Страница 3 из 4
Храмовый кулон с двумя птицами по бокам дерева жизни.
Золото, серебро и эмаль, обработанные перегородкой.
Киевская Русь. XI или XII век
Владимир крестил Русь по-доброму. В Киеве глашатаи князя раструбили весть: завтра, с утра, всем надо будет явиться к Днепру. Кто явится, тот друг князя, а кто не явится, тот его злейший враг.
Таким образом, принимая православие, мы переставали быть просто точкой на карте, мы становились ячейкой крупнейшей на тот момент цивилизации, Византии. И для нас это был, конечно, очень выгодный экономический союз, очень выгодный политический союз и, как мы уже выяснили, обоснование власти от Бога. Это очень важно, и я думаю, что тут не обошлось интуицией, а все-таки имел место какой-то накопленный опыт управления. Ведь не зря европейские монархи так близки с Церковью: ведь Церковь охраняет их от народа, защищает права престолонаследия. Церковь не просто говорит: «вы здесь царь, вы первый среди равных», она говорит: «вся власть от Бога». И это было очень важно для Владимира. Кроме того, в православном каноне присутствует очень четкая иерархия, от церковного Патриарха до последнего священнослужителя. Кроме того, имел место важный объединяющий фактор: одна земля – одна вера.
Принимая православие, мы переставали быть просто точкой на карте, мы становились ячейкой крупнейшей на тот момент цивилизации – Византии.
В Византии происходило все то, что происходило в поздней Римской империи. Время от времени восставали легионы, и удачливые военачальники этих легионов свергали императоров, объявляли себя императорами и т. д. Так, в 986–987 годах Варда Фока, военачальник, объявляет войну Василию, императору Византии. Он поднимает легионы, в Византии начинается война. Варда Фока одерживает несколько очень важных побед, и император Византии Василий, понимая, что у него серьезное осложнение, предлагает союз Владимиру, чтобы тот пришел со своей дружиной и помог императору разгромить Фоку. Владимир ставит условия. Как мы уже говорили, для того, чтобы прыгнуть в верхний чертог в византийской системе, желательно было жениться на дочери императора. Дочери у Василия не нашлось, зато нашлась сестра Анна. Эта еще лучше, она порфирородная. Более удачной женитьбы даже сложно было себе представить. И Владимир набирается наглости и просит ее в жены. Но кто отдаст в жены язычнику свою родную сестру и отпустит ее в Тмутаракань, чтобы она уехала далеко от шикарного византийского двора? Однако ситуация у Василия была, надо полагать, очень тяжелой. Он пообещал Владимиру отдать в жены свою сестру…
Солдат в русском костюме с лошадью.
Гравюра Жана-Пьера-Мари Жозе. XIX век
Русь крестилась тяжело: до XI, и даже до XII века…
В некоторые города миссионеров не пускали: здесь за духовную жизнь продолжали отвечать волхвы.
Здесь есть еще один важный момент. Это мое личное наблюдение, и я могу заблуждаться, но мне кажется, что здесь есть зерно истины. Вы, возможно, бывали когда-нибудь в Стамбуле. А если не были и планируете туда съездить, то обязательно зайдите в храм Святой Софии, который был построен византийцами. Когда ты туда попадаешь, тебя просто наотмашь бьет. А в 987 году это вообще было невозможно себе представить. И эти русы, язычники, приехавшие в качестве послов, как я полагаю, были приглашены сюда на службу. Простой люд и более-менее состоятельный народ стоял внизу. А императорская семья стояла наверху, почти под куполом. Весь собор покрыт золотом. И нашим послам сказали: вот там, видите, император стоит с женой и сестрой? И ваш государь, – как его зовут, Владимир? – когда будет приезжать, тоже там будет стоять.
Понимаете разницу? Где вы такое видели? Да от этой роскоши ты просто чувствуешь себя червяком. И совершенно очевидно, с какой мыслью послы приехали обратно к Владимиру.
Понятно, что это выдуманный мной исторический анекдот, но тем не менее… Как развиваются события дальше? Владимир выдвигается на войну с Фокой. Выдвигается на помощь в Сирию. И в этот момент он понимает (или ему доносят), что не хочет император выдавать свою сестру за язычника. И, по-видимому, свое обещание берет назад. Тогда Владимир захватывает Корсунь, встает там лагерем и дает понять Василию, что, в принципе, ему совершенно все равно, на чьей сестре или дочери жениться. Вот если император Василий даст свою сестру – великолепно, а то ведь и Варда Фока может стать императором, если его поддержать, и он Владимиру кого-нибудь даст в жены, и начнется совсем другая история.
Крещение Руси. Прибытие в Киев епископа.
Гравюра Ф. А. Бруни.
Из книги: Очерки событий из российской истории, сочиненные и гравированные профессором живописи Ф. Бруни. 1839
Вот тут Василий понимает: отвертеться уже не получится. И опять, по легенде, выставляет условие, что за язычника сестра моя не пойдет, а за православного пойдет. И здесь, согласно легенде, Владимир внезапно слепнет. Ему говорят: если православие примешь, то, конечно, сразу прозреешь. Сестра императора Анна уже подъезжает с попами к Корсуни. Владимир крестится и прозревает. Фоку в 987 году разобьют. Василий доволен, Владимир с молодой женой отъезжает в Киев и начинает крестить Русь. На картинках это все очень красиво. Русь крестится, и мы становимся православным народом.
Интерьер собора Святой Софии.
Худож. Проспер Марилья. 1821–1847
Византия – самое главное государство того времени, самое просвещенное. Очень выгодный союзник и, конечно, главный торговый партнер, мощная экономическая держава.
Владимир крестил Русь по-доброму. В Киеве глашатаи князя раструбили весть: завтра, с утра, всем надо будет явиться к Днепру. Кто явится, тот друг князя, а кто не явится, тот его злейший враг. Надо понимать, с таким добрым напутствием все горожане, как один, пришли к реке. Всех загнали в реку, вместе с младенцами, женами с детьми, и всех там же крестили. Очевидно, на следующий же день Русь православною не стала. Русский человек, как мы с вами знаем, хитер и сметлив. И он размышлял: «Ну, Христос теперь бог. Но у нас есть же Перун, Даждьбог, Велес и Сварог. Вы скажите, какого Христу вырезать чурбана, подскажите, где он на капище должен стоять. Нам все равно, в кого видом он будет, будет – и хорошо». Но капища стали уничтожать, Владимир стал разрубать этих истуканов, скидывать их в воду. Капища сжигались, и непозволительно было поклоняться теперь никаким Велесу, Даждьбогу и Перуну, только Иисусу Христу. Никаких других богов и никакой другой веры быть не могло.
Второй величайший на тот момент город на Руси, Новгород, все это время ведет себя совершенно иначе. Он не принимает православия, новгородские волхвы понимают: сейчас придут какие-то попы и отнимут у них духовную власть. Сейчас они могут (с ними ведь боги говорят) общаться с дружиной, с князем, с простыми людьми, с купцами и из этого извлекать какие-то бонусы. А теперь все закончится: придет какое-то неведомое византийское православие, и придут другие волхвы, которых называют священниками. Волхвы начинают будоражить народ, и тогда Добрыня, добрый Добрыня Никитич, приезжает в Новгород. Он вызывает самого главного волхва и спрашивает: «Вы считаете, что не надо принимать православие?» Волхв отвечает: «Нет, потому что у нас есть свои боги, от готов». Снова спрашивает Добрыня: «Твой бог тебя любит ли, языческий?» Тот отвечает: «Любит». Добрыня: «Ну, а вот он тебе какую жизнь отмеряет, короткую или длинную?» И это, понятно, вопрос с двумя крючками, типа «Вы уже перестали пить коньяк по утрам?». Приблизительно такого рода вопрос, и если волхв ответит «короткую», то Добрыня скажет: «Подтверждаю!» – и волхва убьет. Если ответит «длинную», Добрыня скажет: «Ну, давай тогда проверим» – и тем более убьет. В общем, волхв не сразу ориентируется и отвечает: «Любимец богов, у меня будет длинная жизнь!» Добрыня Никитич сносит ему голову со словами: «Наврал, получается, твой бог!»