Морвунскар

Как же я таких терпеть не могла… после всех тех событий в Рифтене, это была острая непереносимость, хотя мне стало и полегче. Это мерзкая клоака, крысиная нора. Люди Рифтена сами породили там то, что они породили. Они были согласны. Невозможно очистить клоаку никому, если грязный сток не перестаёт непрерывно течь. Солитьюд был другой. В нём было что-то другое. Грязи хватало, но тут скорее было немного странно. Начиная с факта его расположения на вытянутой скале хотя бы. В каком-то смысле моё внимание ныне было сейчас сосредоточено более на порту, поскольку там было что-то, что меня настораживало, но Солитьюд тоже не отпускал внимания. Но в основе моё внимание было сосредоточено вокруг ситуации с Синем Двором и некоторые связи нескольких людей из Мрачного Замка, то что они там показывали, вызывало во мне негативные эмоции. Они мне на что-то намекали и мне это очень не нравилось.

Вход в катакомбы представлял собой небольшую башенку с входом в виде арки, высотой в полтора моих роста, над которым висело полотно со знаком аэдра Аркея, бога смертных, бога цикла жизни и смерти. Вниз от арки шли ступени вниз к деревянной двустворчатой двери, у которой сейчас слева стоял, прижавшись спиной к стене, аргонианин, что-то перебирающий в руках. А его я знала. Стражник из доков, который кочует то в город, то обратно. Знала именно потому, что аргонианин, всё-таки они были редки здесь и иногда видела его не далеко от событий, которые меня тревожили. Я была и так встревожена не на шутку, а сейчас мой внутренний индикатор неприятностей метнулся вверх ещё на некоторую высоту.

Когда я начала спускаться, он кинул на меня какой-то недоумённый и испуганный взгляд и выпрямился.

Входя в дверь катакомб, я уже сама впадала в настороженное, подозрительное настроение и в лёгкий ступор. Дежавю… Рифтен. Логический маршрут начал прострагиваться, связав эмоции примелькавшегося аргонианина и стоящих на входе типов. Даже не беря в расчёт этого стражника, это всё равно что-то мне очень напоминало. Криминальное.

Конечно, возможно он просто испугался меня потому что я была связана с Синим Дворцом, и это потенциально грозит неприятностями, я тоже бы на всякий случай побаивалась, особенно оказавшись не там, где сейчас должна быть. О это мне было совершенно знакомая эмоция и ситуация. Солдат, находящийся не там, где он должен быть по своим обязанностям, но которому жизнь диктует свои условия. Одно дело таверна, другое дело катакомбы, сюда не ходят развлекаться, э, ну нормальные ребята. Может он там обязан почтить родственника по своим традициям.

Но да, нестыковочка. Нордская усыпальница и аргонианин.

Очень странно.

Или он ждёт кого-то?

Но я по своей привычке не успокаивалась. Понятно, что там могут быть кроме меня посетители, кроме тех, кто пришёл почтить память. Старинная нордская архитектура, говорят поднимались мертвяки неоднократно, доставляя понятные хлопоты живущим, словом, местная пугающая достопримечательность. Учёные, маги, да просто даже крестьяне, если старик Стигг отправит на торговую площадь зазывалу об экскурсии. Уж он любил затянуть историю о мрачном, полным колдовства, Солитьюде, о безумствах, зверствах и, понятно, живых мертвецах, получая за это дополнительный доход. Я в своё время его слушала, но от дополнительных вопросов он увиливал, был очень нелюдим, порой даже брала оторопь как он вызывающе демонстративно забывал о твоём существовании, когда твоё присутствие ему досаждало. Словом, стало здесь неприятно, не интересно, стала ходить в Храм Богов чтобы почтить чью-то память. Там мне тоже не нравилось, словно всё искусственное, на показ, все были им просто очарованы, а я не задерживалась, но иных вариантов не было.

Коридор со сводчатым потолком из камней, покрытых дугообразным неглубоким широким узором, чем-то это напоминало две соединённые ладошки, разъединённые в центре, образуя туннель. Всё пространство освещалось жаровнями и светильниками, не плохо всё просматривалось до развилки. Бывала я и в других городских катакомбах, так здесь освещалось всё по-другому, и это странно ощущалось. Более того я заметила новую жаровню, которой раньше здесь не было. Старина Стигг не любит новшеств.

Спустилась по лестнице вниз, здесь сразу же начинались ниши где обычно размещались гробы, но здесь они были заставлены урнами с прахом. Места на первом ярусе явно были дешевле, да и нижние, понятно, были давно заняты «постояльцами», кроме случаев, когда они сами решали покинуть свои места, а форма захоронения в виде праха в крытой вазе, понятно, самая дешевая. Если труп вопреки природе вещей действительно оживал, его побеждали, превращали в прах, и ставили в другое место, прося у Аркея на это благословения. Если случалось дурное знамение, то в прах превращали, но отпускали в Море Призраков. Такое символичное название под такой случай. Говорят, призраки бродят в Скайриме по берегу, выискивая жертв, но лично пока не видела такое явление.

Пошла по коридору вперёд, на всякий случай держа руку у оружия. Ладонь начала теплеть, готовясь применить заклинание железной кожи, первое дело при появлении вооружённого врага, если не хочешь потом страдать от ран, а особенно срочно искать способ вернуть утраченную конечность. Эти способы вообще не приятные.

Аккуратно, но быстро прошла до половины коридора, приостановилась, сделала десяток шагов ещё вперёд. Хрясь! От прозвучавшего звука, точнее сказать комплексов звуков, я в следующее же мгновение отскочила и вытащила меч из ножен. Во второе мгновение приготовилась применять заклинание другой рукой, сжимая и разжимая пальцы, делая комбинацию магических жестов пальцами. Магия Изменения штука особенная, иногда она работает даже спонтанно, выбросом, не всегда и не у всех, но сейчас само этого не произошло, хотя я достаточно сильно испугалась. На себе ты его практически не чувствуешь, только чувствуешь словно по телу проходит то жар, то холодок, как в ветреную, но солнечную, погоду.

Да, это был весьма страшный звук.

Мерзкий, неприятный. Возможно звук рвущейся плоти и костей и всего этому сопутствующего. Как будто прозвучал удар секирой.

Я уже говорила про босмерский слух, а это был слух ранее встревоженного босмера. Конечно я не совсем это, поэтому мой слух несколько иной, иногда я даже не вполне понимаю, как он работает, не вполне чётко слышу, как ожидала бы этого, а иногда вдруг слышу то, что происходит дальше. Это не прозвучало близко, но прозвучало громко. Не то чтобы меня так уж легко поразить после Рифтена и моего непосредственного участия в части ликвидации культа Намиры звуками, этих особенных ценителей мёртвой плоти, но это было то что на меня произвело впечатление. Это то что сложно понять и описать, но невольно наводит на ассоциации, жёсткий, дробный, он заставил меня вздрогнуть телом.

Намира – даэдрический принц разложения, в существовании которого, увы, пришлось убедиться лично, точнее, в то, что его сила существует воплоти. Когда увидишь, как из глаз, ртов поражённых вылезают личинки, тараканы, вылетают мухи, то преисполнишься особого понимания, ну, если захочешь, не все хотят вникать даже в это, закрывая глаза. Особенно на суть, ибо искушение её «даров» велико. Это то, что я тоже старалась забыть, но в основном как зрелище, любуясь почти полгода красотами Солитьюда, красивыми пейзажами, одеждами, наслаждаясь приятной едой и культурой, полной противоположностью уродства и заброшенностью, которое олицетворял сей принц и вообще не малые места в Рифтене и его окрестностей. Ну и здесь можно было раздобыть книжки, которые помогали мне разобраться в тех событиях. Узнать способы борьбы, там приходилось действовать где-то вслепую, интуитивно.

Я стояла на месте, оглядываясь по сторонам и подавляя тяжёлое дыхание. Я так простояла с десяток секунд, прислушиваясь, прикидывая варианты как я могу пройти дальше и что-то вызнать, перед тем, как решить, что делать дальше, потом поняла, что надо резко успокаиваться. Я сделала несколько шагов вперёд, пригинаясь, пошла аккуратно вперёд, встала у стенки поближе к развилке. Я хотела подслушать что-то важное, перед тем как пойти действовать, подобный звук в катакомбах меня просто выбесил, мне стало мерзко. Я была готова бежать хоть к генералу Туллию с докладом.