Грани

— Гранаты туда! — крикнула я своему отряду. Двадцать человек и не очень человек. Всё было отыграно на словах и на бумаге не один раз. Вниз полетели рубчатые лимонки и поставленные на удар РГО. В тыл транспортам вылетели головорезы Дитриха на лёгких машинах, с колёс отработали из безоткаток, за какую-то минуту подожгли почти все задние броневагоны и отошли, скрывшись среди скал южнее поместья. Тяжёлые дымящие туши перегородили путь к отступлению, и штурмовики оказались зажаты на тридцатиметровой полоске между стенами и собственной техникой. Огонь сверху заставил их отойти под прикрытие, и тут подобно призракам стали возникать альварки. Здесь их было немного, большая часть вместе с Селиной и морпехами прикрывали другое направление вероятного удара. А здесь они терпеливо сидели под маскировочными плащами, слившись с камнями и землёй. И я воочию увидела, как они действуют в бою.

В одной руке пистолет-пулемёт, в другой длинный изогнутый нож, похожий на кукри. Стремительный наскок с поистине акробатической ловкостью, удар, короткая очередь, снова удар, прыжок, свёрнутая ногами шея, и тёмная хищница змеёй ввинтилась в вынужденно сгрудившихся под козырьком штурмовиков. Наружу полетели тёмно-алые ошмётки, альварка на всех потратила не более семи секунд и пошла дальше. Зелёные, потеряв несколько сотен за считанные секунды, рванулись назад, между машинами, изредка огрызаясь автоматными очередями. Там их накрыли пушечным огнём самолёты.

В какое-то мгновение я краем глаза заметила странную вспышку вдали. Инстинкты скомандовали "Ложись" и я, прокричав, упала за толстый парапет галереи. В стену ниже нас ударил первый снаряд. Самоходки противника вышли на дистанцию действительного огня. Всё сотрясалось от разрывов, полетела каменная крошка и нам пришлось отойти с галереи. Среди столбов чёрного дыма появились пылевые шлейфы, они стремительно приближались. Я не поверила своим глазам, когда разглядела, что это бронированные транспорты зелёных. Они мчались со скоростью едва ли не легкового автомобиля. Уцелевшие машины под стенами были трудной мишенью для лётчиков, и несмотря на всё их мастерство, сумели отойти в стороны, прикрывая пехоту от флангового огня. Несколько десятков снарядов, прилетевших с другого конца поля, оказались дымовыми. Используя завесу, новая ударная группа прорвалась на место первой, и в проломленные снарядами дыры на первый уровень хлынули свежие отряды штурмовиков.

Слыша, как Харальд приказывает Марте сосредоточить силы на самоходках, я отвела своих людей вглубь поместья, где были подготовлены позиции для обороны. Сквозь грохот разрывов уже были слышны резкие командные выкрики зелёных, проникших в первый пояс коридоров, но я уже оценила предусмотрительность строителей этого дома-крепости. Двери нигде не смотрели одна в одну, а коридоры шли углами через каждые двадцать-тридцать метров. Со мной были четыре вооружённых до зубов морпеха, Кедвин, коротко стриженая эльфиня, которую мы подобрали в одном из рейдов, пулемётный расчёт в составе Кати Холмской и её подруги Иры, остальных набрали из посадских. Фрези чуть ли не по именам знала всех, а я не забивала голову этим, хотя понимала, что её авторитета никогда не добьюсь. А сейчас это было, пожалуй, уже ни к чему. Мы молча сидели за укрытием и просто переглядывались перед боем, который для кого-то легко станет последним.

В клубах каменной пыли в конце коридора замелькали коренастые фигуры в массивных доспехах и гребнистых шлемах. Невысокие гребни были окрашены синим.

— Огонь!

Вдоль коридора резанули сразу полтора десятка стволов. В треске автоматных очередей гулко ревел МГ, его алые трассы пронзали тёмные фигуры навылет. Прорыв захлебнулся, хотя многие штурмовики были просто контужены ударами пуль в упор.

— Под ноги из подствольников! — я скомандовала раньше, чем сообразила, откуда мне это пришло в голову. Осколочные гранаты легли кучно, теперь зелёные нескоро сунутся в этот коридор. Оставив Катю и морпехов и разрешив им действовать по обстановке, я с остальными перебралась в параллельный коридор, ближе к порядком побитой внешней стене. Там штурмовики чувствовали себя хозяевами и очень удивились, когда среди них с оглушительным треском лопнули несколько РГО. Многочисленные рикошеты тяжёлых осколков добавили переполоха и раненых, которые сковывали действия ударных групп.

— Сандра! — я сначала не поняла, что это голос Харальда у меня в ухе. — Собирай всех и отходи на второй уровень.

— Что случилось?

— К стенам подтянули ходунов, лётчики не могут их бить, слишком близко.

В подтверждение его слов в проломе ослепительно сверкнуло, разряд наэлектризовал воздух до такой степени, что у меня защипало кожу. Рядом кто-то глухо застонал и затих. Я огляделась. На развале каменных обломков лежал опалённый выстрелом ходуна посадский. Впервые я пожалела, что не запомнила как кого зовут…

Но на долгие сожаления не было времени. Окинув взглядом оставшихся, я сказала:

— Ставим ловушки и отходим наверх. Приказ.

На втором уровне было почти тихо. Коридор внешнего пояса основательно побило снарядами, но большинство подготовленных нами мест уцелело. Здесь можно отдохнуть несколько минут, прежде чем зелёные появятся в прицелах.

Я как могла отряхнула пыль, достала зеркальце. Мда… Несколько царапин, грязные разводы на щеках, левый рукав разорван, похоже, осколком. Повезло, двадцать сантиметров левее и я бы в лучшем случае попала к Нессе в медпункт. В худшем… об этом думать не хотелось.

— Осмотрелись? — оглядела я свой небольшой отряд. — По местам.

В дальнем конце коридора замелькали силуэты, но быстро скрылись. Из-за края стены показалось острое жало с форсунками и полощущимся под ними огоньком запальника.

— Все назад! Огнемёт! — на бегу срывая гранату, я швырнула её назад что было сил. Грохнул взрыв, но похоже что цели он не достиг — из только оставленного нами прохода вырвались клубы тёмного, выжигающего воздух пламени.

— Так они нас выкурят откуда угодно, — выдохнула Кедвин, кашляя от пыли и копоти.

— Сейчас что-нибудь придумаем.

Позади раздался топот множества ног. Мы вскинули автоматы, готовясь к лобовой встрече с врагом, но из-за угла с акцентом сказали:

— Свои.

— Очень кстати… ой!

Где-то выше нас в стену ударил снаряд, посыпалась пыль и каменная крошка. Я пригнулась на всякий случай. К нам пробралось примерно отделение из отряда Дитриха вместе с тремя уцелевшими тёмными. После беготни по коридорам все мы стали одинаково серыми.

— Гауптманн Штирнер, — отмахнул ладонью старший. — Как тут обстановка?

— Мягко говоря, неважно. Снизу идёт до двух взводов штурмовиков при поддержке огнемётчика. И это только на нашем участке.

Штирнер отдал несколько коротких команд, его бойцы засунули в подствольные гранатомёты выстрелы, маркированные зелёной и алой полосами. Бросок вперёд, слаженный залп. Донеслись несколько хлопков, непохожих на разрывы осколочных гранат. Ухмыльнувшись, гауптманн сказал:

— Через минуту газ разложится. Пойдём за трофеями.

Я непонимающе посмотрела на него.

— Химическое оружие?

— Что вы. Просто парализующий газ. Длительного действия при попадании в организм, но быстро распадается на воздухе. Кстати, уже можно идти.

В коридоре вповалку лежали вырубленные паралитиком зелёные. К стене привалился огнемётчик. Двое бойцов деловито вытряхнули его из сбруи, забрали запасную двадцатилитровую ёмкость, остальные собрали автоматы и подсумки.

— А через сколько они очнутся? — спросила я и поняла, что ляпнула лишнее.

— Часа через четыре… если здесь что-то будет целым.

Штирнер пожал плечами с совершенно невинным видом. Я постаралась придать лицу такое же выражение, хотя ощущала, что получается не очень. Союзник посмотрел на меня с видимым сожалением, но ничего не сказал. А через несколько минут снизу послышались выкрики и топот.

— Фройляйн… — меня деликатно отодвинули двое. Подойдя к лестнице, они не скупясь шарахнули из огнемёта. Потянуло палёным. Для уверенности туда же полетели две гранаты.