Страница 87 из 111
— Утро, милорд. Ближе к полудню, — ответил паж. — Я здесь клепсидры не видел, чтобы вам точнее ответить.
— Понятно… И еще: выйди к нашим, расскажи, что все хорошо. И что я велел оставить перед домом одного человека для связи, а остальным возвращаться к местам временной дислокации.
— Где они сейчас проживают? — с тяжелым вздохом уточнил паж.
— Да, именно. И поблагодари их от моего имени. И это… успокой парней. Скажи, что я выздоравливаю и скоро мы отправимся домой.
Паж вышел из комнаты, а я постарался расслабиться и «прислушаться» к состоянию своего организма. Наряду с сильной болью, я почувствовал внутри себя и знакомое копошение.
Будто тысячи микроскопических жучков «вошкаются» в моем желудке и пояснице. Там, куда нанес разящий укол мой последний соперник на Турнире мечников.
Биофаги! Ах вы, мои родные букашечки! Надежда вспыхнула солнечным лучиком среди всего этого мрака: смертельная для обычного человека рана, парализованные ноги, потеря возможности воспользоваться гуйлиньским Порталом.
Ситуация — дрянь, но раз есть надежда восстановиться, то основная масса проблем решаема. Даже если у меня ничего не выйдет с проходом через Портал в Линейских болотах, то я и без этого счастливчик.
Получил возможность прожить «вторую жизнь» самому. Договорился о такой же возможности для своего сына, а это, одновременно, и выздоровление от неизлечимой болезни.
В новом мире люблю и любим, здоров, богат и являюсь не последним человеком в местной иерархии. Что еще надо для счастья? Много приключений, в которых меня подстерегают, порой, смертельные опасности?
Ну, как говорят на Земле: пока есть жопа — приключения не закончатся. Мне ли этого не знать, хе-хе. Захихикав про себя своим мыслям, вспомнил как меня пробило на эти самые «хи-хи» вчера, когда мне дал какую-то микстуру Смотритель.
Тогда и боль быстро притупилась, и похорошело моментально, до того самого хихиканья. Забористая штука! Алма обезболивающее делает послабее. Значит, даже в имеющемся у меня древнем лаоминском свитке с трактатом о лечебных травах рецепта такого средства нет.
Или это так называемое тайное знание, или придумали данное обезболивающее позже написания данного манускрипта, или просто в перечень рецептов это средство не попало.
Всё-таки, это трактат о лечебных травах, а не о лечебных рецептах. Там автор сделал упор на описание самих растений, а рецепты, в которые эти самые растения входят, пошли скорее бонусом. Надо будет постараться этот рецепт узнать, да еще и закупиться этим средством перед убытием домой.
Тут распахнулась дверь. Сначала ввалились «двое из ларца». Поводили по комнате рыбьими глазами и заняли позиции. Один встал у моей кровати, второй — рядом с моими парнями.
Затем в комнату вошел Ху Лао. Настроение сразу испортилось, и я помрачнел. Вот понимаю, что он в своем праве, ничем мне не обязан и руки мне не выкручивал. Но реакция у меня на него однозначная — мерзкий старикан.
— Рад, что вы пришли в себя, благородный Сержио Бо. Как себя чувствуете? — в этот раз выражение лица Смотрителя было нейтральным.
— Жив. И благодарю вас за ту помощь, что вы мне оказали, — «выдавил» я из себя.
Похоже, не вышло у меня изобразить теплые чувства к Ху Лао, и он это заметил. Но ничего не могу с собой поделать: слишком велико разочарование от итогов моего участия в турнире. Да еще и постоянная боль отвлекает и не дает сосредоточиться.
— Прошу вас выйти и оставить нас с вашим господином одних, — обратился старикан к Мабону и Буеславу.
Мои парни посмотрели на меня, и я кивком подтвердил просьбу хозяина дома. Когда паж с оруженосцем вышли из комнаты, Смотритель взял стул и уселся рядом с моей кроватью.
— Чего кривишься, будто я у тебя шкатулку с хейшельскими алмазами спер? — обращение ко мне Ху Лао поменялось в ту же секунду с уважительного до чуть ли не пренебрежительного, как только мы с ним остались в комнате одни.
— К вам у меня нет никаких претензий, — соврал я. — Просто самочувствие не очень. Врать не буду, боли сильные. И, конечно, очень волнует то, что я ног не чувствую и не могу ими даже немного пошевелить.
— Пфф! Радуйся, что жив! — возмущенно фыркнул старик. — Обычный человек с такими ранами умер бы прямо на арене. Скажи спасибо Магнусу*, что он тебе капсулу с биофагами дал! Первый раз о подобном слышу. Видно, он от старости уже умом слабеть начал.
— Ног он не чувствует! Конечно, как ты их будешь чувствовать, если тебе Чэн Байху спинной мозг перебил⁈ — продолжил бурчать Ху Лао. — Но, нечего нюни здесь распускать, биофаги тебе все повреждения восстановят.
— Кстати, насчет Чэн Байху. У меня сложилось впечатление, что он был чем-то опоен, — я с трудом подавил вспышку гнева и перебил ворчание Ху Лао, решив высказать свои подозрения.
— Он был слишком силен, слишком быстр, слишком вынослив для обычного человека. У него все было «слишком», — я внимательно посмотрел в глаза Смотрителя, но тот ничуть не смутился.
— Да, настоечки он попил перед боем. Этого бойца на турнир выставил я и я ему бодрящего напитка дал, — с вызовом ответил старик. — А что ты хотел? У тебя в крови биофаги, а они — простые люди. Надо было обеспечить равные возможности.
— Биофаги увеличивают регенерацию и лечат организм. В бою они никакого преимущества не дают! — я все-таки не сдержал эмоции.
— Ой! Хватит уже ныть, расплакался тут! — отмахнулся Ху Лао.
— Но, получается, что финальный бой не был честным! Как тогда быть с нашим уговором? — стал настаивать я.
— Нормально все с уговором. Согласно правилам турнира, нет никаких ограничений на использование фармакологии, — лицо старика ожесточилось, в глазах блеснула сталь. — А согласно духу турнира — тоже все нормально. Почти…
— С помощью моей настойки я подтянул физические возможности Чэна Байху под твои показатели. И мне плевать на твое нытье! — Ху Лао поднял руку, останавливая мои возражения. — Больше ко мне не приезжай. Если ты еще раз появишься на крыльце моего дома, это плохо для тебя закончится. Слишком ты много знаешь. И не питай ненужных надежд. Я знаю, как окончательно умертвить носителя биофагов.
Стражи Смотрителя угрожающе приблизились к моей кровати и синхронно щелкнули гардами своих мечей о ножны. Я скрипнул от злости зубами. Вот же, старый мудак! И сделать я ничего не могу.