Страница 10 из 68
Я нёсся, не помня себя, за спиной звучало пыхтение, нарастал гром, горячее дыхание касалось пяток, ещё чуть-чуть и я хрустну, ещё чуть-чуть и отправлюсь в белизну! Какой восторг! Смерть так близко, но ещё немного и… я прыгнул. Перемахнул через яму едва-едва, упал, перекатился, а наградой за риск стал раздавшийся позади рёв.
Я очень осторожно приблизился, заглянул и убедился, что смог выбрать глубину очень даже неплохо. Над краем торчал только мохнатый горб, зато стенки стискивали нармедона так плотно, что он не мог развернуться, колотил башкой по земле, засыпая себя, и ревел.
— Стоять! — рявкнул я, когда остальные подоспели с вывалившимися языками, голодные.
Красная полоска на плашке зверя еле-еле сокращалась, буквально по единичкам; против неё пульсировала маленькая пиктограмма в виде красной капли — кровотечение, полагаю. Вероятно, какие-то рёбра смогли причинить добыче вред, но большую часть здоровяк смял, и теперь кровил из царапин.
— А дальше? — спросил один из гулей.
— А я у тебя хотел спросить.
— А? Э… Э…
— Больше идей нет? Ну что ж, попробуем работать с тем, что есть.
Я спрыгнул на спину зверя, вцепился в шерсть, чтобы не упасть, и сразу понял, что сверху его не взять. Чтобы добраться зубами до кожи, пришлось бы забить этой самой шерстью всю глотку, но даже потом для шкуры такой толщины понадобились бы совсем другие челюсти. А под ними ещё сладкий жир и кровоточащие мышцы… Без тяжёлого лазера или, хотя бы, экзотермического резака до всего этого богатства было не добраться. Похоже, я откусил кусок, который не смогу проглотить.
Нармедон тем временем начал подкапывать стены ямы пятачком и бивнями, нужно было спешить. Я выскочил и заметался по округе под голодными взглядами стаи.
— Нужен заострённый камень вот такого размера, толстая палка с рогаткой, верёвки… где в лесу взять верёвки? А ну притворитесь полезными! Ищите!
И, как ни странно, они нашли. Гули притащили несколько булыжников, фестроги раздобыли палок, а один явился, держа в пасти оторванный от какого-то дерева вьюн.
— Ну что ж…
Я приладил камень к палке, потуже обмотал вьюном и взял в руки примитивный каменный молот. В голове зазвучал голос:
«Внимание! Талмонс отметил ваши таланты в деле созидания! Вы получаете достижение «Индивид Умелый»!»
«Внимание! Талмонс дарует вам своё благословение! Теперь вы можете мастерить и использовать любые примитивные орудия труда из камня, кристалла, дерева и кости!»
А раньше не мог? Талмонс — ещё один бог? Плевать, потом!
— Слава тебе, о великий Талмонс… э-э-э… и благодарю!
Я спрыгнул обратно на горб, уцепился покрепче и ударил изо всех сил. Нармедон взревел громче прежнего, стал дёргаться, биться головой и боками о стенки ямы. 19 очков Ловкости не позволяли мне свалиться и быть раздавленным, а 10 Силы подняли молот ещё раз. Я метил в боковую заднюю часть черепа, так как не сомневался, — чтобы пробить эту тварь в лоб понадобится танковый залп, не меньше. Наносить удары оказалось очень тяжело, моя опора ходила ходуном, а плечо быстро устало. После третьего удара я выпрыгнул и свалился без сил. Красная полоска сократилась едва ли на десятую часть от общей длины, разве что пиктограмма кровотечения теперь мигала чаще.
— Такими темпами, только к ночи…
Стая продолжала следить. Я понял, что если не раздобуду для них пищи, то сам стану пищей, что ж, справедливо, раз назвался вожаком. Слегка перевёл дух, и снова ринулся в бой.
Я прыгал на горб и колотил по затылку нармедона, потом возвращался на твёрдую землю, давал восстановиться жёлтой шкале в нижнем правом углу обзора, и так раз за разом. Руки тряслись всё сильнее, пальцы плохо сжимались и разжимались, но из раны на голове текла кровь, огромный зверь уже почти не вырывался. Наконец очередной удар закончил его муки. Раздался громкий треск проломленной кости, — по моему телу прокатились две волны удовольствия.
«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 3!»
«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 4!»
Усталость и боль в мышцах как рукой сняло, только голод усилился в разы! Я перехватил молот, нанёс пять тяжёлых ударов по черепу, расширяя дыру, и запустил внутрь язык. Пополнив силы, выпрыгнул, схватил два камня, стал бить ими друг о друга, пока не расколол. Затем потребовалось какое-то время для того, чтобы получить осколок нужной формы, — примитивное рубило. Без настоящих когтей и оружия, только им, повреждая собственные пальцы, смог разрезать шкуру нармедона и открыть горячую мякоть.
По моему указанию и в строгом соответствии с иерархией, члены стаи прыгали вниз и получали право куснуть. Солнце уже заходило, так что после церемониала я разрешил всем набивать животы, а сам присосался к мозгу.
Воистину блаженство, нектар, несравнимый по вкусу ни с чем, что я пробовал в реальном мире. Жаль, что для такого громадного тела мозгового вещества оказалось лишь, чуть, но, в качестве утешения, мне достался кристалл. Я вытянул его из раны собственным языком, облизал как следует, и оказалось, что квинтессант зверя вчетверо крупнее любого из собранных прежде. Не то чтобы очень большой, но всё же, камень был величиной с фалангу пальца, а не мелкий как зуб.
Стая пировала, гули отдирали край шкуры всё дальше к спине, жадно поглощали жир, фестроги объедали мышцы хребта и лопаток, их животы уже раздулись, но жадность была неутолима. Удобнее перехватив скользкое от жира рубило, я стал отрезать и жевать мясо. Плоть нармедона оказалась весьма жёсткой, с отличным от всего прежде пробованного привкусом и запахом, но всё равно вкусной.
Празднование затянулось, опустилась настоящая ночь, и я угрозами стал отгонять стаю от добычи. Самому было больно оставлять столько, но сытый разум говорил: мы сможем унести лишь то, что поместилось в желудках.
///
Оказавшись в безопасной темноте логова, среди сытых дрыхнущих тел, я крутил в руках сегодняшнюю добычу, думал. В конце концов квинтессант был припрятан вместе с остальными кристаллами, а передо мной раскрылась энциклопедия.
«Талмонс — Великий Созидатель, Зодчий Мира; бог-покровитель ремесленников, строителей и изобретателей, мастер любых ремёсел и прикладных наук; моральный ориентир: нейтральный».
Значит, «богов» здесь несколько, может быть, даже много. И я каждый день привлекаю к себе чьё-то внимание. Важно: пока что эти самые «боги» меня привечают, но, подозреваю, сделав что-то им неприятное, могу получить хороший подзатыльник. Пока неясно как от этого защититься, а значит, постараюсь по возможности не злить невидимых воображаемых друзей. Разумеется, всё это лишь блуждания впотьмах, ведь я не знаю, ни сколько их, ни какие у них правила, но да какой выбор?
После знакомства с Талмонсом, открыл энциклопедию на страничке «Квинтессант» и немного повеселел. Оказалось, что эти мутные кристаллики служили основой мировой экономики. Они были всем: источником мистической энергии, топливом для машин, чистым «опытом» для тех, кто хотел повысить свой уровень и не стеснялся в средствах. Они были эквивалентом денег наравне с металлическими дисками, и добывались каждый день в огромных масштабах. Получалось, у кого квинтессант, — у того власть над «Новым Миром»… и один кусочек этой власти сейчас находился где-то у меня в мозгу. Интересное ощущение.
Последним делом перед сном я решил разобраться с развитием. Сегодня был странный и тяжёлый день, но он принёс выгоды, — целых два уровня за убийство нармедона. Я развернул «Персонажа» и обнаружил, что уже вознаграждён ростом Силы и Выносливости, теперь эти параметры имели показатель 11. Немудрено, учитывая, сколько я колотил чудовище в висок. А что делать с ещё двумя золотыми монетками?
Был соблазн вложить их в Интеллект, чтобы стать таким же умным, как нормальный человек, однако, сомнения одолевали. По мнению игры я со своими 8 являюсь слабоумным существом, как и положено гулю, но сам при этом не чувствую, что стал хуже соображать, чем в настоящей жизни. Моя память при мне, навыки выживания на необитаемых планетах вполне могу использовать, и даже делаю какие-то успехи. Если судить по производным Талантам, привязанным к Интеллекту, эта Характеристика отвечала за так называемую «магию», то есть за мистические оккультные практики. Думаю, что на этом этапе своего выживания, лучше довериться менее абстрактным дисциплинам.