Грани

— Я вижу, ты в порядке, Фрези. Мы живём в непривычном для тебя месте… но когда-то и здесь небо было синим. А сейчас люди могут обитать только на берегах морей. Надеюсь, я не утомлю тебя долгим рассказом?

— Что ты, Асет. Твои девочки, едва услышав, как я говорю на эльфийском, рта не раскрывали и только слушали во все уши. Поговорить мне было не с кем. — я усмехнулась. — Сейчас я вроде бы вполне здорова.

Она кивнула.

— Да, ты в порядке. Я сама способна это определить.

Выглянув за дверь, Асет что-то сказала служанкам, они быстро принесли большую пузатую бутыль и немаленький поднос с неизвестными мне блюдами. Асет, не чинясь, плюхнулась за стол, расставила по нему содержимое подноса.

— Скажи, госпожа, что ты знаешь об эльфах?

Я пожала плечами.

— Ну так, на уровне быта… О них самих я мало что знаю. Не было времени расспрашивать обо всём.

— Очень давно существовала цепь миров. Их соединяла Звёздная дорога. Это был быстрый путь между сотнями, а может, и тысячами миров. Они существовали все как бы в одном месте, но в то же время не смешивались. Я не знаю, как это, но так было. Обитатели этих миров сами управляли собой, однако время от времени среди них появлялся тот, кого называли королём. Был ли он богом или кем-то ещё, никто не знал. Выглядел он как человек. Случалось это за жизнь одного поколения не чаще одного-двух раз, он приходил, устраивал что-то вроде встреч с разговорами, судами, пирами… В его свите как раз и были эльфы. Часть из них иногда оставалась в приглянувшемся им мире, они становились наставниками человеческой расы. Со временем стало ясно, что дар долгой жизни имеет обратную сторону. Короткоживущие люди стремились впитывать все возможные знания, сохранять их как можно больше, передавать потомкам. Перворождённые, зная, что торопиться им некуда, стали в глазах людей бездельниками, впустую проводящими десятилетия. Ссор ещё не случалось, но дороги наших рас разошлись. Потом в одном из отдалённых миров появилась новая раса. Откуда они пришли, никто не знал, но раньше их на Звёздной дороге никто не видел. Они отличались красотой, особенно женщины. От всех остальных народов их отличало одно. Ими руководили исключительно собственные желания и страсти. На дела других они не обращали внимания. Через несколько десятков лет их стало так много, что они легко завоевали несколько дальних миров. Это стало началом Войны. Не знаю сколько прошло времени с её начала, но однажды небо потемнело, затянулось этими… облаками, а в западной стороне от города в скалах началась страшная сухая гроза. Молнии били в одно место много раз подряд, и от них пахло не свежестью, а кровью. Когда всё стихло, там нашли женщину из эльфийского народа. Ну руках у неё были отворены жилы, но она ещё жила. И прожила она несколько дней, в бреду повторяя какое-то имя. Мы… ну, не я сама, меня тогда ещё и не было, мы знали что взамен дара смерти у них есть право крови, право отдать себя в жертву Селене, добровольно, самостоятельно. Что за страшное желание она исполнила, так никто и не узнал.

— Я знаю о том, что была война, — кивнула я.

— Ну тогда это пересказывать я не буду. Война закончилась победой нашей стороны, но с ужасающими потерями и разрушениями. Тогда же раскололась раса эльфов. Король исчез. Звёздная дорога стала доступной только для перворождённых, и то не для всех. А наш мир — Асет вздохнула — оказался отрезан. Его война задела краем, уже на исходе, но и этого хватило. Сначала наши предки думали, что им конец. Но на берегах морей можно было кое-как жить. Вывели растения, которым не требуется много света. Есть надежда, что через какое-то время и тучи рассеются. Сейчас их покров уже слабее, чем при моей прабабке. За ним наблюдают постоянно, ведут записи.

Она покачала головой.

— Это уже только наша история, Фрези. Если позволишь, я не хотела бы вдаваться в подробности. Уже тысяча лет, как восстановлена письменность, по крайней мере, мы карабкаемся как можем. Хотя я не знаю, как выглядит настоящее небо, не знаю, что такое по настоящему зелёный цвет. Никто этого не знает.

Асет замолчала. К еде она ещё и не притронулась.

— А дракон… Я всегда считала, что это… не совсем правда.

— Они редкость, но они есть. Это воплощение стихии огня, частица которого есть в тебе. Ты пришла извне, пробила свой путь в наш мир. Значит, есть надежда и нам вырваться отсюда. Как ты это сделала, госпожа?..

Голос Асет отдалился, растаяв в белёсой тьме. Я почувствовала, как какая-то часть меня стремится… куда? Сердце зашлось в бешеном ритме. В жилах, казалось, вскипел металл вместо крови. Это было жутко. Ни голоса, ни крика, ни шёпота, но меня куда-то настойчиво звало. Не понимая, что со мной происходит, я встала. Наткнулась на что-то, не видя перед собой обстановки. В сознании происходили странные движения, как будто нечто заново перекладывало мою личность по кирпичику, по частице, выстраивая из давно известных, привычных чувств, эмоций, поведения другую меня. Через несколько минут меня отпустило. Я, встряхнув головой, подняла глаза на Асет.

Хозяйка дома застыла как изваяние, в ужасе глядя на меня. Не пытаясь понять, что с ней такое, или со мной, я взмахнула ладонью. Прямо в комнате в воздухе повис серебристо-синий овал, проём, за которым виднелся вечерний лес.

— Асет, ты что? Ты же спрашивала как я это сделала… — обернулась я к ней.

Отступая мелкими шажками, она пятилась, нащупывая дверь. Удивительно, но я потеряла к ней всякий интерес и шагнула в портал.

Зона. Аэродром. Сандра.

Мы остались одни. Это звенело в моём мозгу как здоровенный церковный колокол. На себе мы вытащили немного. Боеприпасов на короткую перестрелку, кое-какие продукты, у кого что при себе было. В коробчатых ангарах нашлись несколько больших мягких кресел, разломав их, мы сделали относительно удобные лежанки. Всё не на голом полу.

Найденная за ангаром бочка с дождевой водой была как нельзя кстати. Её хватило, чтобы кое-как смыть с себя пыль и копоть и напиться после сумасшедшего дня. Ни у кого не было сил даже на несколько слов. Солнце уже готово было зайти за изорванную линию хребта, когда я вышла из ангара и уселась на небольшую дюралевую скамеечку, оставленную здесь улетевшими союзниками. Сплюснутая малиновая клякса, подёрнутая неровными полосами дымной пелены, неторопливо уползала за горизонт.

Из ангара вышел Харальд и направился в сторону восточного обрыва. Вид у него был отсутствующий. И хотя я понимала, что он хочет сейчас побыть один, что-то мне подсказало незаметно пойти за ним. С востока наползала вязкая, клубящаяся густой синевой темнота. Таких закатов и рассветов, как в России и вот теперь здесь, в Зоне, я ещё не видела. Харальд сидел на ступенчатом сбросе и смотрел туда, в медленно и неотвратимо надвигающуюся тьму.

— Садись, раз пришла… — негромко сказал он. Я присела у него за спиной, подвернув правую ногу под себя.

— Что ты там видишь? — я надеялась, что правильно выбрала интонацию, спрашивая так, будто сама хотела что-то рассмотреть на беззвёздном тёмном небе, затянутом мутной дымкой.

— Тьма там. И ничего больше. Бездна какая-то.

— Ты устал, — я ненавязчиво обняла его сзади, положив руки на плечи. — Ты просто устал. И я устала. Все мы. Сейчас бы в море искупаться…

Харальд молчал. Потом взял меня за пальцы, свёл руки. И так мы молча просидели почти четверть часа. Ему не хотелось разговаривать, а я нуждалась в том, чтобы просто вот так побыть рядом с ним, чувствуя его тепло. Фрези была удивительной женщина. При всей сложности его личности далеко не каждая смогла бы так к нему относиться, любить и жить с ним. Занять её место у меня не достало бы совести. А что будет, когда мы выберемся из Зоны, если выберемся, я не загадывала.

— Я понимаю, о чём ты думаешь, — негромко сказал Харальд. — Она ушла из моей жизни. Сама так решила, и я не стал ей перечить. Если мы когда и встретимся, это будет совсем другая женщина. Не знаю, как это передать… она пошла дальше, чем я. В каком-нибудь средненьком мирке её бы уже богиней назвали. А вот я… как сказал один мой друг, "приземлённая ты субстанция". Сейчас же давай не торопить события. Пусть время расставит всё по своим местам. Всё будет так, как должно быть, даже если будет иначе. Пойдём, надо отдохнуть. Подъёма завтра не будет, как проснёмся так и проснёмся.