Страница 4 из 70
Никому не нужный, не способный работать по профессии, Иван быстро влился в «работу», где надо делать то, чему он хорошо научился за четыре года сверхсрочной службы в ОКСВА – убивать.
Коммерсанты, криминальные авторитеты, обычные недоброжелатели заказчиков – они ведь не моджахеды, они не умеют воевать, они не знают, как действовать, когда тебя хотят убить. С ними было легко. Даже бывшие военные, имевшие реальный боевой опыт, подавшись в коммерцию или криминал, становились мягкими и расслабленными, поэтому с ними тоже было не очень трудно.
«Мне платили зелёными долларами за убийство всяких дилетантов», – размышлял Иван, думая, как подступиться к разбору незнакомого пистолета.
«За речкой»[1] же, за убийство неограниченного количества иногда очень опасных душманов, ему ежемесячно платили, после перехода на сверхсрочку, сорок рублей на сберкнижку и девятнадцать чеков ВПТ.[2]
«Сраные копейки», – подумал Иван, обнаруживший, тем временем, над рукоятью, скрепляющий пистолет болт.
Раскрутив болт, он сумел снять верхнюю часть пистолета и получить доступ к ударно-спусковому механизму. Масла внутри практически не было, поэтому были основания полагать, что ему сунули утиль. Он неопределённым взглядом посмотрел вслед едва видным на горизонте летающим броненосцам.
Дополнительным изъяном пистолета было то, что был расколот боёк. То есть, даже реши он свести счёты с жизнью, при нажатии на спуск ничего бы не произошло. Только сухой щелчок, подчёркивающий всю злобность шутки подонков, бросивших его посреди пустыни.
Но горе побеждённым.
Пусть Иван не знал, что за война здесь происходит, почему и как он здесь оказался, но умирать просто так он не планировал. Поэтому он собрал в целом несложный пистолет обратно и вернулся к дальнейшему обыску покойников.
Больше ничего ценного обнаружить не удалось. Никаких документов, клочков бумаги – ничего. Карманы мертвецов опустошили и только случайность позволила победителям не увидеть отлично спрятанный складной нож.
Обувь у Ивана, к сожалению, забрали, поэтому он снял с покойников всю одежду и соорудил себе обмотку, чтобы песок не жёг голые пятки. Из чужой рубашки он сделал защиту для головы, а остальное связал воедино, потому что ткань – это очень полезная вещь.
Нужно было двигаться дальше, поэтому Иван забрался на трупы и внимательно рассмотрел окрестности.
Где-то вдали виднелись некие горы, но до них было слишком далеко. Вообще, горы – это отличный шанс, чтобы найти воду. Там, где есть тектоническая активность, исторически высоки шансы формирования рек и озёр. Это не даёт никаких гарантий, но двигаться туда лучше, чем уходить в бескрайнюю пустыню.
Из того, что он мельком видел в амбразуру турели, тут всюду песок, куда ни пойди. Но также он видел оазисы, то есть островки зелени посреди камней и песков, правда, местонахождение их определить теперь невозможно. Трупный тюк крутился вокруг своей оси, поэтому Иван теперь не мог сказать даже, в каком направлении изначально летели воздушные корабли. Впрочем, теперь он точно знает, что они летели в сторону горной цепи. Едва ли он сумеет дойти до края пустыни, но попробовать стоило.
Поплотнее скрепив связку одежды, он целеустремлённо направил свои стопы по направлению движения кораблей.
//Три-четыре часа спустя//
Жара поднялась невероятная. Солнце в зените, иссушает всё, что смеет ползать под его светом.
Ивану тоже было несладко, но чувствовал он себя не так паршиво, как ожидалось.
В Афгане он больше всего ненавидел жару. Даже в Ташкенте, при подготовке, он уже начинал тихо её ненавидеть. Среди гор, когда температура достигает 38–40 °C, можно было жарить яичницу на броне БТР, а в штанах в это время жарилась яичница другого рода. Он потел там, как сука, и не смог адаптироваться к жаре до самого вывода войск. Здесь же организм отлично переносил даже интенсивную жару и, несмотря на лёгкий голод и подступающую жажду, он не терял силы так быстро, как раньше.
Чуть левее по курсу он обнаружил сухое дерево, одиноко стоящее посреди песка. Это его заинтересовало, поэтому он сменил курс.
На песке вокруг дерева Иван обнаружил интересные следы. Такие обычно оставляют змеи.
Потеряв интерес к дереву, он начал изучать следы и в итоге, спустя двадцать минут, обнаружил нору, где прячется эта тварь. Подобравшись поближе, он стал ждать.
То, что змея уже в курсе его существования, не подлежало сомнению. Змеи слышат не так, как люди: их внутреннее ухо эволюционно подсоединено к нижней челюсти, которой они улавливают вибрации почвы. Поэтому, чтобы слышать, змее нужно положить голову на почву. В режиме ожидания змея держит голову на песке, из-за чего прекрасно слышит вибрации, создаваемые шагами Ивана. Она знает, но наружу не полезет, потому что у неё своих проблем предостаточно, чтобы вылезать наружу и связываться с существом, многократно превышающим её размерами.
Ждать её имело смысл, так как она может посчитать, что Иван уже ушёл и можно выходить на разведку. Шансов на это мало, но они есть. Торопиться Ивану было некуда, так как повсюду смерть, а здесь, прямо под землёй, лежит белковая еда с некоторым количеством влаги внутри.
Шли часы. Солнце клонилось к закату, а температура постепенно падала. Ивану было слегка паршиво, так как обезвоживание сказывало даже на таком неожиданно приспособленном организме, а ещё он сидел без какого-либо движения, к чему его тело явно не привычно.
То, что это тело не его, стало ясно довольно быстро. Во-первых, он выдернул один волосок и с удивлением увидел, что он не каштановый и не седой, а светло-рыжий. Во-вторых, что было выяснено ещё на корабле, половой орган его чуть длиннее, чем в его прошлой жизни и имеет несколько иную форму. Любой мужчина, если не страдает с рождения крайней степенью ожирения, безошибочно опознает свой детородный орган и не перепутает его. Но самое главное – на ощупь его лицо отличалось радикально, конечности были другими, структура грудной клетки иной, а вообще, судя по наблюдениям, телу где-то лет шестнадцать-семнадцать, может даже чуть меньше. Вторая молодость? В аду? Но какой в этом смысл?
Ответы ему найти негде, поэтому он просто принял считать, что сегодня всё ещё 1 июня 2022 года, ему внезапно не 59 лет, а, примерно, в интервале 15–19. Перестав обдумывать непонятные вопросы, Иван замер без движения, как умел, на часы.
Наконец, змея посчитала, что рядом никого нет и можно выходить на свой неправедный промысел. И тут Иван не сплоховал, метнув ей в голову кусок ржавого металла, сильно напоминающий пистолет Маузер С96. Кусок ржавчины попал очень удачно – курком прямо в верхнечерепную кость. Раздался характерный хруст и змея распласталась замертво.
Иван метнулся к ней и выверенным ударом складного ножа распорол змеиный позвоночник. Змея оказалась ядовитой, если верить тому, что у неё были вертикальные зрачки. Но это не 100 % обличающий факт, поэтому Иван всмотрелся в раззявленную змеиную пасть и увидел там характерные каналы на зубах.
Отрезав голову, он отбросил её в сторону, после чего присосался к истекающей кровью шее. Живительная влага, пусть и с сильной горечью. Ивану не до жиру, поэтому он игнорировал неприятные ощущения. Главное – яд остался в ядовитой железе, которая, обычно, располагается под глазами. Яд тоже можно было бы и выпить, у него есть определённая калорийность, а также набор жизненно необходимых человеку аминокислот, но Иван не был уверен, что желудок его тела в полном порядке. Если там будет самая небольшая язвочка, то яд попадёт в кровь и всё, конец. Риск неоправдан, поэтому от яда пришлось отказаться.
Высосав всю змеиную кровь, Иван потыкал острием ножа в отрезанную голову и понял, что сюрпризов не будет. После этого он окончательно вскрыл ей череп и высосал мозги. Мозг – это жир, а значит, там тоже могут быть какие-то калории.
1
«За речкой» – так советские войска называли службу в ОКСВА, то есть ограниченный контингент советских войск в Афганистане.
2
Чек «ВПТ» – чек «Внешпосылторга» – это практически параллельная валюта, созданная для того, чтобы ограничить вывоз зарубежной валюты из СССР. Эти чеки можно было отоварить в магазинах «Берёзка», где за них можно было получить всякие дефицитные ништяки, типа джинсов, импортной техники, обуви и так далее. Воины-интернационалисты получали такие чеки в качестве зарплаты и покупали нужные вещи в военторге или в «Берёзке», а некоторые копили их для того, чтобы купить какой-нибудь ништяк уже на гражданке. Чеки «Внешпосылторга» – это видимый невооружённым глазом признак того, что Хрущёв понятия не имел, как управлять страной и что именно нужно делать, чтобы твоя экономика не начала планомерное движение в бездну. Также, этими чеками могли отовариваться в «Берёзках» высокие партийные чиновники, причём в отдельной «Берёзке», не для простых смертных, что, в свою очередь, являлось наглядным индикатором начала деградации и вырождения партии ещё в конце 60-х годов. СССР сам создал финансовую «элиту», которая потом всласть покуражится на его руинах в 90-е и 00-е годы. И до сих пор куражится, если подумать.