Укрощение сердцееда

Это она еще не видела всю толпу. Пусть радуется, что почти все ушли, а то бы точно задавили.

- Я разберусь, – отзывается парень, отходя от меня. – Регин, ты представляешь, еду домой, смотрю, а тут Саша всех в магазин твой зазывает. Столько народа было…

Тьфу ты.

Вот опять он врет.

Кого я там зазывала?

- Все? Последняя ушла?  – интересуюсь у Лавровой, глядя, как Денис уводит Регину в подсобку.

- Угу. Сань, ты посмотри, сколько денег. – Она открывает кассу, а там… Там много. Огромная сумма, при виде которой даже я сглотнула. – Макеев – мужик. Решил спор выиграть – выиграл.

- Ничего он не выиграл, – наклоняюсь к подруге и шепотом говорю ей: – Помнишь кактусы, которые в подсобке стоят? А договор был, что он продает абсолютно все из магазина.

- Помню, – улыбаясь, отвечает подруга. – Я еще думаю, а чего это он повел Регину в подсобку. Она не планировала туда идти. Я видела. Прям потащил. Санек, слушай, Макеев умнее, чем кажется.

16.

В подсобке было тихо, будто стоило Макееву там оказаться, как он сразу же засунул Регине кляп в рот, а сам начал исследовать территорию. Надеюсь, они просто в обморок упали или играют в шашки, не то дела мои фиговые. Мысль о том, что Денис победил и мне придется танцевать под его губную гармошку, заставляла фантазию транслировать в голове отрывки из фильмов ужасов. Я не собиралась проигрывать. Меня даже никто и не предупреждал о таком исходе. Что за дела? Я что, на смертницу похожа? Мол, сама бочок с кровати свесила, зная, что под ней волк зубастый караулит?

Нет. Нет. Нет.

Но, как ни странно, спустя всего лишь пару минут довольная мордаха Макеева появилась в проеме. Следом к нам продефилировала и сама хозяйка подсобного помещения.

- Денис мне все рассказал, – важно заговорила она, подходя к кассе, отодвигая Янку. – Девочки, вы умницы. Ого-о-о. Саша, надеюсь, ты мне потом расскажешь, как смогла привести столько людей. Денис не хочет выдавать твоих секретов.

Не хочет он там.

Да, конечно.

Это ж лишний раз мозг напрягать надо, а ему лень. Зачем, если можно свое вранье на другого человека скинуть.

- Какой он молодец, – сквозь зубы отвечаю, стараясь не смотреть на этого гада.

- Ну, меня обычно по-другому называют, но так тоже сойдет, – лыбится он, чуть приподнимая руку. – Совершенно случайно нашел ваш тайник. Контрабандой кактусов занимаетесь?

- Ой, нет, конечно, – запричитала Регинка, в ладоши хлопая. – Их только утром привезли. Девочки, наверно, еще не успели в зал вынести.

- Не успели, значит… - наглая физиономия щурится, и, обходя хозяйку клумбы, Макеев вигается в мою сторону. – Саша, Саша… А я думал, ты за честность топишь.

- Кто бы говорил. Сам что устроил? – шепотом огрызаюсь, стараясь, чтобы одна мадам не услышала нашу грызню. – Кто тебе, вообще, разрешал в подсобку заходить?

- Я ни у кого и не спрашивал. Нельзя, что ли?

- Для таких, как ты, специально на дверях таблички вешают, где огромными буквами написано: «Посторонним вход воспрещен».

- Для таких красивых? – наклоняется он, в глаза заглядывая. – О, Карамелька, лед тронулся, и мы перешли на новый уровень отношений. Поздравим друг друга с проделанной работой? Хотя стой. Ты для этих отношений еще ничего не сделала. Поздравляй только меня. Я – молодец.

- Я не говорила, что ты красивый. Ты бредишь.

- Но подумала.

- Нет.

- Угу.

- Макеев!

Ой. Да почему я никогда не могу его фамилию тихо произнести? Будто в этот момент черти на голосовые связки давят, орать заставляя.

- Обожаю свою фамилию, – и заулыбался от уха до уха, как счастливый бульдог, который старую косточку откопал. – Завтра прокричишь ее несколько раз? Хочу на звонок поставить.

Даже хорошо, что денег в кассе много. Регина была занята их пересчитыванием и не обращала внимания, как ее работница шепотом кричит на постоянного и обожаемого (бр-р-р) покупателя.

- И не подумаю. Тем более специально не буду выходить завтра из дома, чтобы на тебя случайно не наткнуться.

- У красавицы плохая память?

- Отличная, в отличие от твоей. Ящик кактусов есть, а табуна сестричек нет, – развожу руками. – И что-то мне подсказывает, Регина сейчас отпустит нас домой и закроет магазин.

- Думаешь, я не успею их продать? Карамелька, не обижай меня.

- Не успеешь. Кактусы – не в тренде. Их не покупают. Бабники вместо них дарят розы своим многочисленным сестрам.

- М-да, - тяжело вздыхает он, рассматривает горшок с цветком в руке. – Грусть-тоска… Но знаешь…

- Выход там, – заканчиваю за него, победно улыбаясь. – Надеюсь, больше не увидимся.

Вот сказала.

И голос не дрогнул.

Сейчас он уйдет, а чуть позже и мы с Лавровой. Не будем же мы, в самом деле, до вечера здесь торчать в надежде продать хоть один огурец с колючими иголками.

Макеев не ушел.

Рано Сашка радовалась.

- Регин, купи кактус. – Денис одним шагом обогнал меня и встал напротив стойки. – Хороший кактус. Не жеванный.

Парню плевать, что он чушь несет. Обернулся, зыркнул, мол, не все еще потеряно, и снова к хозяйке пристал.

- А лучше сразу ящик возьми. Потом бегать не придется.

Судя по горящему взгляду Макеева, он и правда никогда не сдается. С интересом посмотрю, как его сейчас обломают.

- Блин, а ты видела, как она этот ящик перла? – веселилась Лаврова, вприпрыжку двигаясь от остановки. – Она не поняла, как он ее на покупку развел. Ай, просто гений. Официально: Макеев - мой герой.

Хоть убей, до сих пор не пойму, как у него это получилось. Сама присутствовала там, своими глазами смотрела и в какой-то момент была готова из сумки пару купюр достать, чтобы и себе горшочек прикупить. Он не гений – он гипнотизер-мошенник.

- Вот и беги к своему герою. Предательница. Поддакивала ему еще.

- Сань, ты чего? Я опыта набиралась, – поясняет подруга, которой Денис премию дал за неоценимый вклад в развитие его личной жизни. Угу. Так и сказал: «Пончик, держи. Назову кактус в твою честь». – Когда еще такой мастер-класс увижу? Тем более парень-то реально старался. Не могла ж я носом вертеть, как ты. Получился бы носовой перебор.

- Ты даже не старалась.

- В смысле? Очень даже старалась. Да я ради счастья подруги через себя переступила. Забила на свои принципы, глаза на происходящее закрыла.

- М-да? Ну, расскажи мне о своих принципах, Иуда?

- Чего сразу Иуда-то? Занимайся после этого добрыми делами.

- Ничего не путаешь?

- Не-а. Видно же, что ты парню понравилась. Признаюсь, сначала я была против него, но потом…

- Потом ты узнала его фамилию, и он тебе резко понравился?

Янка отмахнулась.

- Вот ты злюка, Ивлеева. Нет. Меня его напор впечатлил. Ты парня раз отшила, второй, третий, а он все не отступал. О, а ты слышала, как он сказал, что на тусовках стал реже появляться? Ну, так из-за тебя. Укрощаешь сердцееда, Санек. Моя школа. Ну, в смысле моя будущая школа.

- Не укрощаю, а стараюсь игнорить. Не сердцееда, а бабника. Разные вещи.

- Может, он и не бабник вовсе?

- Ага. А мальчик, который один спать боится.

Даже ребенок в такую сказку не поверит.

- Не только спать. Может, он вообще одиночества боится. Ты смеешься, а парня спасать надо. Страшная фобия, на самом деле.

Я так и заморгала. Фобия и Макеев – несовместимые понятия.

А еще в голову начали прокрадываться тревожные мыслишки.

- Лаврова, только не говори, что он тебе заплатил за рекламу собственной персоны? Дважды за день продавать подругу – это слишком.

Янка как шла вперед, так и продолжала идти. Поэтому мне пришлось ускориться, чтобы остановить этот локомотив.

- Убью тебя.

- Не убьешь. Потому что я ничего такого не делала. И вообще, у тебя времени нет на убийство.