Страница 8 из 21
– Вот это полный пердюмонокль, голубы мои, – поглаживая усы, восторженно объявил Василий Иванович. – Похоже, вселенский потоп начинается.
– Вот и гарно, а пока усе не потопло, пидемто чаю питы, – позвала Степанида, уже усердно звеня чашками на кухне.
– Спасибо, Степанида Матвеевна, но я спать, – извинилась Женя, поднимаясь в свою комнату и там, упав поперек кровати, под звуки беснующейся непогоды, даже не стараясь поднять будто налитые свинцом веки, успела подумать о том, что сегодня произошло что-то важное, связанное с Максимом. Что-то такое он сказал, что ее резануло или что-то произошло – но это было связано именно с ним… Она никак не могла вспомнить, что именно. Потом. Вспомню, потом… Дождь – это хорошее предзнаменование. Он смоет все их неприятности и проблемы, и все наладится…
Казалось, что она едва закрыла глаза, как нервно зазвонил мобильный.
– Как раньше люди жили без телефонов? – злясь на весь белый свет, бормотала Евгения, пытаясь на ощупь найти источник раздражающих звуков. Телефон почему-то оказался под кроватью. Едва не свалившись со своего ложа и чуть не вывихнув при этом плечо, она все же, со второй попытки, достала истерично орущий мобильник.
– Надеюсь, вы звоните, чтобы сообщить мне, что я выиграла миллион евро, – даже не взглянув на экран, сонно произнесла Евгения, – иначе вам не будет оправдания…
– С ума сошла, – зашлась в рыданиях трубка. – Какой миллион? Какие евро? Женька!!! Николая Петровича только что на скорой забрали!!! А у мамы высокое давление, а она не хочет ехать в больницу! Хочет умереть дома!!!! Дашка трубку не берет! Я здесь одна!!! Пошел вон, паразит!!!
Кто паразит? Хотела было спросить Евгения, но, услышав требовательный мяукающий рев, тут же передумала. Выскочив в коридор, она с ноги, произведя при этом неимоверный грохот, открыла дверь в комнату Даши. Та вскинулась на кровати и уставилась на Евгению ошалевшими от крепкого сна глазами:
– Война? На нас напали?
– Не мели ерунды, – не бросая телефон и стараясь снизить накал развивающихся событий, уже спокойнее произнесла Женя, при этом стараясь в максимально доступной форме донести ей полученную информацию. – Звонит Лена. Николая Петровича забрали на скорой, Зинаида Михайловна умирает дома…
– А сама Ленка еще жива? – Дарья, подхватившись, будто ее ударили
током, уже скакала по спальне на одной ноге, другой отчаянно старалась попасть в брючину джинсов.
– Ты еще жива? – поинтересовалась у трубки Женя и, не дожидаясь ответа, уже из коридора (в надежде, что кто-то услышит) прокричала, чтобы готовили машину, потому что они сейчас уезжают.
– Без кофе за руль не сяду, – пенясь зубной пастой и не вытаскивая щетки изо рта, нечленораздельно пробулькала из ванной Дашка. – Не на пожар летим, а Зинаида Михайловна постоянно умирает, а по-настоящему – еще наших детей переживет, если, конечно, при такой жизни они у нас будут.
Кофе они пили по-военному, стоя. Степанида Матвеевна не сводила с них сердитых глаз и всем своим видом демонстрировала крайнюю степень негодования, при этом она изо всех сил грохотала посудой, переставляя кастрюли, жаровни, сковороды с места на место, и по звуковому сопровождению это было похоже на действо в фитнес-зале, где «качки» с надрывом таскают «железо».
– Ну где это видано, голодными ехать к черту на кулички?
– Не расстраивайтесь, Степанида Матвеевна, мы будем у Лены минут через сорок, там и покушаем. – Даша уже на ходу старалась ее успокоить. – Как доберемся, я позвоню, и к ужину нас не ждите…
Гроза закончилась, и постепенно подкрадывалась жара, уничтожая собой прохладу позднего утра. Во дворе, у распахнутых ворот, рядом с большой кучей опавших листьев и поломанных веток стоял новый, темно-вишневого цвета «Форд Фокус». Дядя Вася с нежностью, достойной лучшего применения, мягкой ветошью сметал с машины невидимые пылинки.
– Эх, какая красавица, – погладив лакированный капот, проурчал он ласково. – Вы там поаккуратнее, дороги только подсыхать стали, и мокрую листву с ветками еще никто не убирал, а на них скользко, как на катке.
– Спасибо, Василий Иванович, – откликнулась Даша, усаживаясь на водительское сиденье и с удивлением осматривая двор с произошедшими в нем переменами. – А что здесь было?
– «А просто летний дождь прошел, нормальный летний дождь», —
подходя к машине с другой стороны и заодно стараясь с наименьшими для себя потерями обогнуть огромную лужу, фальшиво пропела Женя.
– Жень, кончай подвывать – вокал – это не твое, – прервала ее Дашка, пристегиваясь ремнем безопасности.
– На инсинуации злопыхателей категорически отказываюсь реагировать, – Женя гордо вздернула подбородок. – Ураган здесь был, пока некоторые дрыхли, не помня себя. Нас вообще всех чуть не смыло.
– Хватит балаганить, – не выдержав, возмутился дядя Вася. – Я вам о серьезном. Дорога будто салом смазана. Осторожно езжайте.
– Я всегда осторожна, – послав Василию Ивановичу воздушный поцелуй, Даша мягко нажала на педаль газа.
Это было правдой. Дашка всегда была осторожна на дороге и ездила строго по правилам. Ее любимый совет тем, кто любил гонять на бешеных скоростях, был участвовать в ралли или, если кишка тонка, кататься на «американских горках».
– Машину Максим месяц назад подарил, – пояснила она, перехватив восторженный взгляд подруги, которым та осматривала салон, и, не развивая дальше тему бывшего мужа, решительно вырулила со двора.
Дорога, несмотря на близость полдня, была практически пустынна. Основная волна тех, кому по тем или иным делам нужно было в Питер, уже схлынула, а те, у кого дела могли подождать, напуганные пронесшимся ураганом, мудро оставались дома. Дорога, по которой они двигались, представляла собой образчик высокого европейского качества. Она пролегала через их застроенный новыми дорогими коттеджами поселок, затем, покинув его, шла по прямой, и, когда до главной трассы оставалось еще километров двадцать – тридцать, делала крутой поворот, таким образом огибая небольшую рощу.
– Женя, ты пристегнулась? – голос Дарьи был спокоен и холоден.
– Странный вопрос, как всегда. А что случилось?
– Тормоза отказали… скоро будет перекресток с выездом на главную дорогу… а до этого крутой поворот… нам на такой скорости в него не вписаться…
– Сколько нам осталось?
– Минут пятнадцать… может, чуть больше… если очень повезет…
– Дашь, ты, главное, постарайся на встречку не выезжать, – произнесла осипшим голосом Женя и, облизав сразу пересохшие губы, тыльной стороной ладони вытерла мгновенно вспотевшее лицо. Мысль о том, что осталось жить пятнадцать минут, раскаленной проволокой скрутила головной мозг. – Включай аварийку, если увидишь впереди любую машину, начинай сигналить…
Перед ними стелилась пустынная и ровная, как стрела, дорога.
– Позади нас джип, – Даша говорила, почти не размыкая губ, намертво вцепившись в руль. – Сейчас будет сигналить, требовать, чтобы ему уступили дорогу.
Обернувшись, Евгения увидела через заднее стекло неумолимо быстро надвигающуюся на них неправдоподобно огромных размеров черную машину. Ее водитель, судя по манере вождения, не только знал правила дорожного движения, но и уважал их. Он не пытался обогнать их справа, а слева была разметка в виде сплошной разделительной полосы, которую, несмотря на отсутствие встречных и вообще каких-либо машин, джип не пересекал. Она быстро отстегнула ремень безопасности и, проявив (совершенно неожиданно для себя) чудеса гибкости, перелезла на заднее сиденье.
– Дашенька, ты только не отвлекайся, родная, – опуская левое боковое стекло, успела предупредить она подругу и, молитвенно соединив ладони, почти по пояс высунувшись в окно, дико закричала:
– Помогите!!! Тормоза!!! Отказали!!!!
Джип сбросил скорость и медленно пошел на обгон справа. Евгения тут же на четвереньках переместилась к правой дверце и опустила там стекло.
Образовавшийся сквозной ветер бил в лицо, не давая вздохнуть.