Сирена и Василиск

Крепко обняв брата, он почувствовал, что тот держался не так как раньше, стараясь оградиться. Но поднимать вопрос сейчас он не стал, решив поговорить с братом, когда вернется домой. А сейчас обратил более пристальное внимание на девочку, стоящую рядом с братом. Цепкий взгляд отметил, что девочка старалась не касаться никого кроме его брата. При этом, девочка казалась спокойной и расслабленной, но опытный взгляд заметил небольшую нервозность и волнение. Впрочем, Тимур удивился бы больше, если бы у нее не было этих эмоций.

— Алана, это мой старший брат Тимур. Ты о нем слышала и от отца и от меня.

— Рада познакомиться. Отец рассказывал, что именно вы спасли нас с сестрами много лет назад. — девочка говорила по-русски без акцента, удивив при этом мужчину.

— Я тоже рад, наконец, тебя увидеть. Последний раз я видел тебя, когда тебе было только два года. Рад видеть тебя живой и здоровой. Жаль, что твои сестры погибли. Мы надеялись, что они смогут преодолеть случившееся и прожить счастливую жизнь.

— Спасибо. — девочка больше ничего не сказала, спрятавшись за спиной Михаила.

Забрав багаж, они направились к ожидающим их машинам и направились в сторону Пятигорска.

Девочка сидела у окна, и жадно всматривалась в знакомые с детства пейзажи. Вдали белели Кавказские горы, чьи снега сияли на солнце, рядом зеленели холмы и леса. Она так тосковала по родной земле, к которой была все ближе. Но до дома ей пока не добраться. Сначала нужно встретиться с семьей Михаила.

Не доезжая до Пятигорска, машина свернула и спустя несколько минут подъехала к большому дому, из которого вышли люди, встречая их.

Впереди шел высокий мужчина лет пятидесяти, с военной выправкой. Но прежде чем, он успел что-то сказать, вперед выбежала маленькая шестилетняя девочка и бросилась Михаилу.

— Дядя Миша, наконец ты вернулся. — первым порывом мужчины было отшатнуться. Он безумно боялся причинить вред ребенку. Только прикосновение Алины, отрезвило. И он осторожно поднял на руки девочку. Все это не ускользнуло от глаз его старшего брата, который нахмурился.

— Как ты, егоза? Скучала по мне?

— Да! А ты привез мне подарки?

— Как же без подарков. Я привез тебе кучу игрушек.

— А знаешь, папа тоже приехал. Он обещал, что всегда теперь будет со мной.

— Вот видишь, я же говорил, что он тебя очень любит. А теперь беги, я должен поздороваться с дедушкой. — девочка убежала, а Михаил подойдя к отцу крепко его обнял. — Я скучал отец.

— Скучал, он. Что ж ты тогда так редко звонил? — для вида проворчал мужчина, оглядывая сына и подмечая все изменения, произошедшие в нем. От него не укрылось, что на руках сына почти незаметные телесного цвета тонкие перчатки. Что обнимал он его осторожно, стараясь не прилагать слишком много сил, хотя и радовался встрече. Заметил он, что и в голосе появились новые незнакомые нотки. — А это Алана?

Увидев, стоявшую рядом девочку он удивился. И хотя он не сомневался в том, что эта девочка дочь его друга, он так и не смог найти никаких знакомых черт на ее лице. Девочка мало походила на человека, в чьих жилах текла кровь представителей азиатской культуры. Возможно, это влияние матери и деда, но девочка больше была похожа на местных жителей.

— Да отец, это Алана.

— Здравствуйте, рада познакомиться. — почему- то Алина больше чем Тимура опасалась именно этого мужчину. Она уже поняла, что он увидел изменения в сыне, хотя они постарались их скрыть. Да и на нее он обратил особое внимание. Скрыть что-то от него будет трудно. И хотя ее странности можно объяснить, тем что произошло с сестрами Алия, то своего сына он знал очень хорошо.

Ее провели в дом. Одна из женщин попросила девочку следовать за ней, и Алине пришлось направиться в отведенную для нее комнату. В то время как Михаила оккупировали его брат и отец. Ему пришлось, чуть ли не под конвоем пройти в кабинет к отцу.

А теперь, лишних ушей нет, объясни, где ты пропадал три месяца, когда мы не могли с тобой связаться. — хмуро посмотрев на брата, не сдержался Тимур. Ничего серьезного не произошло, просто было нападение на особняк, и еще много разных проблем связанных с корпорацией. Я просто замотался. Да и нужно было уделять внимание ребенку, который поучил психологическую травму. В то время я просто не находил время ни на что другое. — Ты мне зубы не заговаривай, не было у него видите ли времени просто поднять трубку. Отвечай, что с тобой произошло! Или думаешь, мы не заметили, твоего странного поведения? Хорошо, признаюсь, я был ранен, и не хотел чтобы вы беспокоились. Насколько серьезно ты был ранен, что не мог с нами связаться три месяца? Серьезно, очень серьезно. И хотя опасности для жизни не было, меня продержали в искусственной коме почти два месяца. Остальное время я восстанавливался. Почему твои люди не сообщили? Как я уже сказал, опасности для жизни не было, а лишний раз волновать отца я не хотел. Вот и приказал Марату ничего не сообщать. Не было опасности? Ты два месяца провалялся в коме и не было опасности?

— Тимур, отстань от брата, — голос отца был как всегда тверд и спокоен. — Просто скажи, сейчас с тобой все в порядке?

— Практически, раны еще дают о себе знать, но в остальном я здоров.

— Да что это за раны, которые почти полгода не заживают! — Тимур был зол. Он чувствовал, что от него что-то скрывают.

— Например, переломы. Успокойся, я ведь стою перед тобой. Живой и здоровый.

— А те кто это сделал?

— Они получили по заслугам, и уже никогда не смогут никому навредить. Так что успокойся. — неизвестно, сколько бы продолжался допрос, если бы не раздался звонок и Тимура не вызвали на работу. Хотя Михаил наверное предпочел бы остаться с братом, а не с отцом.

— А теперь поговорим серьезно. И про переломы можешь рассказывать сказки своему брату. Что с тобой произошло?

Лгать отцу, Михаил не мог, как впрочем и сказать правду. Пришлось остановиться на полуправде.

— Меня ранили клинком, и хотя рана была незначительной, токсичное вещество попало в кровь. Именно, из-за него, я был в коме. К счастью, последствий нет, но некоторое время желательно ни к кому не прикасаться. Данное вещество, хоть и в мизерной концентрации еще гуляет по моим венам. Поэтому я и ношу перчатки, чтобы ненароком никому не навредить. Врачи сказали, что со временем этот эффект полностью исчезнет, но пока лучше не рисковать.

— Тогда зачем эти сказки про переломы?

— Для Тима. Перед моим отъездом, у него была операция, которая имела схожие случай. И они были со смертельным исходом. И хотя мой случай не так опасен, волновать брата и становиться подопытным кроликом в одном из лабораторий ФСБ я не хочу. А он меня туда потащит, если узнает. Я и так почти полгода не вылезаю от врачей.

— Это точно не опасно?

— Точно. Я ведь стою перед тобой.

— Ты изменился. Взгляд, повадки, некоторые интонации. Другие этого не видят, но ты мой сын, и я вижу что с тобой что-то не то.

— Я просто повзрослел отец. Не каждый день у тебя на руках умирают те, за кого ты в ответе. А я за этот год похоронил двух сестер. К тому же у меня на руках ребёнок. Возможно, некоторые привычки и изменились, но я все тот же. Я всегда буду твоим сыном.

Ответ Михаила его отца не удовлетворил, но оказывать давление он пока не спешил. То что он многое скрывает было видно. И возможно для этого есть причины. Он подождет. Рано или поздно, он узнает что происходит с его сыном. Да и нужно узнать больше о том деле, о котором упоминал Михаил. Возможно именно в нем разгадка такого поведения его младшего сына.

Глава 35

Только поздно вечером, Михаил смог вернуться в свою комнату. Перед этим, он узнал, что Алину разместили рядом с ним. Сначала, он хотел дать ей отдохнуть, но ставший слишком чувствительным слух дал понять, что девочка не спит, и он направился к ее комнате. Мужчина не успел подойти к двери и постучать, как она открылась, и встретив встревоженный взгляд он улыбнулся.