Страница 40 из 47
Василий так и не простил сестру, а Светлана не изменила мнения о брате. В общем, все так, как она и говорила Хрущеву: ее брат — никчемный, опустившийся человек, которому нельзя верить. На похороны брата она не едет, надпись на могиле, сделанную его последней женой, считает «претенциозной».
Идет 1962 год.
Тридцать лет, как нет матери, почти десять, как не стало отца, нет братьев, у нее другая фамилия и двое детей после трех неудачных браков. Убеждать себя, что жизнь удалась, нет сил. В это время она думает о самоубийстве и совершенно естественно приходит к вере, начинает посещать церковь. Она принимает обряд крещения и усердно ходит на исповеди.
Во время одной из бесед священник говорит ей о скорой встрече с заморским князем…
Наверное, знакомство с пациентом правительственной больницы в Кунцеве в октябре 1963 года прошло бы совершенно незамеченным, если бы этот пациент не оказался иностранцем. Браджеш Сингх, сын раджи и либеральный индийский коммунист, вдруг стал для Светланы тем самым «заморским князем», о котором обмолвился священник. Именно его Светлана будет считать своим следующим мужем, именно с ним будет связан ее очередной побег, но теперь уже не по маршруту Кремль — Дом на Набережной. Но давайте опять обо всем по порядку.
Летом 1963 года Светлана почти безвыездно живет в Жуковке. Наконец она нашла себе настоящее дело. Светлана пишет книгу.
Артем Сергеев:
— Я там был у нее, и она мне показывала: вот, говорит, сижу потихонечку, гляжу в окошко и кропаю. И показала странички исписанные. Может быть, говорит, что-нибудь получится. В дальнейшем это оказались «20 писем к другу».
Видимо, работа, законченная в конце августа, отняла много сил, и в октябре Светлана ложится в больницу подкрепиться, а заодно удалить миндалины.
Ее новый избранник был сутул, носил очки, и к тому же из носа у него торчала вата — ему только что удалили полипы. Но он был индусом, а Индия в это время привлекает Светлану. Она даже с собой в больницу взяла книгу Рабиндраната Тагора. Поэтому вату в носу заметила, но не обратила на это никакого внимания.
Сначала это были случайные встречи, короткие разговоры на английском. Сингх еще не знает, с кем имеет дело. Не в человеческом плане. Он не знает ни имени, ни фамилии этой любезной женщины. Он даже задает Светлане бестактный вопрос:
— Как вы считаете, сильно изменилась жизнь в Советском Союзе после смерти Сталина?
Светлана понимает: индус не знает, с кем разговаривает. Отвечает:
— Нет, я думаю, не слишком уж сильно… Перемены, конечно, есть, но они не носят фундаментального характера.
— Вот как? А мне говорили — изменения есть, и они довольно глубоки…
Только после этого Светлана представилась.
Сингх только и смог произнести что длинное «о!».
Тем не менее разговоры становятся длиннее. Сингх блестяще образован и прекрасно воспитан. Он мудр и обаятелен. Светлане опять пытаются мешать, к ней подходят незнакомые люди и, почти как в истории с Каплером, говорят: «Зачем вам этот индус?»
Светлана знает зачем, и знакомство развивается.
Элеонора Микоян:
— Однажды мне позвонила Светлана и попросила устроить встречу с Анастасом Ивановичем. Она очень хотела ускорить регистрацию брака с Сингхом. Они хотели, что ли, ехать отдыхать в Сочи. Там ждали какие-то документы, и это было сделать просто невозможно. А должна была прийти бумага, что Сингх действительно в разводе. Ее и ждали. Анастас Иванович спросил меня: чего хочет Светлана? Я рассказала. Он еще сказал: «Подумаешь, я со своей женой тридцать лет жил не расписываясь, что за спешка! А в Сочи пусть живут в разных номерах и ходят друг к другу в гости…»
В ноябре 1963-го Светлана Аллилуева и Браджеш Сингх едут в Сочи. Здесь долгие прогулки у моря, бесконечные разговоры за столом в пустой столовой о смысле жизни, о разных культурах. Аромат южных цветов, звон цикад, шум моря. А те, кто подслушивает и подсматривает, не в счет.
Так два одиноких человека становятся близкими людьми.
После возвращения из Сочи Сингх улетает в Индию, но обещает скоро вернуться — он переводчик, у него много дел в СССР. Светлана плачет. Как-то вдруг этот немолодой, неизлечимо больной индус стал ей по-настоящему дорог.
Владимир Аллилуев:
— Сингх — это единственный человек, который сумел подчинить ее себе. То ли это была любовь, то ли я не знаю что, но она очень трогательно относилась к этому смертельно больному человеку.
Вернуться в СССР Сингху оказалось непросто. То не было приглашения, то не давали визу. Светлана понимает, в чем дело, и опять через свою лучшую подругу Э. Микоян просит Анастаса Микояна ускорить приезд Сингха в Москву. Она говорит, что любит его, хочет выйти замуж и просит, чтобы в это дело вмешался Хрущев. Светлана, как обычно в таких случаях, рвется вперед, не признавая никаких преград и не считаясь ни с какими условностями. Подруга договорилась о встрече Светланы с отцом ее мужа.
Элеонора Микоян:
— В тот день в Москве, в Большом зале, играл Ван Клиберн. Анастас Иванович позвонил и спросил, иду ли я на концерт. Я сказала, что иду. Тогда он сказал, что тоже хочет пойти, и попросил меня перенести встречу со Светланой на любой удобный для нее день. То, что я услышала по телефону, когда позвонила Светлане, никогда не забуду. А потом, через месяц, получила по почте письмо. Светлана жила в другом подъезде, но письмо пришло по почте...
В письме Светлана обращается к своей подруге на «вы». Она уверена, что это та самая Киса непонятно по какой причине вставляет ей палки в колеса, не желая помочь зарегистрировать ее отношения с любимым человеком. Последовал полный разрыв отношений — ровно на восемнадцать лет Светлана выпадает из поля зрения Элеоноры Микоян, лучшей подруги.
Через два дня встреча Светланы с Анастасом Ивановичем все-таки состоялась. Личная жизнь дочери Сталина по-прежнему решается на уровне главы государства. Микоян передает просьбу Светланы Хрущеву. Тот вроде бы не возражает, но происходит непредвиденное.
В октябре 1964 года Хрущева смещают.
Тут уж не до Светланы и ее иностранца. Сингх прилетает в Москву только в апреле 1965 года. Светлана встречает его в аэропорту с Иосифом — своим сыном. Они везут Сингха к себе домой. Синхг все так же мил, добр и внимателен, но в холодной Москве чувствует себя неважно. Более того, он уверен, что долго не проживет и на предложение Светланы пожениться предлагает хорошенько подумать. Ему не хочется быть обузой ни ей, ни его семье. Но Светлана решительна, как всегда. Она подает документы в специальный, единственный в Москве загс, который регистрирует браки с иностранцами, и на следующий день встречается... нет, не с заведующим загсом, а с премьером страны Алексеем Косыгиным.
Светлана Аллилуева, «Только один год»:
«Я ждала в приемной. Уже здесь у меня сжалось сердце от тяжелого предчувствия. Опять эти унылые стены в деревянных панелях, хорошо знакомые мне, эти стандартные казенные ковры, которыми устланы все коридоры в Кремле. Эти зеленые суконные скатерти на пустых столах…»
При всей сложности разговора Косыгин довольно быстро высказывает мысль о том, что правительство против брака Светланы с иностранцем по той причине, что этот старый индус может вывезти ее из страны. Светлана возражает, говорит, что уезжать не собирается, ну разве что посмотреть Индию — и все.
— Живите как хотите. Но брак ваш регистрировать мы не дадим! — поставил точку Косыгин.
Тем временем хрущевская «оттепель» осталась в истории, в сентябре 1965 года в Москве проходит процесс над Даниелем и Синявским.
«Дело писателей» многим очень напоминает «дело врачей».
Индийский коммунист, получивший образование в Англии, Браджеш Сингх окончательно сбит с толку. «Как! Семь лет тюрьмы за книги?! За то, что писатель пишет книги?!» — восклицает он, узнав, чем закончился процесс.
В стране все чаще звучат слова «диссидент» и «самиздат». Светлана после написания книги «20 писем к другу» тоже относится к писателям-диссидентам. Мудрый Сингх, сообразив, что происходит в Советском Союзе, предлагает Светлане переправить опасную рукопись в Индию через своего друга, посла Кауля. Светлана не сомневается ни секунды. Через какое-то время книга оказывается в Индии.