Страница 51 из 57
… – я обращусь к своему непосредственному командиру, легату Августа пропретору Флавию Майориану. Негоже перескакивать через голову прямого начальника! – покачал головой Марк.
Утро битвы на Сарматской равнине выдалось хмурым и облачным. Подготовку провели на самом высоком уровне, всё оборудование доставили к месту сражения, ночью переместили поближе к передовой. Чтобы скрыть доставку машин паровыми кораблями, выпускающими клубы чёрного дыма, Марк велел установить в разных местах печи, извергающие такой же дым, нарядить легионеров в цветные балахоны и устроить пляски вокруг этих печей, сопровождая их криками и завываниями – пусть враг думает, что римляне вернулись к язычеству, и молятся идолам о победе!
К рассвету всё было готово. Полтора десятка мамортисов замерли в линию, ожидая приказа к наступлению. Шесть разведывательных аэростатов поднялись в небо по всей длине будущего фронта, удерживаемые тонкими, но прочными канатами. Наблюдатели в их корзинах тщательно зарисовывали расположения вражеских войск и описывали их дислокацию. Вскоре по «верёвочной почте» стали поступать первые донесения, на основании которых лучшие художники рисовали полные карты – одну для предоставления главнокомандующему, другую – для своей особой когорты.
Командовал на позициях Рем Сейвус – командир когорты Марк Деций находился на главном командном пункте вместе с командирами легионов. Всё было прекрасно, за исключением одного важного момента: невозможности запустить боевые аэростаты с лучниками и метателями греческого огня.
С полуночи изменился ветер, и теперь аэростаты, которые предполагалось отправлять в свободный полёт с последующем приземлением далеко от вражеских войск, на нейтральной территории, стали почти бесполезны. Вместо полёта над позициями тяжёлой персидской конницы и артиллерии – баллист и онагров, которые являлись основной их мишенью, так как могли угрожать мамортисам, воздушные шары летели бы по самому краю вражеских позиций или над пехотными порядками византийцев. А против них предполагалось выпустить дисциплинированных и тренированных римских легионеров.
Рем выслал гонца на командный пункт, доложил обстановку. Ответ командующего его обескуражил: «Немедленно начинайте атаку вражеской конницы мамортисами. Следите за ветром. Запускайте боевые аэростаты только при его благоприятном направлении». Опцион цветисто выругался, но нарушать приказ не посмел и велел заводить боевые машины. Вообще говоря, другого выхода не было. Если дать противнику начать атаку, то мчащуюся конницу остановить гораздо сложнее. А сейчас мамортисы должны будут не дать ей прорваться, во многом благодаря фактору внезапности.
Но при этом, византийские наводчики неповреждённых баллист, оправившись от неожиданности, могут повредить боевые машины – ведь снаряд весом в один-два таланта может нанести им непоправимые повреждения.
Опцион приказал сигнальщику поднять комбинацию флагов, обозначающую: «Всем завести двигатели. Приготовиться к атаке. Выставить сигнал готовности». Сигнальщик находился перед строем боевых машин, его видели все. Таким способом подавать сигналы было гораздо быстрее и удобнее, чем бегать по цепи и заглядывать в каждый мамортис для передачи команды.
Один за другим из передних бойниц стали появляться синие флажки – сигнал готовности. Когда последняя бойница выстрелила синим флагом, Рем поднял вверх красный флажок и резко опустил его вниз: «В атаку!». Линия боевых машин окуталась чёрным дымом и мамортисы двинулись вперёд.
Конница персов, готовая атаковать, замешкалась: появления странных колесниц никто не ожидал. Они приблизились ещё немного, и из передних бойниц ударили скорпионы. Конники стояли плотными рядами, поэтому потери у них были огромными – массивные стрелы поражали за один выстрел сразу несколько всадников. Раненые лошади, падая на землю, сбрасывали седоков либо начинали метаться, ломая ряды.
Стрелки перезарядили скорпионы и ударили ещё раз, снова нанося неприятелю значительные потери. В тылу персов прозвучал сигнал горна, и конница отступила. Победа? Но нет, другие всадники, снабжённые мощными луками, рассыпались цепью, огибая линию боевых колесниц. Знаменитые персидские конные лучники! Быстро заняв позиции, они выпустили первые стрелы, не причинившие мамортисам никакого вреда.
Арбалетчики выстрелили из своих бойниц более удачно – с десяток всадников оказались убиты или ранены. Следующий залп персидских лучников нанёс потери и наступающим. На этот раз они стреляли не на ходу, а остановившись, и тщательно прицеливаясь по бойницам. Очевидно, это были натренированные стрелки, так как в цель попало немало стрел. К счастью, не все попавшие стрелы нанесли потери, часто не задевая никого из экипажа.
К римским арбалетчикам, которые вели огонь из мамортисов, присоединились лучники, выскочившие наружу из машин второго ряда. Завязалась стрелковая дуэль с переменным успехом: персы были мобильнее и имели более мощные луки, наносившие тяжёлые, в основном смертельные раны. Римские луки не обладали такой мощностью, но в ближнем бою это не имело решающего значения. Скорпионы пока бездействовали – персы старались не подставляться под их огонь и нападали в основном на флангах.
Вскоре персы развернулись и поскакали обратно. Римляне подобрали раненых и приготовились к продолжению боя. Однако за время конной и стрелковой атаки византийцы подтянули свои баллисты и ударили навесным огнём по мамортисам. Первый залп вышел неудачным – каменные снаряды в два таланта весом легли позади линии колесниц, а вот второй стал разрушительным: сразу три машины оказались повреждёнными, причём одна – очень серьёзно.
Я следил за ходом боя с командного пункта, где находились легаты и Марк. Он нервничал, но виду не показывал. Его когорта явно терпела поражение, во всяком случае, на победу в данной ситуации рассчитывать было сложно.
– Центурион Марк Деций, – негромко позвал Майориан, – почему ваши мамортисы отступают?
– Из-за того, что под утро переменился ветер, и мы не смогли запустить боевые аэростаты, которые смогли бы уничтожить вражеские баллисты.
– Я вижу целый ряд разведывательных аэростатов, которые успешно проводят разведку. Что мешает подняться боевым аэростатам? По-прежнему, противоположный ветер?
– Да, пропретор. Сейчас ветер немного утих, и есть надежда, что он переменится.
– Боевые аэростаты готовы?
– Разумеется, я утром приказал своему опциону быть наготове.
– У тебя ведь опционом одноглазый Рем? Это надёжный командир, но ты всё же отправляйся к своей когорте, сам проверь всё ещё раз. По-моему, ветер меняется, во всяком случае, я надеюсь на это. Скачи быстрее, нам пора побеждать!
Марк отдал салют и буквально полетел на свою позицию.
– И что нам дали эти хвалёные мамортисы? – скептически хмыкнул командир Третьего легиона, – они не выдержали и одного дня боя, и сейчас их просто раздавят камнями из баллист! Тоже мне, великое оружие!
– Легат, а где сейчас ваши воины?
– Как это где, пропретор? – удивился тот. – Сражаются против пехоты и конницы византийцев на левом фланге!
– Вот видите! Бой идёт с переменным успехом, но силы примерно равны. А ведь гораздо хуже было бы сражаться против тяжёлой конницы персов, которой в данный момент успешно противостояли наши мамортисы! Уверяю вас, легат, они бы смяли вас даже при вашем численном преимуществе! А так им пришлось отбиваться от странных, непонятных, мощных колесниц. Они понесли потери, и не только в живой силе, надломлен их дух, сломлен кураж! Конечно, сейчас они перегруппируются и снова пойдут в атаку, но той уверенности у них уже не будет! Ну, и учтите помощь разведывательных шаров. У нас перед боем была подробная карта вражеских позиций, мы знаем, где стоит их пехота, а где конница. Где прячется резерв, и так далее… Ага, вот и нужный ветер! Сейчас он задует, как следует, и всё только начнётся! Ну, давай, центурион! Слово за тобой!
Несмотря на то, что все легаты видели боевые аэростаты в действии, только мы с Майорианом понимали реальную силу этого оружия. Сейчас на поле боя сохранялось шаткое равновесие, которое неуклонно сдвигалось в пользу противника. Конница оправилась от удара, баллисты по-прежнему не давали применить мамортисы в полную силу, численное преимущество также было на стороне персов. По всем признакам, нашему воинству светило полное поражение.