Страница 2 из 7
– Нам лучше поторопиться, – мрачно заметил телохранитель.
Путь в сокровищницу лежал вдоль боковой стены с длинной анфиладой арочных окон, в конце которой виднелись перила и ступени широкой лестницы, ведущей в подземелье. Стараясь не смотреть по сторонам, Эрга помчался туда.
Окно рядом с высокими двустворчатыми воротами из позолоченного дуба – северного входа в шатёр-дворец – было открыто, и Эрга прислушался.
Удары молота на часовой башне стихли, им на смену пришли ещё более тревожные звуки приближавшейся к городу вражеской армии: барабанный бой, протяжные стоны труб и грохот металла о металл – для устрашения солдаты били мечами по щитам.
Тулуй сказал, что армия в получасе ходьбы от Картараса, однако звуки, казалось, раздавались под самыми окнами шатёр-дворца, будто не было ни мощной крепостной стены, охранявшей огромный город-остров посреди травяного моря, ни бушевавшего в степи осеннего ветра. Резкий его порыв на миг перехватил дыхание и охладил разгорячённое лицо Эрги. Он не удержался и высунулся в окно, но тут же испуганно подался назад – на дворцовой площади и лестнице, ведущей к северному входу, колыхалось безбрежное море людских голов. Слышались вопли, ругань, детский плач.
Вдруг северные ворота начали сотрясаться, стальной засов выгнулся под тяжестью напиравших тел. Ещё немного, и обезумевший от страха людской поток хлынет внутрь, сметет всё на своём пути.
Раздавшиеся позади крики заставили Эргу обернуться.
От южных дворцовых ворот к северным через весь тронный зал неслись гаюки – личная дружина лорда Великой Степи. Все как один в кафтанах из крашеной в ярко-жёлтый цвет кожи диких среброкрылых быков и таких же шароварах, в руках обнажённые сабли. На левых рукавах чёрная нашивка с изображением черепа и скрещённых под ним костей.
Четверо остались внутри, вытянувшись по обеим сторонам ворот, остальные ринулись наружу, распахнув тяжёлые створки. Замелькали шапки с чёрными собачьими хвостами, и толпа испуганно отхлынула назад.
Эрга нахмурился и отвёл взгляд.
Там, где обрывалось море людских голов, над цветущими Небесными садами возвышалась зубчатая крепостная стена с круглой сторожевой башней. В лучах заходящего солнца пламенел усевшийся на вершину башни золотой драконоволк – мамук, размерами не уступавший самой башне. От дворцовой площади к крепостной стене вела аллея Тысячи Фонтанов, и Эрга видел в широком просвете между деревьями, как перепуганный насмерть молодой раб снимал намордник с огромного драконоволка с раскосыми фиолетовыми глазами и густой золотисто-жёлтой шерстью. Глаза зверя злобно косились на суетившихся возле катапульт стражников.
– Идём, – осадив любопытство принца, сказал Тулуй, и голос его был непреклонен. – Лорд Улус будет реветь, как снёсшая яйца дракониха.
– Да иду я, иду!
Эрга оторвался от окна и со всех ног помчался к лестнице, гадая, зачем понадобился приёмному отцу да ещё в сокровищнице, войти в которую без страха быть обезглавленным мог только сам Улус – лорд Великой Степи.
Тулуй, как и всегда, тенью следовал за принцем. Гаюки их не окликнули, но Эрга и не оборачиваясь чувствовал, как они сверлили взглядами спину до тех пор, пока он не скрылся из виду.
Лорд Улус – высокий мужчина с могучим телосложением, в чёрной косе, несмотря на преклонный возраст, ни единого седого волоса – неподвижно, будто окаменев, стоял в ожидании наследника внизу у лестницы. Эрга с опаской смотрел ему в спину, обтянутую расшитым разноцветным жемчугом чёрным атласом, приготовившись выслушивать набившие оскомину упреки о непослушании, но тот даже не оглянулся, а, услышав шаги принца, двинулся дальше по подземелью. Эрга попытался протиснуться вперёд него, но Тулуй рукой преградил путь.
Эрга одарил его таким выразительным взглядом, после которого тот обычно отступал, но в этот раз телохранитель и глазом не моргнул. Стоило им спуститься в подземелье, как его словно подменили. Он весь ощетинился и подобрался, как перед прыжком, сжавшись в одну стальную мышцу, даже глаза у него стали, как у драконоволка – раскосыми и злыми.
Стражники, охранявшие вход в сокровищницу, с приветствием «Здравствуй вечно, лорд Великой Степи!» бухнулись на колени.
В подземелье царил полумрак. Запах горелого масла перемешался с удушливым запахом крови, от которого Эргу сразу замутило. Его замутило ещё больше, когда он увидел из-за спины лорда Улуса мёртвого человека, лежавшего возле распахнутой настежь двери в сокровищницу.
Это был мастер с монетного двора. Рядом с ним валялись опрокинутые бронзовые светильники. Шея мертвеца напоминала растянувшийся в кровавой ухмылке рот – кто-то полоснул по ней ножом. Вокруг головы растеклась огромная тёмная лужа, в которой плавали слипшиеся пряди волос. На лице застыло изумлённое выражение – бывший мастер явно не собирался умирать.
– Встаньте, – приказал лорд Улус стражникам. Голос его внезапно охрип. – И расскажите, что знаете.
– Мы делали в подвалах вечерний обход, – заговорил один из стражников, пустую глазницу которого пересекал безобразный шрам. – Видим издалека – у входа в сокровищницу светильники не горят. Подкрались ближе. Вроде как двое о чём-то перешёптывались. На вопрос «кто такие» – промолчали. Ну, мы выпустили пару стрел в темноту, а когда подбежали… – стражник выразительно посмотрел на распластанное тело.
– А где его убийца? – нетерпеливо спросил лорд Улус.
– Побежал к старым рудникам, – стражник ткнул пикой в сторону тёмного коридора, в конце которого виднелась высокая арка, освещённая двумя светильниками. – Алмазов-то там, почитай, уж лет триста как не находили, светильники со стен давным-давно поснимали. Темень – хоть глаз выколи, – стражник довольно хмыкнул. – Схорониться думал, но сразу за аркой свалился в яму и, наверное, сломал шею.
– Обыщите! – кивнув на мертвеца у своих ног, приказал лорд Улус.
Стражник минуту возился с убитым, затем передал лорду Улусу трёхконечную железную звезду.
– Больше ничего нет?
– Только это, милорд. – Лорд Улус с явным облегчением вздохнул. – Точь-в-точь ваша, только железная, – кивнув на алмазную звезду, сверкавшую на груди лорда, заметил стражник. – Видать, этот, с монетного двора, – стражник пнул мертвеца, – и сделал копию ключа от сокровищницы.
По лицу лорда Великой Степи поползли красные пятна, как обычно бывало в минуты гнева. Он отшвырнул железную звезду и, выхватив масляный фонарь из рук второго стражника – раба со свежей татуировкой на лбу в виде трёхконечной звезды, – сделал то, чего при Эрге ещё никогда не делал: он не просто вошёл, он ВБЕЖАЛ в сокровищницу.
Вид бегущего лорда Улуса потряс даже стражников. Они разинули рты, изумлённо глядя ему вслед.
– Милорд! Туда нельзя одному! Это опасно! – крикнул Тулуй, в два прыжка оказываясь возле входа в сокровищницу. Эрга заметил, как в белой перчатке телохранителя блеснуло лезвие ножа, смоченное ядовитой кровью мчаа-чу. – За ним! Быстрее, мой принц! Быстрее!
Меньше всего Эрге хотелось заблудиться в бесчисленных залах сокровищницы, в которой ему к тому же довелось оказаться впервые, и он поспешно перешагнул через мертвеца…
Пика одноглазого тотчас преградила Эрге дорогу, острый наконечник метил прямо в сердце. Раб поначалу тоже наставил на него свою пику, но потом испуганно отдёрнул.
Ярость опалила щёки жгучим румянцем, в крови вспыхнул жаркий огонь, готовый вот-вот вырваться наружу. Эрга с ненавистью уставился на одноглазого. Тот изо всех сил старался не встречаться с ним взглядом, у него даже шрам побагровел.
Рука уже обхватила рукоять кинжала, но Эрга давно научился усмирять свой гнев.
– Дорогу принцу Великой Степи! – рявкнул Тулуй.
Холёные, унизанные перстнями пальцы Эрги, готовые обнажить личное оружие – изогнутый кинжал с рукоятью в виде головы мамука из резного рога ящера, – и в особенности присутствие рядом скорого на расправу мчаа-чу заставили стражников послушно отойти в сторону.