Путь в никуда…

– Я же вам говорил, что вернусь, – с гордостью сказал первопроходец.

Гладышевы, конечно, удивились терпению родителей Ершова, но, тем не менее, в восторг от его возвращения не пришли. Их бы точно не отпустили и самое интересное, что они бы посчитали это правильным и справедливым решением. Однако и осуждать взрослых братья не привыкли, поэтому решение Сашкиных родителей восприняли как данность.

Теперь можно довести свой замысел до конца. Всей гурьбой опять направились к луже. Но, …и этих сапог не хватило для полноценной переправы через «океан». В этот раз, понурив голову, Ершов в гордом одиночестве поплелся домой, ничего не сказав на прощание своим друзьям… А у Альбины Николаевны словесные аргументы давно закончились – взяла ремень, несколько раз прошлась по детскому заду. Больно конечно, но вытерпел экзекуцию, молча, даже не заплакал. Наградой послужили другие, сухие штаны и большие мамины «болотоходы». Наказание в данном случае до логического завершения оказалось не доведенным. Можно сказать, урок не усвоен. Друзья бесцельно стояли на улице, возле подъезда. Когда Саша вышел, удивление их превысило все пределы. При этом Башарин смотрел на своего друга с нескрываемым восхищением. Опять пошли «покорять Эверест» к морю – океану… Совсем немного не хватило высоты сапог, чтобы форсировать водную преграду. Настойчивость и упрямство вознаграждения не получили, победа не достигнута. Однако кроме Александра никто попыток довести задуманное до конца и не предпринимал. Пацаны все-таки благоразумно решили учиться на чужих ошибках, а не на своих. А «герой» шел домой, слегка поеживаясь, по сидячему месту «пошли мурашки» от будущего неотвратимого наказания. Сергей Константинович частенько говорил своему сыну: «Упрямство – это не признак ума». А Сашка, не совсем понимая суть этого изречения, заведомо с ним не соглашался. Иногда действительно встречаются люди, которые хорошо учатся в школе или институте, но …умными их назвать, никак не получается. Их поступки, порой абсурдные, говорят об обратном…

Интересную мысль утверждает криминальный психолог Сергей Боголепов, опираясь на теорию выбора, Уильяма Глассера. Суть ее в том, что еще в два-три года, когда ребенок не знает, кто такой преступник, но если он принимает решение не соблюдать установленные правила, то у него два пути. Если ребенок сделал выбор нарушать их тайно, то станет вором или мошенником. Если он нарушает правила грубо, открыто, то вырастает разбойником или грабителем. Но это утверждение, естественно, справедливо только по отношению к тем, кто встал по мере взросления на преступный путь. Ведь большинство подростков, несмотря на совершаемые ими детские шалости, вырастают вполне законопослушными людьми. Решающую роль играет выбор ребенка в детстве, а не генетика… Надо узнать – зачем ребенок поступает так, а не иначе, понять мотивы. В любом поступке, в любом поведении важен мотив. Ни триггерная ситуация, ни место жительства, ни окружение не могут заставить человека пойти на аморальный поступок. Он сам решает, еще в детстве, может он совершить нарушение установленных правил или нет.

По дороге домой Александру, почему-то вспомнился случай, когда он нашел в парке рядом с бараком кошелек с деньгами. Рядом никого из взрослых не оказалось, друзей тоже. А сумма купюр ему показалась огромной. Он не затаил находку, не спрятал от посторонних глаз, а принес ее домой и…отдал маме, посчитав это правильным поступком. Правда, при этом он рассчитывал, что родительница на эти деньги купит ему какой-то приятный подарок. Сам он осознавал, что для посещения магазина без взрослых слишком мал. У любого продавца возник бы законный вопрос: а откуда у ребенка деньги? И чтобы не попадать в неудобную для него ситуацию, Сашка внешне правильный поступок пытался использовать в свою пользу… Однако Альбина Николаевна дала объявление в местной газете о найденном кошельке с деньгами и пришедшему через два дня владельцу вернула его потерю. Кстати сказать, им оказался мужчина явно пенсионного возраста. Два дня обижался Ершов-младший на родительницу, считая, что она поступила несправедливо, почти предала его. И он не заговаривал с ней сам и не отвечал на ее вопросы… Между тем, если бы в этот момент кто-то из членов семьи смог доступным языком объяснить своему потомку, что легкие деньги не приносят счастья, скорее наоборот, воспитательный эффект оказался бы значительно выше. Но этого никто не сделал, даже не попытался. А Сашка оказался уверенным в своей правоте, ведь он нашел, а не украл… Тот же Боголепов считает, что для правильного воспитания ребенка нужно жестко ограничивать его с самого начала. Чтобы он понимал, что нельзя брать чужое. Подросток только протянул руку, ему сразу надо объяснить недопустимость этого и вернуть хозяину то, что ему принадлежит. Закрывая глаза на подобные поступки, взрослый не помогает своему потомку, а наоборот – поощряет отрицательные формы его поведения…

Придя домой в мокрых штанах и хлюпающих от воды сапогах, Сашка увидел, что все члены семьи – и мать, и отец, и даже сестра находились в квартире. Значит «суд» над ним станет показательным. По крайней мере, так думал он. По этой причине вид у Александра оказался грустным и покорным, голова, как и положено, в таких случаях, опущена вниз. Но…присутствующие просто рассмеялись, наказывать никто не стал. Взрослые судили по себе, считали, что их ребенок и так все понял сам. Понять-то он понял, но только с другой стороны, со стороны вседозволенности и возможности избегания заслуженного наказания. Правда, отец явно с целью поиздеваться морально над сыном, предложил:

– Давайте наденем на него охотничьи сапоги и завяжем их на ушах.

Все засмеялись, а упрямец, восприняв это всерьез и представив, как смешно он станет выглядеть перед друзьями, решительно произнес:

– Наказывайте, как хотите, но так я не согласен.

Оставили дома, гулять в этот день родители больше не разрешили. Конечно, и это являлось в определенной степени наказанием, но не тем, законно ожидаемым самим ребенком. Если не получается подростку объяснить словами «что такое хорошо, и что такое плохо», то он не должен совершать недопустимых поступков хотя бы из страха перед неминуемой карой. Впрочем, данное утверждение, безусловно, является спорным… Криминогенные последствия может иметь и то, что ребенка не приучают к выполнению обязанностей по отношению к другим, к соблюдению тех или иных нравственных норм. В этих случаях возникает наивный детский эгоизм, грозящий превратиться впоследствии в значительно более опасный эгоизм взрослого.

Вообще Сергей Константинович ни сына, ни тем более дочь физически никогда не наказывал, считал, что строгого взгляда вполне достаточно, ну или пары слов воспитательного характера. Но однажды, даже он видимо не сдержался. К описываемому времени семья Ершовых сменяла барак, в котором Александр жил до шести лет, на трехкомнатную квартиру в современной пятиэтажной «панельке» на третьем этаже. Дом находился рядом, на улице Правды с другой стороны парка или, как его еще называли – сквера. Будущему спортсмену на тот момент исполнилось где-то 12-13 лет. Гулял он теплым осенним днем после первой смены в школе с теми же детскими друзьями возле своего подъезда. Солнце грело по-летнему, обогревая мальчишек своими лучами и поднимая без того веселое настроение. Они шутили и смеялись. Ничто не предвещало беды. А мимо проходили старшие по возрасту, мальчишки и грубо спросили у «малолеток»:

– Что сопливчики, вам мамы гулять в это время разрешают?

Они явно хотели испортить пацанам игривый настрой. Может просто позавидовали их беззаботности. И сказаны эти слова, как показалось Ершову, обидно пренебрежительным тоном. В общем, задели, как говорится, Сашу за больное место. Ну, он и рванул на них, чтобы кулаками доказать их неправоту. Кто-то из незнакомых мальчишек исподтишка подставил подножку, Ершов, запнувшись, упал. Сразу же вскочил и грубым матом обозвал обидчиков. Но вдруг откуда-то справа неожиданно «прилетел отцовский лещ» … Отец как раз шел домой на обед и, по сути, успел услышать только мат своего чада. А удар у мастера спорта по боксу совсем не слабый. Вообще Сергей Константинович сам не любил ругаться матом и терпеть не мог его слышать от других, тем более от своего малолетнего сына. Ершов – старший резко произнес: