Страница 36 из 73
Лучше поразмыслить о более приземлённых вещах.
Я не желаю никого просить.
Плечо к плечу ко мне стал Фату. Я невольно повернул к нему голову:
— Чего?
Он негромко спросил:
— Тебе помочь монетой? Когда вернёмся на север, отдашь.
Я задавил в себе первый ответ. И только отсчитав десять ударов сердца, поблагодарил:
— Спасибо, Фату, но нет. Мне хватит. Спасибо.
Фату кивнул и отшагнул в сторону.
И только тогда я позволил себе ухмыльнуться.
Денудо ничего не боятся. Не боятся и косых взглядов. Я с севера. А все знают, что на севере в горах есть только камни.
Невольно я вспомнил меч, который передавался от поколения к поколению в нашем Доме. Старый, простой формы, с почерневшей от времени рукоятью из дерева. Тогда, когда его сделали, ещё даже не открыли рецепта красной стали. Что это, как не намёк?
Когда пришла моя очередь шагнуть в кузню, то голос мой был твёрд:
— Красная сталь. Простая отделка.
Кузнец уточнил:
— Полировка, кожа и проволока, достопочтенный?
Я едва сдержал смех, услышав это обращение. Стоять в гнилых и вонючих обносках и слышать такое… Но я справился с собой.
— Давайте подберём под руку, выберите себе тот, что подходит, — кузнец повёл рукой вдоль стойки с десятками образцов.
Я принялся перебирать их, взвешивая и пробуя позиции.
А кузнец не унимался:
— Никаких надписей или изречений, достопочтенный?
Качнул головой:
— Нет. Ничего лишнего не нужно, — качнул в руке меч. — Вот такой.
Стоявший рядом с нами наставник кивнул:
— Записано. На выход.
Выйдя, я поднял голову к небу. На нём уже давно появились звёзды. А обещанных воды и кроватей всё нет и нет.
Глава 18
Выбросив из разума все лишние мысли, я следил за падающими листьями. Небо над нашими головами закрывало потрясающее многоцветье: бордовые, светло-жёлтые, ярко-жёлтые, алые с зелёными прожилками. Склон балки, где мы лежали, густо порос несколькими видами деревьев, каждое из которых стало по-своему красиво осенью.
И очень похоже на дом.
Послышался грустный вздох:
— Эх, валяемся тут в грязи без толку.
Мне не нужно было даже поворачиваться, я узнал голос. Снова Фату.
И мне хватило пары десятиц после уединённых тренировок, чтобы понять, почему Фату вроде и есть в нашем союзе севера, как третий сын владетеля Великого дома Опулето, но остальные словно держатся от него в отдалении и редко заводят с ним беседу или спрашивают его мнение.
Потому что Фату несдержан на язык и глуп. Все лежат, молчат, наслаждаются отдыхом после нескольких часов выматывающего бега. За эти четыре месяца мы уже привыкли к тому, что отдыхать получается редко. И тут уже без разницы, в грязи или не в грязи. А ему лишь бы почесать язык. И наверняка опять заведёт речь о какой-нибудь глупости.
Фату тем временем снова вздохнул:
— Эх, хоть бы раз бежали вместе с девушками. Я до сих пор даже не знаю, кто с нами в Кузне.
Парень с юга, с бледной отметкой крови Реола на щеке, буркнул:
— Тебе-то какая разница?
Рядом послышались несколько сдавленных стонов. Я тоже едва удержался. Ну зачем он ответил? Фату нельзя давать повода продолжить разговор, иначе его не заткнуть.
Так и вышло, Фату тут же оживился, приподнялся на локтях:
— Как это какая разница? А вдруг там дочь владетеля Великого дома Биоса? Или и вовсе принцесса? Представляешь, как было бы здорово, проводи наставники занятия у всех вместе? Я бы закрыл её грудью от очередной стрелы… — на миг замолчав, Фату тут же поправился. — Нет. Нет-нет! Я бы закрыл её спиной. Чтобы наши взгляды встретились, чтобы она успела увидеть, как закрываются мои глаза, оценить, насколько я красив и самоотвержен.
Теперь уже и я не удержался от громкого стона. Любой другой бы обиделся на такое, но только не Фату. Несдержан на язык, глуп, полон самолюбования и часами может рассуждать о женщинах. Окажись его койка рядом со мной, я бы сам сбежал через пару недель. К самой умывалке. И плевать, что там вечно шумно.
Хасок не выдержал, процедил:
— Достопочтенный Фату, ты бы хоть вспомнил даты рождения их высочеств. И сразу бы понял, что ни старшая, ни младшая никаким чудом не могут учиться с нами в Кузне.
Тот только отмахнулся:
— Ах, Хасок, ты невыносим. К чему тебе было разрушать такую мечту? — вновь рухнув на спину, он мечтательно протянул. — Может быть, там найдётся хотя бы симпатичная дочь владетеля Великого дома?
Слева, из-под кустов орешника раздался смех:
— Это вряд ли, Фату, это вряд ли. Но не буду разрушать и эту твою мечту.
Я оторвал голову от травы, чтобы увидеть говорившего. Не ошибся. Бихо. Ну кому, как не ему знать возраст детей владетеля Биоса. Кажется их земли расположены рядом.
Бихо же и не думал замолкать:
— А тебе Фату, я бы советовал присмотреться к служанкам на кухне в замке.
Но если он думал этим смутить его, то ошибся. Тот лишь отмахнулся:
— Ах, пустое. А то я не знаю, кого обычно берут туда. Потолще да помогучей чреслами, чтобы могла тягать котлы и мешки. Не в моём вкусе. Эх, скорее бы уж нам позволили навестить город. Уж там найти себе девушку на ночь не составит никакого труда. Берёшь кошелёк и отправляешься искать квартал белошвеек. Там выбираешь не опытных, те уже слишком стары, а тех, что помоложе и просят за работу меньше. Заказываешь нижнее бельё и раздеваешься для примерки. Самое позднее уже пятая согласится немного заработать.
Приподнявшись на локтях, я огляделся. Все парни по-своему восприняли эту речь Фату. Кто-то жадно вслушивался, кто-то вставлял неприличные советы, кто-то лишь насмешливо ухмылялся, а кому-то и вовсе не было до него дела — трое вообще спали.
К счастью, Фату всё-таки оборвали. Сверху, оскальзываясь на сыром склоне, спустился наставник. Сегодня с нами был худощавый, похожий на узкий клинок, Теназ.
Оглядев нас, он буркнул:
— Поднялись, солдаты.
Птенцами нас называл только владетель Суав и старший наставник Глебол. Особенно когда толкал свою очередную возвышенную речь. Обычно же наставники гоняли нас то как крестьян, то как ополченцев или солдат Малого дома. В полном соответствии с теми обносками, которые нам приходилось обычно натягивать после утренней пробежки.
Я подхватился на ноги, не дожидаясь повторения приказа. Наказания в Кузне не отличались разнообразием: несколько дополнительных часов бега, лишение еды и уединённая тренировка. И даже первое, когда ты возвращаешься с пробежки после полуночи с кровавыми мозолями на плечах от мешка с камнями, совсем не хочется получать снова.
Тем более возвращаться опять в темноту пещер. Боюсь, я услышу там хрипения не только моих теней.
Теназ оглядел нас, негромко сообщил очередную историю, к которым мы уже начали привыкать в Кузне.
— В двух лигах отсюда отряд королевства Лано. Ваш владетель и господин приказал настигнуть их и уничтожить. Старшим отряда идёт Бриок. Слушайтесь своего хённама.
Я скривился от этой новости, но рано или поздно это должно было случиться. Наставники каждому дают проявить себя. И мне в том числе.
Я должен стать одним из этих шестерых лучших, которым наставники обещают все шесть даров Великих паладинов меча.
Чтобы доказать отцу, что я его достоин. Чтобы доказать себе, что я его сын. Чтобы выжечь изъян Безымянного в себе окончательно. А вместе с ним тьму в себе и избавиться от теней, перековав себя. Впрочем, тренировки, которыми я дополнительно загружаю себя, выматывают так сильно, что в казарме я не слышу даже храпа соседей, не то, что тихого хрипа теней. Так что у меня всё должно получиться. Во всяком случае здесь и сейчас неважно, верно будет действовать Бриок или нет. Главное, показать себя.
Бриок оглядел нас, рявкнул:
— Проверить оружие!
Пробежался вдоль строя, оглядывая рукояти наших тонких мечей, светящиеся голубым знаки на них. Победу в поединках назначают наставники, но требуют каждый раз рубиться, не заботясь о ранах врага. Даже интересно, как бы они обходились, не будь у нас оружия с зачаровыванием. А ещё интересно, кто сегодня окажется против нас. Я один из лучших в схватке на мечах, но именно что лишь один. Не хотелось бы сойтись в схватке с тем же Трейдо, но что-то мне подсказывает, что именно его я сегодня и увижу. Раз уж его нет в нашем отряде.