Страница 52 из 92
Это я помнил. Как помнил и то, что тогда на этот поступок д’Энтенсы практически не обратил внимания — занятый мыслями об удивительном поведении Дженнифер.
— Мария сделала это потому, что Алисия в дамской комнате ее вежливо попросила, так скажем, не крутить вокруг тебя хвостом.
— Вежливо попросила, — уточнил я, внимательно глядя на загадочно улыбающуюся Нессу.
— Да, вполне вежливо. Чтобы привести Марию в чувство и убрать кровь потребовалось меньше двух минут.
— Ага, — многозначительно кивнул я.
— Во-оот, — протянула Несса. — Совсем недавно, в Новогороде, при попустительстве князя на Алисию было совершено покушение.
— Ух ты, — крайне удивился я и ситуации, и недальновидности новогородского князя. — А он рисковый… человек.
— Там дело такое, — скривилась Несса. — Князь, заручившись поддержкой Ассамблеи, собрался начать соперничество, даже торговую войну с Империей. Республиканская элита, создавшая свои капиталы на торговле, выступает откровенно против. Причем эта элита имеет какие-то серьезные дела с узурпаторами власти в Доме Альба, так что князь просто их деятельность в сторону Алисии не заметил и отбыл из города в подходящий момент.
— Все равно он очень рисковый человек, так безоглядно ставить все на красное.
— Не спорю. В общем, контракт на голову Алисии взяла Мария.
— Мария? — уже не скрывал я удивления.
— Именно так. Алисия оказалась у нее в руках, во дворце князя, без доступа к силе Сияния. Но Мария не стала ее убивать, лишь вернула должок за бал. И после того как убрали кровь, и все привели себя и кабинет в порядок, Элис и Мари предметно пообщались.
— Ага, — еще более многозначительно кивнул я. А ведь я еще думал, что это у меня были неожиданные повороты на пути.
— Мария предложила Алисии сделку, после чего они объединили усилия, покинули Новогород и отправились тебе на помощь.
— Угу.
«На помощь», надо же. Забавно, но комментировать не стал.
— И суть сделки?
— Самая суть сделки, о чем я должна тебе сейчас по секрету рассказать, о чем Мария и Алисия знают и о чем сами даже молчаливо меня попросили… в общем, самая суть их сделки, это честное соперничество.
— Честное соперничество в чем? — не сразу понял я.
— Угадай с одного раза, — фыркнула Несса.
— Я реально не совсем понимаю.
— Кай, милый, — легко и игриво коснулась моей щеки Нессы. — Ты же не тупой. Ну, по крайней мере я раньше за тобой этого не замечала. Наоборот мы все рядом с тобой себя дураками привыкли чувствовать…
— Соперничестве в… борьбе за мою руку и сердце, ты хочешь сказать?
— Слушай, вот таких нюансов я не знаю. Может не руку и сердце, а желудок и печень там например. Но суть ты верно уловил.
— Интересно.
— Да, причем будь внимателен: воздыхающие по тебе леди хоть и заключили соглашение, но в любой момент готовы друг дружке просто глотки перегрызть. Не спровоцируй, а то снова кровь убирать придется, или еще что похуже.
— Даже так?
— Даже так. Слушай, а вот этот твой пятнадцатилетний капитан, который только что так смело в землю въ… въехал, я хотела сказать. Это у него стиль такой управления кораблями модный молодежный, или просто руки из…
— Ему не пятнадцать. Да и вообще он постарше тебя, думаю.
— Не важно, все равно судя по виду у него молоко на губах не обсохло. Этот пятнадцатилетний капитан, он у тебя откуда? Что-то мне его лицо удивительно знакомо, а откуда вспомнить не могу.
— Это бывший гардемарин с Нереиды.
— Да ладно? Ну точно, а я-то думаю, почему лицо такое знакомое!
— После крушения его взяли в плен берсеркеры. Это долгая история, расскажу как-нибудь потом.
Если выживем, конечно — мысленно сделал я ремарку.
— Да-да, пойдем, а то ожидающие тебя в салоне леди, наверное, уже нервничают, — увлекла меня за собой Несса вверх по трапу.
— Ну пойдем.
Пока поднимался вслед за Нессой по трапу, ко мне приходило понимание: ведь как только все закончится, мне почти сразу придется жениться. Если, конечно, все закончится хорошо. А учитывая политическую обстановку, ситуация с женитьбой, скорее всего, будет даже опаснее и напряженнее всех тех вместе взятых моментов, когда я недавно оказывался лицом к лицу с ордами Стужи.
И чем больше, с каждой преодоленной ступенькой трапа я об этом думал, тем меньше у меня голова болела о походе в Рим, и больше пугала перспектива того, что будет потом.