Дьявол в голове

Она заранее подготовила письма, прихватила и те, которые любезно попросила подписать Радовида – подтверждающие ее свободу действий. Погода стояла прохладная, но приятная, и от мелкого дождя она пряталась на почте, пока объясняла служащему, куда направить послания. Личные гонцы, тем более королевские, разумеется, представляли более безопасный способ доставки посланий. Но ей требовалась относительная анонимность, а щедро оплаченный заказ срочного отправления всегда достигал пункта назначения.

Хоть немного, но Алетта отвела душу – если ей дали три месяца, то не стоило терять ни минуты. За столь короткий срок вряд ли удастся поднять экономику края с колен, но как минимум на полу она уже не будет помирать. Сейчас одна из главных задач – восстановить Сорбец, несмотря на личную привязанность к городу, он был сердцем земледелия и скотоводства.

Советников, которых ей доверил король, Алетта рассчитывала отправить на разведку в Темерию. Возможно, удастся подняться за счет оккупированных территорий, но к этому она еще успеет вернуться. Уже неплохо, что ей удалось вырваться на свободу. Но все хорошее подходит к концу, верно?

Отобедав в рыбном ресторане, на улице Алетта обнаружила не только ее эскорт, но и других солдат в реданской униформе.

– Госпожа Валхольм, просим вас вернуться на корабль. Его Величество крайне недоволен вашем неожиданным отбытием.

Ну еще бы он оказался доволен. Алетта внимательно посмотрела на солдат и не узнала их, за минувшие дни она успела запомнить в лицо всех, кто охранял корабль Радовида.

– А вы откуда будете?

– Мы из портового дозора, госпожа. Его Величество приказал нам отыскать вас, так как его личным телохранителям и страже не положено оставлять Его Светлость.

Вполне резонно, и так похоже на Радовида, который пекся о собственной безопасности даже чересчур трепетно.

– Я вернусь к Его Величеству немедля, можете быть свободны.

– М-м… боюсь, нам придется сопроводить нас. – Мужчина нервничал, постоянно облизывая губы, что выглядело неприятно. – Вы поймите, у нас приказ, а приказы не обсуждаются.

Хотелось вознегодовать, ведь у нее и так имелась охрана, однако Алетта понимала тревогу стражников. Неповиновение приказам могло кончится для них скверно, а брать на себя ответственность за очередные смерти она пока не хотела.

– Идите впереди, мы пойдем следом.

Как бы не хотелось верить в желание Радовида все и вся держать под контролем, Алетта не упускала возможность ловушки. Вообще удивительно, что люди, которые с утра бегали за ней по всему городу, не предупредили о прибывших стражниках. Неужели боялись побеспокоить? Ожидаемо, учитывая, какой она обзавелась славой.

К собственному удивлению, страх перед наказанием она не испытывала, да и подозревала, что ей удастся отделаться предупреждением или выговором. Куда сильнее Алетта беспокоилась из-за поцелуя, который Радовид даровал ей на палубе. Первый жест, наполненный мягкостью, обескуражил ее и в последствии заставил искать подвох везде, готовиться к чему-то неожиданному. Из серии «я был с тобой добр при людях, но наедине буду делать все, что угодно» – подобного она ожидала тем вечером, но король к ней не притронулся, она даже не заметила, когда он лег спать. Вчерашний секс ничем особым не отличался, но кое-что Алетта заметила благодаря обострившейся паранойе. Мужчина наблюдал за ней все чаще, задерживал взгляд, пока думал, что она не видит. Как бы это действительно не стало проблемой.

Не важно, по одной сложности за раз.

Стражник открыл дверцу кареты, позволив девушке беспрепятственно забраться внутрь, где оказалось довольно темно из-за задернутых занавесок. Странно, она вроде оставляла их открытыми – уж не в таком полумраке она разъезжала по городу.

– Ну здравствуй, княгиня.

– Что?..

Алетта успела лишь вздрогнуть от раздавшегося поблизости голоса, прежде чем ей в лицо ударило облако порошка. Резкий запах лаванды, словно концентрат, обжог ноздри, вынудив девушку закашляться. Она поняла, что это не стертое в пыль растение, а приправленная магией смесь, которую сдула на нее незнакомка.

Рука быстро скользнула вниз, но тело становилось непослушным, и в попытках достать кинжал Алетта только смяла юбки и завалилась на бок. Веки тяжелели, и образ женщины со спрятанными за повязкой глазами расплывался в темноте.

– Поспи пока, нам предстоит долгая дорога. А потом мы поговорим, и ты объяснишь, почему убила мою подругу и присягнула на верность этому ублюдку королю.

***

Из одной клетки в другую. Знала бы, что так закончится, не стала бы пренебрежительно относиться к предупреждениям Радовида. Но его опасения напоминали зацикленность безумца или глупца, не способного оценить обстановку. А теперь реальность такова, что Алетта уже бог знает который день сидела в каком-то погребе в компании крыс.

Сначала она пыталась отбиваться от грызунов, шугалась по углам, налетая на стены – ко мраку глаза привыкли не сразу, тонкие струйки света, пробивающиеся сквозь потолок, были единственным источником освещения. Хуже всего приходилось от кандалов и цепей, жесткий металл натер кожу, кровь пошла уже после того как она бросила попытки освободиться.

Еду приносили, но не лучшего качества и не первой свежести. Всего девять раз, похоже, по утрам и вечерам, а, значит, она является пленницей четыре дня. Пугало то, что Филиппа ее не навещала, быть может, пыталась извести томительным ожиданием, но куда сильнее Алетту мучал голод и злость. Тошнота все чаще подкатывала к горлу, непривычная еда вызывала отвращение, да и пахло от нее не розами.

Томиться в неведении и перебирать мысли оказалось занятием… привычным. Да и неведение можно назвать относительным, поскольку за похищением стояла Филиппа, и цели ее ясны как солнце в безоблачный день.

Иногда до девушки доносились разговоры – незнакомый мужской голос и звучное мурлыканье колдуньи. Они обсуждали переворот, как избавиться от Радовида. Незнакомец предлагал действенные методы, но Филиппа желала мести, доставить человеку, выколовшему ей глаза, не меньшую боль.

Споры длились долго, то затихали, то вновь вспыхивали с неожиданным жаром. Для Алетты они служили единственным развлечением, пока о ней, наконец, не вспомнили.

Почтить пленницу своей персоной чародейка решила ближе к вечеру, когда от скуки Алетта начала засыпать на ободранном матрасе. Ее разбудил скрип потолочных досок, и вскоре в подвал по крутой лестнице спустилась Филиппа, позади которой шел вооруженный бандит, держа масляную лампу. Яркий свет неприятно ударил по глазам, заставив девушку зажмуриться. Она отпрянула к стене и поднялась на ослабших ногах.

– Неважно выглядишь.

– И это говорит человек с повязкой на глазах? – Не удержалась от иронии Алетта.

– Хм, не нужно видеть тебя, чтобы понять, насколько худо обстоят дела. От тебя разит, как от дворовой собаки.

Возможно, собаки пахнут лучше, ведь им не приходится спать там же, где и гадить.

– Это твой великий план? Запереть меня здесь и позволить сгнить в собственном дерьме?

– Думаешь, я настолько милосердна?

Княгиня только пожала плечами, и плевать, что собеседница не заметит ее жеста.

– Скажи мне вот что, – велела Филиппа, уверенно приблизившись к пленнице. – Кто дал тебе право поднимать руку на мою сестру? На мою подругу. Насколько мне известно, она жила у тебя в городе долгие годы, помогала твоим людям. А ты ее посадила на кол в благодарность.

Отвечать ли? Алетта долго смотрела на Филиппу, в которой невольно узнавала черты своей старшей сестры – такие же гладкие темные волосы, точеные скулы и прямая осанка. Неожиданная мысль позабавила девушку, и чародейка восприняла это по-своему и с раздражением ударила ее по лицу.

– Смешно тебе? Так тебе тоже будет смешно?

Невидимые иглы впились в мозг Алетты, когда чародейка захватила ее сознание магией. Перед глазами замелькали пугающие картины из прошлого, которые шокировали девушку неожиданным появлением. Свежие раны вскрылись, демонстрируя замерзший Сорбец, хладные тела Агасфера и Эделя. Схватившись за голову, Алетта попыталась сопротивляться, но ей не хватило сил, и она упала на колени. Из горла рвался крик отчаяния, который она сдерживала как могла.