Любовь и Миры

— Да какое там шоу! Настроение такое было! — буркнула Лана, потупившись и слегка покраснев. — Вот я и закрутилась.

Она боялась встретиться с Донэлом взглядом. Как же нелепа была её выходка! Все смотрели на неё как…  на сумасшедшую. Да она такой и была! И если б не Серый Гигант, пришедший на выручку, она бы…  обязательно впечаталась. Это было так глупо! Теперь она наверняка прослывёт среди иттян оригиналкой! О, Древние Мудрецы! Это всё равно, что считаться сумасшедшей!

Лана прислушалась к эфиру и поняла, что сегодня стала знаменитой…

Не только поонцы, но и вся Итта восприняли её нелепую выходку за оригинальную пантомиму. А от сюжета шоу — то, как одинокая неумелая танцорка, приняв от Потока Силы древнее мастерство, превратилась в мастера — иттяне были в восторге. Со всех сторон эфир доносил восхищённые отзывы и восторженные комментарии специалистов. Предполагали, что Лаонэла Микуни — Пооне талантливой юная ученица достойнейшего Танэна Таноона, поонского танцмейстера. Оживлённо обсуждались её новейшие па и идеи оригинального шоу. Им бы в такое шоу попасть, не к сонному кубу будь сказано! Хотя, сама виновата. М-да! вот так бывает, когда попадаешь в плен эмоций. А великий Танэн Таноон сейчас, наверняка, в полном недоумении. Уж он-то, конечно же, вспомнил её и ужаснулся. Мол, куда эта нескладёха лезет? Какие у неё могут быть оригинальные па?

О, Древние Мудрецы! Помогите мне это пережить!

— Настроение такое было, значит? Ну-ну, малышка! — продолжал тем временем свой монолог почтенный доктор Донэл. — Если в следующее Полнотуние будет настроение повертеться, тебя придётся изолировать.

«Если он ещё раз скажет — малышка, я…  уплыву!» — с отчаяньем подумала Лана.

— Иначе Скалу нам разнесёшь! Океан из берегов выйдет! Цунами нам здесь только не хватало! — добродушно хихикал доктор Донэл. — А то и тайфун! Ого-го! Держись!

— Не удержите! — сердито вскинулась она, понимая, что с тем багажом знаний о Танце, которым наградил её Серый Гигант, она ни за что не удержится с края танцующих. — Я теперь буду самая ярая танцовщица! Танец — моя стихия!

— О, Древние Мудрецы! Ярая? — с притворным ужасом вскричал Донэл. — Остальным поонцам, похоже, у Скалы и места не останется. Не знаешь случайно, где тут ещё можно покрутиться?

Лана хихикнула, Донэл вторил ей. И тут, наконец, Лану отпустило.

Познакомились

— Спасибо вам, почтенный доктор Донэл! — сказала она виновато. — Вы меня сегодня спасли. Не знаю, что на меня нашло. Глупо было так…  выставляться…

— О, нет! Выставляйся, пожалуйста! Ты же теперь «Звезда Поона»! Заводила, милостью богов! А для меня танец с тобой это всегда удовольствие, — галантно поклонился Донэл. И хихикнул: Давно так не крутился. У юных иттянок подобный кураж я наблюдал…  Да нет, подобного вовсе не наблюдал! Они предпочитают…  более спокойный ритм, что ли. Да ты и сама знаешь.

Лана знала. Она вспомнила себя, прежнюю, вяло пританцовывающую рядом с малышнёй, и смутилась.

— И всё же, где-то я видел тебя раньше, малышка? — сказал доктор Донэл, присматриваясь. — Только вот не могу вспомнить…

Ну, вот! Он даже толком не помнит её…

Лане стало стыдно. Намечтала себе какой-то нереальный образ и стремилась к нему, будто рыбка туняна на свет недостижимой Туны.

— Конечно, видели, почтенный доктор Донэл. Я ваша студентка, — сконфуженно проговорила Лана. — Четвёртый курс, факультет космических исследований и космо-навигации, Лаонэла Микуни.

Она готова была забиться в самую дальнюю пещеру от стыда и обиды.

«О, Древние мудрецы! Вот и познакомились!»

— О, даже так? — рассмеялся доктор Донэл. — То-то мои коллеги повеселились, небось, любуясь, как я лихо отплясываю со своей ученицей! Кручусь, так сказать, под Туной. Но мне казалось — тебя надо остановить. Пока ты Скалу не разнесла. Думаю — чего ты на неё так разъярилась? Ведь это же гордость поонцев! — снова рассмеялся он. — Я, каюсь, поначалу и не понял, что это всего лишь спектакль, — покачал он головой. — Талантливо сыграно! М-да, хорошие кадры мы растим. Творческие! Не закомплексованные! Верткие, так сказать! И не зацикленные на учёбе, кстати. Теперь-то я кое-что припоминаю. Это ты, Лаонэла Микуни, аж три раза сдавала мне теорию формирования древних аллювиев? Зато в третий раз отвечала блестяще, — щедро подсластил он пилюлю.

— Ага, это я была, — потупилась Лана.

К её стыду, она специально заваливала тот экзамен по аллювиям — чтобы ещё раз увидеть Донэла. И то, как он, сочувственно вздыхая, слушает её лепет. Отчасти возникающий по причине электричества. Хотя, если честно, предмет, который преподавал доктор Донэл, Лана знала лучше всех на курсе. В него она была влюблена не меньше, чем в самого преподавателя. Неужели это она сейчас болтает с ним о Танце, не испытывая в его присутствии даже лёгких разрядов электричества? После пропущенного через себя, одинокую танцорку, Потока Силы ей рядом с ним легко и спокойно. Никакого электричества! Как говорится — ток током вышибают. Или что-то подобное. Точно сейчас эту поговорку она не помнила.

— А скажите, почтенный доктор Донэл, это правда, что вы с аспиранткой нашли в пещере Баританы древние таблички? — спросила Лана, меняя неприятную тему.

— Пока ещё трудно судить, насколько они ценны, — рассеяно проговорил доктор Донэл. — Но некоторый фурор в научных кругах они, несомненно, произвели. — И вдруг спохватился: А откуда тебе о них известно, Микуни? Эта находка пока что держится в тайне.

«О, уже Микуни, а не малышка!» — обрадовалась Лана.

— Да? — удивилась она. — Боюсь — о том, что известно моей подруге Мэле, скоро узнают все мальки в Океане.

Донэл рассмеялся:

— Малькам это ни к чему! Будем искать источник утечки информации. Хотя, я уже догадываюсь, откуда она произошла. Это Сионэла славы захотела. Будем воспитывать.

— Почтенный доктор Донэл, а в ваши экспедиции берут студентов? — спросила она. — Мне бы очень хотелось в них поучаствовать.

Немного нахально, конечно. Но надо пользоваться моментом. Вдруг тоже повезёт таблички найти? Ведь она уже станцевала с Донэлом, как мечталось. Пора осуществлять и другую мечту — делать открытие. Сегодня же такая ночь. Волшебная. Чего стоит один Гигант, за две секунды научивший её Танцу. И Донэл, как настоящий рыцарь, пришедший её на выручку.

— В экспедицию хочешь? Думаешь, где-нибудь ещё пара артефактов завалялась? — усмехнулся Донэл. — Похвально, конечно, но — увы, бесперспективно! Такие учёные сухари, как мы, Микуни, уже всё на Итте перерыли. С таблицами Баританы нам просто повезло. Мы с Сионэлой случайно заглянули в пещеру, изученную уже вдоль и поперёк. А там произошёл оползень, из-за чего вскрылся тайник. Иначе эти таблички скрывались бы там ещё не одну тысячу витков.

— А сколько же им?

— На мой взгляд — миллионы. Но точно это определят только радиоуглеродные и термолюминесцентные тесты, на которые они сейчас отправлены. Ну и архивариусы посмотрят…

— Ого! Расскажете нашему курсу о результатах, почтенный доктор Донэл?

— В своё время — обязательно. Знаешь, а давай с нами в экспедицию! — вдруг согласился он. — Ты уже на четвёртом курсе — пора уже к серьёзной практике переходить. Ваши придонные рейды, конечно, интересны, но настоящая наука это совсем другое. А такая талантливая тунная танцорка, как ты, уверен — обладает огромным потенциалом, — похлопал он её по плечу. — Люблю рисковых, сам такой! Зайдёшь как-нибудь в деканат, обсудим этот вопрос. Можешь, кстати, и подружку прихватить. Только пусть насчёт таблиц пока с мальками не мутит.

— Ой, спасибо, почтенный доктор Донэл! — обрадовалась Лана. — Я не подведу, вот увидите!

— Да уж, не подводи! — улыбнулся он. — Я этого не люблю.

И тут Лана поняла, что она теперь абсолютно свободна от пытки электричеством. И относится к декану Донэлу…  как к товарищу. Она больше не будет в его присутствии таять, словно медуна в лучах Фоона и страдать от электричества. Он — мудрый наставник, она — почтительная ученица. И — не более того.