Закон обратного отсчета

— В какой цвет заливать будешь? — спрашивает Джа, подбоченившись.

— Он по документам черный, таким и останется, — достав респиратор с двумя фильтрами, Джен надевает его на шею как брутальное ожерелье. Шарит в ящике, выбирая баллон с нужной грунтовкой. — Надо только придумать аэрографию какую-нибудь. Что-то мощное, внушительное, но без агрессии. И чтобы коляска с баком перекликалась.

Джа критически оглядывает голый скелет мотоцикла.

— Надо подумать.

У ворот шумно паркуются несколько авто. Ни звонка, ни предупреждения.

— Побудь здесь, — говорит Джен, передавая пророку респиратор. А сам идет к выходу.

В проем ворот виден полосатый бок патрульной машины и запускает в инквизиторе режим тревоги. Поддался блажи, потерял бдительность, распахнул ворота, заходите, гости дорогие, берите нас с потрохами. Джен мысленно ворошит память, ищет, где мог проколоться, раз вычислили. И немного успокаивается, заметив рядом седан с прицепом. На таких за преступниками не гоняются.

— Доброго дня, Вячеслав Геннадьевич, — громко здоровается Джен. — Чем обязаны?

Подтянутый генерал-майор, быстро полысевший от бюрократии за год на посту начальника икстерской полиции, крепко жмет Джену ладонь. По левую руку от него бычится перекачанный отпрыск, по правую беспристрастно сканирует округу рядовой полицейский, видимо, из патруля.

— Неприятная оказия случилась с мотоциклом, — сообщает генерал-майор, высверливая во лбу Джена третий глаз.

Выступив вперед, его сын орет:

— Я чуть не убился!

— Мы обратились к вам по рекомендации, — напоминает генерал-майор, игнорируя истерику младшего. — И вы нас подвели.

— Что именно случилось? — спрашивает Джен, вспоминая, из какого хлама восстанавливал спортбайк за наклейку «Неприкасаемых».

— Внезапно вышли из строя тормоза. Хорошо, что это случилось на дрифт-площадке, а не посреди трассы. Вы понимаете, чем могла закончиться ваша оплошность?

У Джена сосет под ложечкой. Предупреждал ведь Джа, любая проблема с «неприкасаемым» байком станет ихоплошностью, потому что — попробуй, докажи. Кто здесь мастер, кто гайки завинчивал и запчасти проверял перед тем, как поставить? А упрешься, отстаивая свою правоту, и мигом попадешь в прицел всех камер наблюдения по городу. Все равно, что с красным флагом кататься, можно сразу с очередного подвала — в участок, чтобы два раза не переобуваться.

Им так нужны были привилегии, обещанные за хорошую работу, что Джен пошел на риск из-за твердой уверенности в своих руках и знаниях. И где-то дал сбой. Теперь нужно выкрутиться с минимальными потерями. Самое главное, даже если виноват — нельзя падать ниц и бить челом. Растопчут.

— Кто-нибудь пострадал? — спрашивает Джен ровно.

— Я пострадал! — мелкий снова бросается на Джена, но отец выставляет перед ним руку, сдерживая.

— Все обошлось испугом и царапинами мотоцикла. Но… Джен? Правильно помню? Я хочу знать, во-первых, как вы допустили такую серьезную поломку, во-вторых, как быстро вы сможете полностью восстановить мотоцикл.

— Давайте его сначала выгрузим. Джа! — кричит Джен вглубь гаража. — Принеси документы по байку Вячеслава Геннадьевича.

Присутствия в гараже посторонних Джен не терпит, поэтому осматривает мотоцикл прямо на улице, благо старенький подъемник всегда дежурит у «клиентских» ворот. Проблема видна с первого старта, но на всякий случай Джен проверяет — уровень тормозной жидкости в норме, тормозные диски на оба колеса люфта не дают. Он просвечивает фонариком тормозные колодки в щель между суппортом и диском, извинившись, ныряет в мастерскую за инструментами.

— Если я правильно помню, — говорит Джен, пристраиваясь к переднему колесу с щипцами. — Вы приносили несколько запчастей для замены. Напомните, что именно?

— Фару, поворотники, — через губу перечисляет младший. — И свечи.

— Еще тормозные колодки, — добавляет Джа, сверяясь с актом приемки работ.

— Да, и колодки. Мне братишка привез новые только с завода.

— Джа, сверь маркировку, — Джен передает вынутую колодку и поднимается, вытирает пальцы вафельным полотенцем, заткнутым за пояс.

— Все совпадает, — Джа разворачивает к генерал-майору планшет с документами, показывает пальцем точное совпадение маркировки на детали с актом и переворачивает колодку фрикционной накладкой вверх.

— Я не знаю, как нужно ездить, чтобы сточить колодки в ноль, — Джен в упор смотрит на отпрыска, вжавшего голову в массивные плечи. — Новые купите и принесете сами, заменю бесплатно. Могу подсказать магазины, где продают качественные. Что до покраски — это по полному прайсу. И взять смогу только через две недели.

— Ясно, — сурово резюмирует генерал-майор. Разве что подзатыльник отпрыску не отвесил. — Спасибо, парни. Этот сезон на своих двоих походит. Мои вам извинения.

— Все нормально, — уверяет Джен, пожимая ему руку. — Рабочие моменты. Если будем полезны, обращайтесь.

Пока искалеченный байк грузят обратно в прицеп, Джен аккуратно выспрашивает генерал-майора о новостях. Если верить полиции, в Икстерске царят тишь да гладь, образцовый городишко.

Похоже, пророк с инквизитором вырывать людей из рук извергов ныряют в другое измерение. Не иначе.

Когда эскорт снимается с места, Джен возвращается в гараж и запирает ворота на все засовы.

— Словил нервяк при виде патруля? — язвит пророк, укладывая документы в файл. — Джен, с этим надо что-то делать. Так не может продолжаться вечно.

— Может — не может, — психует Джен, натягивая респиратор. — Если ты знаешь, что делать — иди и сделай. А мне работать надо.

— Знаю, и сделаю! Для начала, куплю нормальный фотоаппарат.

Если в голову пророка засела дурь, выбить ее невозможно даже кулаками. Проще самому успокоиться и смириться. В такие моменты Джен жалеет, что бросил курить.

«Это закон подлости, Джен, самые клевые камеры такие огромные. С ними таскаться будет неудобно». На полупрофессиональную мыльницу уходит стоимость ремонта двух байков.

«Джен, вдруг жертвы и правда помечены? Прикинь, мы же сможем их предупреждать до моих приходов». Если Джа не грызет шоколад, он грызет ногти. Обертки от молочных плиток шуршат даже в тапочках по утрам.

— Джен, а если это можно прекратить, ты хотел бы больше не…

— Джа! Я могу в любой момент завести Нортон и свалить к ебеням от тебя, твоих приходов и твоего блядского нытья — в первую очередь!

— Ладно тебе, не ругайся.

К исходу третьего дня Джен готов убить кого-нибудь без всяких пророчеств.

Он находит Джа на полу ванной, мокрого и голого, в крови из рассеченного лба. Хорошо, что пророк успел приоткрыть дверь до полного провала в ирреальное. За шумом старенькой душевой кабины Джен не расслышал бы и криков.

До места «икс» минут двадцать езды, но Джа видел, что расправа будет недолгой. Жертва — парень крепкий, не чета убийце, который не позволит оглушенному арматурой прийти в себя. Значит, придется спешить как никогда и наплевать на осторожность.

Почти полночь. Банальная подворотня — тупик между старыми домами, чьи жильцы привыкли заглушать телевизорами тревожные звуки улицы. «Сам нарвался» — любимая отговорка, и верная для семи случаев из десятка. Большинство.

Джен бросает мотоцикл на обочине и, свернув за угол, сразу замечает в мерцающем свете неисправного фонаря обоих. В переулке даже теней нет, чтобы предупредили жертву о занесенной над бритым затылком арматуре. Только инквизитор.

— Ложись! Сзади! — орет Джен, надеясь, что распознал «своего брата» правильно. По осанке, описанным Джа татуировкам на плечах, мягкому шагу. И переходит на бег, стягивая на ходу перчатки.

Не ошибся. Тот, кто был выбран в жертвы, пригибается, уходит влево, подставляя под арматуру тренированное плечо. Удар выходит инерционным от того слабее, чем мог бы, но «жертва» кроет матом до чердака соседней многоэтажки. И, не останавливаясь, по той же траектории впечатывает кулак молотом аккурат в бритый висок нападавшего.