Страница 2 из 4
– Мои ребята – отборные спецы! Лучшие из лучших! Осечка исключена, сэр!
– Ладно. Я понял. А какова вероятность неблагоприятного исхода у роботов? Дадим мы фотографии, которые, вполне возможно, сделаны достаточно давно. Да и к тому же человек несколько месяцев в плену: похудение, изнеможение, растительность на лице могла отрасти. Совсем другой человек.
Мужчина в гражданском обернулся назад, и искоса посмотрел на женщину в белом халате, как бы намекая той, что пора и ей вступить в разговор. Та покорно подчинилась.
– В ходе испытаний искусственный интеллект показал немыслимое, даже для человека распознавание лиц. Даже мать хуже распознает своего ребёнка, чем это делает наш проект. Ошибка недопустима.
– Хорошо. Самозащита, я так понимаю, тоже готова полностью? Русские ни в коем случае не должны завладеть образцом! И в любой момент мы должны иметь возможность отключить проект, или включить самоликвидацию, если вдруг что-то пойдёт не так!
Президент пристально смотрел на человека в гражданском с первого ряда. Взгляд был суровый и пронзительный.
– В ходе многочисленных испытаний никаких сбоев не выявлено. А что касается русских, то тут могу сказать следующее: протокол 56 был многократно протестирован и показал свою крайнюю эффективность! Последние испытания были предельно агрессивны, хотя и предыдущие считались избыточными. Русские максимум что получат: это кучку железа…
– Так, ладно. А что думает министр обороны?
– Я приму любое Ваше решение, товарищ верховный главнокомандующий. Возьму под свой личный контроль ход операции и буду регулярно докладывать о её исполнении. – послышалось с соседнего стола.
– Что-ж. Решение принимать мне всецело, хотите сказать. С другой стороны – знал, на что подписывался, когда избирался. Такс…
Президент внимательно осмотрел всех присутствующих. Старался смотреть в глаза, как бы пытаясь увидеть в них правильное решение. Но правильного решения не было, и не могло быть никак. Решение только одно – это его собственное.
Но, тем не менее, взгляд задерживался на двух противоборствующих участниках собрания.
Бравый генерал решительно смотрел верховному главнокомандующему прямо в глаза. Он, как верный пёс, ждал приказа: «фас!» Больше ему не надо было ничего.
Его же оппонент в гражданском ловил взгляд президента не менее бойко. Он тоже хотел испытать своих бойцов в деле. Взгляд его был не менее решительным, но более холодным и расчётливым.
Президент внимательно смотрел в глаза одному и другому. Увидев абсолютную уверенность обоих, снова окинул взглядом всех присутствующих. Затем пристально посмотрел на министра за соседним столом. Не найдя и в его глазах ответа, произнёс: «я принял решение. Освобождать заложников будет проект. Но, в режиме полной готовности, тем не менее, будет находиться ваш отряд, генерал! Вам всё понятно?! Полная боевая готовность на момент проведения операции!»
– Так точно, Сэр! Есть – полная боевая готовность, Сэр! – так же бойко произнёс генерал, хотя глаза его были наполнены смятением и грустью.
– Проект будет брать в плен врагов, или он рассчитан на полное тотальное уничтожение? – спросил президент у учёного мужа.
– Как настроим. Возможна подстройка на любой сценарий. Я бы предложил так: если пойдёт по наилучшему сценарию – то почему бы и нет, а если жизни пленников будет угрожать опасность – огонь на поражение.
– Хорошо. Так и производите настройку. Ну, что ж. Раз мы всё обсудили, и всем всё ясно – принимаемся за дело. Завтра поутру начинаем операцию. Или у кого-нибудь есть вопросы? Дополнения? Может быть предложения?
Никто из присутствующих не изъявил желания высказаться по данным вопросам.
Глава 2. Операция «живой металл».
Утро следующего дня. Планета совершила очередной поворот вокруг своей оси, поворачиваясь к солнцу тем бочком, где, собственно, и наступило утро. Лучи света молниеносно бросились согревать «бренное тельце» планеты.
Проснулись джунгли. Все ночные твари убрались в свои норы и пещеры. Все же дневные жители пробудились от ночной спячки.
Засуетились и люди на поселении внутри этих самых джунглей. На территории укреплённого со всех сторон мешками с песком, автоматчиками и рвами объекта. Да и в целом вооружённых людей там было много, как и разного рода военной техники.
Поселение это не находилось на пустыре или поляне, не имело хоть сколько-то высоких зданий. Скорее наоборот: землянки среди деревьев, боевые машины застланы дёрном. С высоты этот объект никак не обнаруживался.
Люди в этом поселении были явно неевропейской наружности. Может это были негры, возможно они были узкоглазые и желтолицые. Но внешность не имела никакого значения, так как раса – это что внутри, а не снаружи. В общем некоторые представители местного населения, которое с оружием в руках принялись защищать свою землю от пришлых захватчиков, как им казалось, попутно насилуя, убивая и грабя своих сородичей. Буду называть их «повстанцы».
Одни повстанцы разгружали очередной грузовик с оружием, пришедший от русских. Другие несли службу на блок постах, охраняли пленников. Основная группа делала зарядку и готовилась к обучению военному мастерству от российских спецов. Повар готовил харчи, оружейник чистил и чинил оружие, руководство заседало в командной землянке – обычное среднестатистическое утро боевого подразделения. Ничего, так сказать, не предвещало беды.
На территории лагеря были выкопаны ямы, в которых находились изнеможённые американские солдаты, запертые металлической решёткой с замком. И ещё несколько ям с местной публикой, за которых тоже хотели выкуп, но на много меньше. Неподалёку от мест заточения находились два вооружённых бойца, уютно расположившиеся в теньке на пучке соломы.
Мирную, беспечную, «медитативную» обстановку нарушил летящий в их сторону самолёт. Это был грузовой беспилотник. Первым его увидел караульный, сидящий на высоком дереве, и подал сигнал остальным.
Повстанцы засуетились. Бросили свои учения и другие дела, принялись занимать боевые позиции и «паковаться» в военную технику. Замерли. Из штабной землянки выбежали главари.
Самолёт приближался, беря курс чуть правее лагеря. И когда почти поравнялся с ним, сбросил груз: деревянную коробку с нарисованным на ней «весёлым Роджером» (человеческий череп и скрещенные кости под ним).
Коробка была достаточно крупная, кубов на восемь (8 м3). Не было над ней никакого парашюта, поэтому она камнем устремилась вниз.
Главный повстанец скомандовал бойцам открыть огонь по грузу и беспилотному самолёту.
Шквал пуль, снарядов и гранат были выпущены в том направлении. Лётный агрегат был подбит и с рёвом отправился «целовать» землю. Груз тоже получил достаточно серьёзные повреждения. Пули решетили его словно швейцарский сыр, часть коробки разорвало, и оттуда вывалились какие-то металлические куски.
Но очень быстро коробка опустилась так близко к земле, что стреляющие перестали её видеть из-за высоких деревьев. Но стрельбу не прекращали до последнего, примерно понимая, где она должна находиться, исходя из постоянной скорости падения. Бойцы своими выстрелами косили крупные деревья и кустарники, словно траву газонокосилка.
Вожак скомандовал прекратить огонь, когда короб практически был у самой земли. Велел укрепить периметр, а в направлении падения – многократно.
Параллельно с этим часть бойцов выдвинулась к месту падения, а ещё одной группе было велено разворачивать какую-то установку на основе автомобиля «КамАЗ».
Из грузовика высунулись металлические лапы, и опёршись на грунт в четырёх местах, подняли его колёса над землёй, увеличивая площадь опоры, соответственно, и устойчивость. Затем, лежавшая горизонтально на раме установка, пришла в движение, медленно принимая вертикальную ориентацию. После чего на вершине открылся люк, и оттуда, также плавно, высунулся длинный стержень с хитрой каркасной конструкцией, которая впоследствии раскрылась как зонтик на самом верху.