Олимпиец. Том V

Глава 17. Связи

— Хр-р-р…, — Мина тихо храпела, словно щенок свернувшись клубочком на сиденье машины. Сказывалась усталость заключения в Имперском дворце, мешанина приема и последующий побег. Не каждый взрослый может выдержать подобные приключения и не сломаться, чего уж говорить о ребенке.

— Храбрая малышка, — тихо пробормотала Артемида, накрывая девочку пледом. Ненависть к «Проклятым», которую с самого детства прививали богине, ушла на второй план. Даже больше, глядя на сопящую девочку, Артемида все больше задавалась вопросом: «А так ли прав был отец в своей ненависти?».

— Ка.. Тя…. Я вернусь. Я…, — послышалось бормотание Мины, и девочка тихо застонала. Ее явно мучили кошмары. Бессознательно Артемида ухватила ладошку ребенка и несильно сжала, давая понять, что та не одна. Богиня не раз ухаживала за ранеными животными, и понимала, что иногда простого присутствия достаточно, чтобы больному стало легче. Сегодня был один из таких случаев. Лицо девочки разгладилось, и Мина, расслабленно выдохнув, уткнулась щекой в мягкую ладонь богини и снова погрузилась в сон.

— «Проклятая» спит у меня на руках. Чтобы сказал отец? — изумленно пробормотала Артемида, но ладони не убрала. По сравнению с тем, что произошло с ней за последний месяц… Проигрыш турнира, лишение сил и статуса, свадьба, Адриан. «Проклятая» на этом фоне просто терялась.

Артемида снова обратила глаза на тюрьму. Громадное темное здание стояло тихо, и лишь редкие голоса гвардейцев, даже для нее едва различимые с такого расстояния, нарушали приятную ночную тишину.

Девушка выглянула в окно, где стояла душная летняя ночь. Артемида медленно подняла глаза выше и вздохнула. В темном небе ярко сияла полная белая Луна, источник ее силы. Такая прекрасная и такая… далекая.

Артемида отвернулась, чувствуя подступающий к горлу комок. Только хандры ей не хватало. Мир людей оказался гораздо интереснее, необычнее и притягательнее, чем она ожидала, но… Богиня скучала. Скучала по шумящим лесам Олимпа, скучала по мелодичному пению свиты нимф и дриад, скучала по свисту свежего ночного воздуха в волосах, когда запряженная ланями колесница со свистом рассекала небо.

Артемида дернулась, рывком возвращаясь из воспоминаний в реальную жизнь. Чуткий нос уловил едва различимый запах гари. Несложно понять, откуда он взялся. Артемида зашипела, мысленно проклиная Адриана и его «Все будет тип топ, дорогая. Никто даже не заметит, что я исчез» и свою веру в эти слова. Но стоило девушке поднять глаза, как все посторонние мысли мгновенно испарились.

Императорский дворец горел. Правое крыло — откуда они всего пару часов назад с боем прорывались наружу — полыхало словно яркий костер. Багровое платье лизало покатую крышу, снопы искр взметались в воздух один за другим и оседали вниз, на деревья парка, а во двор один за другим выбегали отряды гвардейцы, отлично различимые на фоне оранжевого зарева.

— М-м-м? — сонно пробормотала Мина, не раскрывая глаза. — Что… Происходит?

— Ничего. Спи дальше.

Артемида аккуратно вытащила из-под ребенка ладонь и распахнула дверь, готовая выскочить наружу. Подумав пару мгновений, богиня неохотно обернулась и мягко провела светящейся зеленым рукой по спине Мины. Девочка не проснулась. Только сладко причмокнула во сне и зябко поежилась, перевернувшись на другой бок.

Артемида кивнула сама себе. Метка Охотника. Теперь она всегда знала, где находится ребенок в любой момент.

В своем нынешнем состоянии богиня была способна лишь на три подобные метки. Одну она потратила на Аполлона, когда тот заявился в Академию за Адрианом, вторую на самого юношу, а третью девушка берегла на особый случай. Например, Тифона, если в их следующую встречу, богине бы удалось подобраться к монстру поближе. Или Ехидну… Не важно. На кого-то опасного и за кем точно следует следить. И… В итоге она потратила ее на ребенка. Просто чудесно.

Мысленно проклиная свою глупость, Артемида перебежала пустынную дорогу и, легко перескочив витой забор, бесшумно приземлилась на площади перед дворцом. Бегающие туда-сюда гвардейцы были слишком заняты пожаром, чтобы обращать на девушку хоть какое-то внимание. Артемида улыбнулась, бесшумной тенью скользнув к Имперской Тюрьме. Она чувствовала охотничий азарт. Поджог дворца точно не входил в их планы, а значит ситуация вышла из-под контроля. А это могло означать только одно — богине следовало вмешаться.

Не замеченная никем, Артемида добралась до здания тюрьмы, ориентируясь на «метку» мужа. Адриан говорил, что его отца держат в правом крыле, значит, туда и лежал ее путь. Девушка присела на одно колено, прикидывая как бы ей половчее забраться в огромное каменное здание со стальными решетками на окнах и при этом не всполошить всю охрану … Только чтобы громко выругаться и автоматически схватиться за лук.

Там, где секунду назад горела только одна метка, теперь ярко сияли две.

Гордиан Лекс лежал плашмя на кровати и не двигался. Голова повернута к стене, ладонь спрятана под рваной подушкой… Можно было подумать, что мужчина спит, но странное положение шеи и видимое отсутствие дыхание рисовали совершенно другую картину. Но я должен был убедиться. Обязан.

Пять коротких шагов, и я уже стоял у изголовья кровати. Хотелось выругаться. Грязно. Не было нужды проверять пульс, пустые глаза мужчины говорили сами за себя. Бывший Архонт Дома Лекс и мой приемный отец, Гордиан Лекс был мертв.

— Как тебе моя работа? — раздался насмешливый голос со спины, и из тени, совершенно невидимый до этого момента, выступил Бог Света. — Что думаешь?

Я спокойно повернулся навстречу.

— Что думаю?

— Ну да! Что думаешь? Что ощущаешь? — Аполлону явно не понравилась моя реакция, а точнее ее отсутствие. Бог явно ожидал гнева или слез. Мольбы о пощаде, в конце концов. Не дождавшись ответа, Аполлон раздраженно махнул рукой и пояснил. — Ты забрал кое-кого важного для меня, и я вернул любезность. Будет только справедливо узнать твои чувства, не правда ли?

— Не знаю, о чем ты.

Ложь, естественно. Я был зол. Гордиан никогда не был мне близок, даже «отцом» я называл его из удобства. После того, как реальные родители выбросили меня на улицу, сам концепт «отеца» для меня ничего не значил. Просто слово, как и миллионы других.

Я его не любил это правда. Но я его уважал. Гордиан имел множество недостатков, но целеустремленный и жесткой аристократ многому меня научил. Без его знаний, Дом Лекс давно бы поглотили враги.