Грани

Солнце отошло от горизонта на ладонь, когда наши охотники разделились на загонщиков и ловцов. Зона Зоной, но в лесах водилось много зверья. Здешняя часть зоны легла на восточные склоны Уральского хребта. Какие-то перетасовки, бывшие внутри периметра в первый год, как записано в книжечке Блэка, изменили ландшафт, теперь в Зоне и новые реки, и гор и лесов побольше. Так что в результате охоты я не сомневался.

Всего через час из глубины утреннего леса послышался треск и крики, линия стрелков подровнялась и приготовила арбалеты. Мы стояли в двухстах метрах от леса, на подстраховке. Если будут подранки, то наше дело их добить.

Зверья с ночных лёжек подняли немало. Стрелку времени на пару выстрелов, больше не сделаешь, когда на тебя несётся взбесившийся лось или кабан. Почти половина подбитых рогатых-копытных пронеслась сквозь строй с торчащими хвостами оперения и заметалась на открытом месте. Быстро завалили подранков. На подтянувшиеся возы и БТР закинул шестьдесят восемь тушек. Их отвезли в холмы и вывалили рядом с пещерой, в овражек. К полудню всё было закончено, сельчане вернулись к своим уборочным делам, а мы поехали отмывать транспортёры. Потом Фрези и я поднялись к пещере. У дверей нас встретил мелкий бес. Он удивился нашему появлению, а когда узнал, что мы привезли целую гору мяса для его хозяина, помчался вперёд собственных ног докладывать.

Мы пошли вслед за ним к залу с логовом. Навстречу промчалась целая стая бесов — наверное, таскать туши. В яме, как всегда, тяжело колыхался густой туман.

— Здравствуй. Может, скажешь, как к тебе обращаться?

Ответ пришёл не сразу.

— Не стоит сейчас именовать то, что не имеет даже пола. Вы выполнили свою часть договора, я выполню свою. Через три дня приходите, вечером. Могу я пожелать видеть того, кого назову?

— Конечно.

— Молодая женщина, которой вчера стало плохо. У неё красивые светлые волосы.

Я открыл рот.

— Если она будет в состоянии…

— Будет к тому времени.

— Ещё кто-то?

— Да. Тоже женщина, не вашего рода, но она идёт вместе с вами. Её слушаются все её соплеменники.

— Хорошая осведомлённость. Это не может не настораживать, — сказала Фрези. — Это, как говорят люди, моя работа — сведения и знания. Теперь, если вас не затруднит, оставьте мои владения до условленного срока.

— Очень вежливый монстр, — заметила Фрези, когда мы выбрались на поверхность. Бесы утаскивали последние тушки лосей, оленей и кабанов. — Не пожалеем, что подкормили его?

— Не пожалеем. Кажется, я кое-что разгадал в происходящем.

— Что же?

Я рассказал ей о том, что пришло мне в голову вечером у переправы. Подруга посмотрела на меня как-то странно, потом потрогала лоб.

— Ты не перегрелся? Вроде прохладно на улице…

— Я серьёзно. Просто размах другой. И ставки. Думаю, так будет, пока мы не изменим положение настолько, что обратно его уже не перегнёшь.

— Хочешь добиться этого с помощью пирамид?

— И с ними тоже. Фрези, всё это какой-то глобальный замысел. Элен говорила тебе об этом.

— Ну не знаю… Я как-то не восприняла это.

— Мы ещё точно не знаем, что творится снаружи, в нашей мерности. Может там война, или ещё что-то, ну или просто капитальный бардак. У государства вряд ли будут силы остановить всех, кто в этой мути захочет наловить рыбку. От нас зависит, кто победит, от нас и от таких как мы. Называй как угодно, хоть сталкерами. Зона это поле боя, как ни крути. Если то, что я предположил, верно, то мы скоро получим хорошо обустроенную базу, и у нас будет время чтобы до настоящих холодов обустроить её под себя. Заодно и проверим правильность моих выводов.

— Стратег… — усмехнулась Фрези.

Дорога к поместью. Адамки. Через три дня. Фрези

Тётки сначала не хотели отпускать Сандру, но итальянка обложила их по-своему, собралась и сбежала. На обратной дороге мы прихватили Нессу и впятером поехали к хозяйству осьминога-переростка. В самой пещере пару раз попадались мелкие бесы, они были чрезвычайно заняты и мимо нас промчались, почти не обратив внимания.

В самой вырубке с ямой тоже было пусто. Тёмный туман не колыхался, застыл матовой, будто бархатной поверхностью.

— А что это? — спросила Сандра.

— Сейчас посмотрим…

Бархат пошёл волнами, покрылся неровной рябью и заклубился. Оттуда сказало:

— Справа от вас есть ступеньки. Спускайтесь.

Харальд посмотрел на меня.

А голосок-то изменился. Женские модуляции слышала?

Слышала.

Бесы рубили эти ступеньки в спешке. Спустившись по неровным каменюкам, мы увидели, как плотный тёмный туман отступает и скукоживается. Никаких щупалец, никаких останков животных или людей. Гранитный пол со следами инструментов.

— Стойте. Пока дальше не идите, — донеслось из сгустившегося туманного кокона, сжавшегося до неровного купола метров пяти в диаметре. Теперь голос точно был женским, но каким-то неустановившимся.

— Теперь вперёд. Только не сильно удивляйтесь.

С каждым шагом полусфера таяла, и внутри неё сначала угадывались, а потом всё явственнее проступал женский силуэт.

За десять шагов ставшая кисеёй пелена растаяла совсем. Мы замерли. Ахнула, не сдержавшись, Несса. Она увидела обладательницу более совершенной фигуры, чем у неё.

На нас, слегка улыбаясь одними уголками нечеловечески точных, резных губ, смотрела высокая черноволосая женщина. Обнажённая. Да ей любая одежда только всё испортит. От её розовато-жемчужной кожи исходило слабое сияние, как от опалов на цепочках моей и Эвис. Сандра таращилась во все глаза, а мы едва слышным шёпотом обсуждали подробности. Несса стояла едва ли не с обиженным видом.

— Ну что, так и будем молчать? — с ехидцей в голосе спросила красавица.

Харальд, постарался сказать как можно невозмутимее:

— Вот кого не ожидали увидеть…

— Согласна. Я должна многое объяснить, а потом отдам вам то, что обещала, и отправлюсь домой. Подождите…

Она коротко двинула руками, я почувствовала какое-то движение сзади. Обернулась и увидела длинный мягкий тканевый диван.

— Присаживайтесь. Я предпочту ходить — нужно освоиться, хотя это мой настоящий облик.

Ещё одно помавание ладонями, и незнакомка окуталась чем-то, похожим на сари из полупрозрачного голубоватого шёлка в несколько слоёв.

— Думаю, так вам будет удобнее. Я нездешняя. Мой родной мир находится очень далеко, он был одним из первых, в который пришла беда, где-то называемая Расколом, где-то Смещением, где-то, как у вас, Гранями. В нём это отразилось страшной катастрофой. К сожалению, у нас не нашлось никого, кто смог бы остановить её. Но часть из нас обладала достаточными знаниями, чтобы жить и в тех условиях. Это можно назвать высшей магией, хотя это просто умение управлять материей, живой и неживой. Нас осталось немного, и с теми знаниями мы смогли не только выжить, но и самостоятельно перемещаться между мирами. Та форма, в которой вы меня застали, это действительно куколка, способ выживания в неблагоприятных условиях многих мест, где остались следы Граней. Мои родители владели большим поместьем. Когда-то я переместилась сюда, чтобы довести процесс превращения до конца. Но сейчас условия изменились. Пропал отец, давно погибла моя мать, об этом у здешних псоглавцев сложены легенды…

— Так это была она? — спросил Харальд, вскинувшись.

— Да, это была он, — вздохнула женщина. — Это было давно. Она умела гораздо больше. Я должна вступить в свои права дома, и всё, что принадлежит мне здесь, больше не понадобится. Когда слуга прибежал и сказал, что люди обнаружили мою лёжку, я сначала испугалась, должна признаться. Но потом решила, что ничего не произойдёт страшного от такой встречи. Я в вас не ошиблась. Что же… Вы — она показала на меня и Харальда — это вам. Подойдите, — сказала она, раскрывая протянутую ладонь.

На ладони лежал витиеватый ключ из жёлтого металла, длиной сантиметров пятнадцать. Из ушка свисала мелкозвенчатая крученая цепочка.