Страница 4 из 14
Когда в их с подругой комнате попаданец собирался на выход в город и, надо сказать, делал это с огромным предвкушением интересной прогулки, иск-магиня поинтересовалась:
– Надеюсь, ты не собираешься вновь сотворить какую-нибудь глупость?
– Вновь?! – Игорь, подумав, оставил в висевшем на поясе кошеле всего с десяток мелких медных монет на общую сумму меньше пяти риталов, а остальные убрал за пазуху, где ещё во время путешествия в Пелон нашил себе внутренний карман. – А я когда их совершал?
– Ну вот, уже забыл, – усмехнулась напарница. – Мало тебе от разбойника досталось, когда только магией и удалось спасти твою драгоценную жизнь? Ещё, что ли, захотелось поиграть со смертью? Так ведь меня может рядом и не оказаться, или удар нанесут сразу смертельный. Игорь!
– Да всё нормально будет, не переживай!
Ни одного зеркала не было во всём особняке – ни бронзового, ни серебряного – такую ценность вдова Шпаз забрала с собой, поэтому Егорову пришлось довериться собственным ощущениям, что выглядит он как вполне обеспеченный иноземец, не нувориш, но и не нищеброд какой-нибудь.
– Меч только вот картинку «денди на прогулке» портит. Как думаешь? – посмотрел он на нахмурившуюся иск-магиню. – Деньгами разживёмся, надо будет себе получше клинок подобрать.
Никаких запретов здесь на ношение оружия свободными горожанами или гостями не накладывалось, однако его использование в ссорах или стычках влекло за собой жестокую казнь. Впрочем, тут за любые проступки милосердных наказаний почти не применяли. Оружие можно было применять только для защиты себя от грабителей или на дуэлях. Последнее разрешалось как дворянам, так и простолюдинам, лишь бы бой проводился в присутствии свидетелей и по установленным правилам.
– Игорь!
– Да понял я твою тревогу, Тания. Честно, в бутылку не полезу. Только при тех размахах наших поисков если ничего не предпринимать, нас за то время, что мы будем вынуждены провести в Пелоне в ожидании девочки, могут и обнаружить. Слишком уж ты… приметная. Я не в укор. – Игорь обнял соратницу и, тут же отстранившись, ободряюще подмигнул. – В атаку на ветряные мельницы или с противопехотной гранатой под танк я не брошусь. Подумаю, как сделать так, чтобы нашим искателям стало не до нас. А ты пока из Айсы подробнее про обстановку в городе выясни. Чувствуется, что эта бесправная рабыня, удивительно, но в теме городских дел. Заодно присмотришь, чтобы не смоталась куда. Уж больно она шустрая, хоть и старается выглядеть тихой мышкой. Но нас-то не проведёшь!
– Насчёт рабыни не переживай, – поморщилась иск-магиня. – Мы ведь её купили. Если она выдаст любую нашу тайну хоть самой местной герцогине, и это приведёт к самым печальным для нас последствиям, её ждёт лишение языка, глаз, носа, ушей с последующим повешением вверх ногами.
– Ни фига себе, – качнул головой Егоров. – Я всё никак не привыкну, в каком суровом ми… королевстве оказался. Только, Тания, давай всё равно не будем беспечными, и лучше…
– Присмотрю. Обязательно. Была бы я одна, может, и не стала перестраховываться.
Ловко переведя стрелки по проявлению осторожности с себя на подругу, Игорь вышел из комнаты и спустился на первый этаж, где его уже поджидали соратник с обретённым младшим братом. До городских ворот они решили идти одной компанией.
С погодой им в этот раз повезло. Небо хоть и было затянуто облаками, но дождём не изливалось. Кольт хотел было уцепиться за рукав Игорева камзола, но вспомнил, что считается взрослым, и пошёл рядом.
– А мы когда начнём делать разные интересные штучки? – поинтересовался он.
– Что-то сделаем уже прямо сегодня вечером, – Игорь вслед за Лоймом учтиво поклонился соседке, полной красивой сорокалетней тётке, той самой Тессе, что постоянно жаловалась страже на местных бомжей, роющихся в помойках на задних дворах и пугающих её шумом драк. Кто есть кто из обитателей квартала, Айса просветила компаньонов ещё вчера. – Начнём с того, что нам самим необходимо. А с остальным надо будет ещё определиться. Для этого в том числе я и хочу по лавкам походить.
Егоров находился в новом для себя мире уже два месяца или полторы восьмушки, если говорить по-местному, но все его первоначальные планы прогрессорства пока ограничивались изготовлением стремян. И дело вовсе не в тех разочаровывающих открытиях, что на Орване уже умеют перегонять брагу и изготавливать бумагу – именно на эти два продукта попаданец делал ставку изначально – а в том, что все два месяца прошли у него в борьбе за свободу и выживание. Настоящее превозмоганство получается.
При повороте улицы, где дорога понизилась, им пришлось идти друг за другом по проложенным вдоль забора мосткам, чтобы не месить ногами грязь. На лице Игоря мелькнула улыбка от мысли, что появись вдруг у него возможность написать и переправить в родной мир историю своих приключений, наверняка нашёлся бы какой-нибудь злобный критикан, который не поленился состряпать к ней рецензию, что, дескать, стремена – не прогрессорство.
Таких умников Великий Шутник – или кто там в его роли? – самих бы лучше всех собрал и отправил сюда вместо Егорова. И пусть они здесь уже через неделю изготавливают себе по снайперской винтовке Драгунова с боекомплектом или строят дирижабли, а Игорь вместо них остался бы в родном мире, наловил рыбки и вернулся к деду. Но случилось то, что случилось.
– Мы протиснемся, Лойм? – спросил у бывшего десятника Кольт.
Перед воротами в эти утренние часы творилось настоящее столпотворение. Вчера тут Игорь такого многолюдства не замечал. Основную массу в этой толпе составляли бедно одетые крестьяне, которые на своих телегах, влекомых жалкого вида клячами, везли в город различные продукты. Много здесь находилось и горожан вроде тех, кого изображали Игорь с соратником и братом. Рабы старались казаться незаметными, изображая привидения. И только дети искренне радовались дорожной суматохе и лезли всюду, куда не нужно.
Причиной же начавшейся давки явилась богато украшенная, но примитивная карета, похожая на ту, что попаданец со своей напарницей встретили на пути от замка Машвер. Эту статусную повозку, выезжавшую из Пелона, сопровождала кавалькада всадников, махавших перед собой плетьми, не особо разбираясь, кому достанутся удары – крестьянам, рабам или свободным горожанам, старикам, женщинам или даже детям. «Уроды какие-то», – подумал Егоров.
– Держись за мой пояс, – скомандовал мальчишке Кессер и отошёл к самому краю дороги, чуть ли не ступая в сточную канаву вдоль неё. – Переждём немного.
Игорь прикрыл брата сзади, встав за его спиной и положив левую руку на худенькое плечо мальчишки.
Когда карета проезжала мимо, попаданец увидел в её окошке бледное остроносенькое лицо надменной девушки со светлыми кудрявыми или завитыми, в этом Егоров не разбирался, длинными волосами.
– Мышь белая, – прокомментировал он.
Некоторая злость на незнакомку, ставшую причиной его задержки перед городскими воротами, заставила его высказаться чуть громче, чем бы следовало.
– Наглый чужеземец! – возмутился стоявший почти вплотную к Игорю важный дородный мужчина – таких в родном мире Игоря обычно изображали на рекламных буклетах пива. – Это графиня Фемила, дражайшая подруга нашей восхитительной герцогини!
«Пивной имидж», как уже окрестил мужика Егоров, был не один. С ним рядом стояло ещё трое, все явно из его компании. Они тоже с возмущением посмотрели на злоязыкого иноземца.
Землянин, конечно, допустил ошибку, неприятно выразившись в адрес высокой особы. Только для представителя информационно продвинутой цивилизации не составляло трудности выкрутиться из опасной ситуации. А то, что последствия его выходки, обратись возмущённые горожане к страже, могли быть для попаданца весьма печальными, так это к гадалке не ходи.
– Даже если бы я и не знал, кому принадлежит герб на карете, – произнес Игорь, хоть и в самом деле этого не ведал, – всё равно был бы восхищён. Графиня необычайно красива! Не то что вон та крестьянка, мышь белая. Э-э, уважаемые, а вы на кого подумали? – Егоров в задумчивости свёл брови и посмотрел на горожан. – Неужели… – он обернулся к соратнику. – Ты представляешь, Лойм, эти граждане посчитали белой мышью прекрасную графиню Фемилу!