и они не покидают территории Академий без острой необходимости, чтобы их не могли убить, а истоки захватить или вовсе уничтожить. Если Хранитель погибает и не передаёт право преемственности, то истоки могут начать взаимодействовать. Для Академий, где истоки сочетаемые, а не противоположные — это не так опасно. Они просто продолжат существовать, пока кто-нибудь другой не возьмёт их под контроль. А Академии похожие на наши, могут оказаться источником серьёзной разрушительной силы.

Не удивительно, почему декан сомневался, стоит ли мне рассказывать о секрете Хранителя или нет. Это, действительно, опасные знания.

— Теперь ты поняла, почему Амити не могла быть Хранителем? — с усмешкой поинтересовался он, а я смущённо кивнула.

Если верить легендам, то Амити могла использовать свою силу в любой точке мира. Где бы ни появилась. Эти довольно сильно сужало варианты, чья именно сила мне досталась. Вот только легче мне от этого не становилось.

— Так о чём ты хотел со мной поговорить? — перешла я к насущному вопросу. — Все, что ты мне сказал, мы и так уже обговаривали.

И это была правда. Всё это, про Амити, мы обсудили ещё вчера, то же самое прозвучало сегодня, будто декан подготавливал почву для чего-то другого. Единственная новость, да ещё почерпнутая из книги легенд и событий, утверждающая, что Амити в самом деле могла использовать все шесть элементов, по сути дублировала то, что мы и так знали — просто то, что раньше передавалось из уст в уста, в ней упоминалось конкретно. А тайна хранителей была лишь случайной темой, порождённой моими сомнениями.

Мы даже успели поговорить о девушке, которую я вчера встретила, когда возвращалась из кабинета декана Боевого факультета. И пусть я не знала её имени и курса, но моя новость была куда свежее озвученных новостей об Амити, что немного настораживало. Тем более декан опять поколебался. Было видно, что своим поросом я поразила его точно в цель, и то, что он произнёс дальше — поставило его в некий тупик, почему он и решил поднять эту тему:

— К сожалению, я не могу сделать выбор за тебя, — опустились плечи Флэмвеля, а я нахмурилась.

— Выбор в чём?

— В стихии, — он убрал руки в карманы. — Дело в том, что я больше не могу тянуть со списком присвоенных учениками стихий для директора и сегодня вечером должен его сдать. Поэтому я прошу тебя выбрать стихию, которую запишу напротив твоего имени.

Мое сердце пропустило удар. Теперь понятно, почему он поднял тему о том, что Амити могла управлять всеми элементами. Декан хотел, чтобы я сама выбрала стихию, которую он запишет, тем самым предоставит мне свободу и одновременно с тем загонит в клетку обстоятельств. Ни он, ни я не знали, как проявит себя моя сила, поэтому сложно было предсказать, какие именно способности проявятся первыми. Это очень сильно усложняло выбор, и декан надеялся, что как носитель силы я интуитивно догадаюсь, какая именно способность покажет себя первой. Ведь именно так первые маги учились управлять полученными стихиями. И именно так появились все базовые заклинания ныне существующие. Всё это маги обнаруживали по большей части интуитивно. Даже существовала теория, будто вместе с очагом стихий приходят все знания мира и лишь от способностей мага зависит, сколько этих знаний он сможет понять.

— У… У меня есть время подумать? — поинтересовалась я осипшим голосом.

Мне казалось, будто я встала перед выбором, от которого зависит не только моя тайна или будущее, но и сама жизнь. Такое решение с бухты-барахты не принять. От волнения даже ладони похолодели.

Декан кивнул:

— Есть. Но только до вечера сегодняшнего дня — после ужина, но не позже девяти часов вечера, я буду ждать тебя в своём кабинете. А сейчас…

Его брови нахмурились, а янтарный взор оглядел статуи с очагами стихий, которые ещё недавно я так отчаянно пыталась призвать.

— У меня появилась одна мысль, и если нам повезёт, то она сработает. Тогда тебе не придётся мучиться с выбором. Итак. Всё, что тебе нужно…

Чувствуя, как в груди закипает смесь из волнения и волнения, я стиснула кулаки и принялась с жадностью слушать все наставления декана.

Глава 41

Моя сестра всегда говорила, что храм надежды похож на хрустальный замок. И когда в него бьёт молот реальности, этот «замок» разлетается на тысячи радужных осколков, острых как бритвы. И чем больше «замок» ты построил, тем больше ты получаешь порезов. Именно поэтому я никогда не строила хрустальных надежд. Именно поэтому я не особо надеялась на успех, когда декан предложил попрактиковаться в магии здесь — в Зале Стихий, где Флэмвель надеялся, что шесть статуй окажутся для меня необходимыми триггерами. Как выяснилось — не зря. Все мои попытки пробудить силу Амити оказались тщетными. В итоге мы с деканом условились попробовать ещё раз, но позже, когда я определюсь со своим выбором и навещу его в кабинете, а сейчас мы и так долго пробыли в Зале Стихий — почти всю первую пару. Декану уже было пора готовиться к занятиям, а мне пришло время подумать над стихией, которую он внесёт в список напротив моего имени.

Сидеть на месте ни сил, ни терпения не было, поэтому я просто ходила по Академии, выискивая внутри себя хоть какую-нибудь подсказку о своей силе. Даже была мысль заглянуть в библиотеку, но она находилась в подземелье и был высокий риск пересечься с директором, чего мне сейчас совсем не хотелось. Он видел мою шляпку в подземелье, когда появилась статуя, и вполне мог задать мне парочку каверзных вопросов. В последнее время, конечно, я прямо-таки стала мастером лжи, но то, что мне удастся без последствий обвести вокруг пальца директора да ещё Хранителя стихий — в это мне слабо верилось. Поэтому я отмела вариант с библиотекой, решив пока что полностью положиться на декана. Бережённого и белладонна бережёт…

В итоге за моими похождениями, пролетела половина дня. Я даже отказалась от мысли идти на обед, чтобы не столкнуться с кем-нибудь из знакомых. Ну, не было у меня настроения отвечать на чьи-либо вопросы касательно моей стихии. Да и врать Несс и остальным я уже порядком устала. Хотелось побыть в тишине и покое, где мне удастся хорошенько над всем подумать.

Так я вскоре выбралась за пределы замка Академии, рассчитывая где-нибудь на отшибе — подальше от людей и Академии найти лавочку среди ровно подстриженных кустов и побыть наедине с собой. Однако когда подобная лавочка замаячила в перспективе, и я собралась на неё сесть, моих ушей коснулись странные звуки…