Кузня Крови

— Госпожа.

Леди Терсия опознала Карину и Креода, капитана воинов Дома. Горящий ихор растекался по телу, подпитывая внешние техники, врагов не было, но не было и ясности, что происходит. И леди Терсия требовательно рявкнула:

— Ну!

Карина вскочила, бросилась в сторону, через два удара сердца уже накинула халат на плечи госпожи и скрыла от чужих глаз ночную рубаху. Капитан Креод же, так и не посмевший поднять голову, даже когда приличия оказались соблюдены, глухим голосом принялся рассказывать:

— Госпожа, при смене стражи обнаружили оглушённого конюха и пропажу вашего грауха.

От тона леди Терсии даже свет светильников испуганно затрепетал тенями на стенах:

— Кто?

Капитан Креод сглотнул:

— Молодой господин Лиал.

— Что ты несёшь?

Капитан ещё сильней вогнулся в пол, рухнул и на второе колено:

— Так конюх сказал, когда его отлили водой, но я лично проверил, госпожа, в спальне молодого господина пусто.

Леди Терсия процедила:

— Как он мог выйти из замка, капитан моих воинов, что должны стеречь все входы и выходы?

— Те, что были поставлены охранять тележные ворота, оказались опоены.

Огненная плеть стегнула совсем рядом с капитаном, оплавляя камень пола.

— Жадные ничтожества. Скольких ты послал за ним, Креод?

Капитан, глядя на борозды у своих коленей, сглотнул:

— Пятерых госпожа, на… на лошадях, — вскинул руки, заметив, как опять шевельнулась огненная плеть. — Госпожа! Остальные граухи нажрались солнечника и смогут подняться только к обеду!

Леди Терсия рявкнула:

— Значит твои люди должны бежать, а ты впереди всех, Креод!

Капитан лишь сильней склонил голову:

— Да, госпожа. Я приказал загнать лошадей, но догнать молодого господина. А следом за ними отправил бегом десяток самых выносливых старших воинов, они в пепел потратят огонь души, но будут использовать Шаги северной тропы, которым обучил их господин.

Леди Терсия кивнула, сдерживая свой гнев, но тревога заставляла её сердце леденеть, а голос звенеть:

— Лиал мог достать солнечник, но где бы он взял сонное зелье для солдат? И как бы они посмели принять на посту вино из рук молодого господина? Креод, поднять всех слуг, здесь что-то не то!

***

С грауха я спешился, сильно не доезжая до Быстрой. В удобной роще у одного из многочисленных холмов, тут и там торчавших на землях не только нашего Дома Денудо, но и всего королевства. Не зря же в землеописаниях королевство Арида именуют иначе королевством пустынь, а наше королевство Скеро королевством холмов?

С кряхтением размял колени и оглянулся. Никого.

Отличный граух, быстрый и послушный. Лучше был бы только граух отца, но отец, конечно, уехал именно на нем в объезд границы.

Что я позабыл, так это прихватить ячмень, так что грауху после такой скачки придётся обойтись всего лишь корой с деревьев, да травой из-под снега.

Я похлопал его по мощной шее:

— Ну, прости, дружище. Обещаю в замке двойную порцию ячменя и прикажу залить её пивом.

Про себя же добавил: «Как только закончится моё наказание и меня пустят в конюшню».

Под тяжёлым плащом и толстым зимним кафтаном у меня скрывался лёгкий доспех. Такой же, как и младших воинов нашего Дома. Привычный и даже родной, сопровождающий меня во всех поездках.

До получения даров Предка мне приходится обходиться ей, словно и вовсе не имеющий ихора в жилах простолюдин. Дары Предка защищают идаров лишь после совершеннолетия. И неудивительно, что и отец, и матушка беспокоятся, чтобы на посвящении я получил их как можно больше, а лучше все.

И сегодня я тоже приложу для этого все силы.

На поясе у меня меч и нож. Вполне достаточно даже для десятка оголодавших крестьян. Скорее я надеялся, что хоть кто-то из них не упадёт на землю, моля о пощаде, а попробует напасть.

Лучше всего для этого дела стали бы, конечно, контрабандисты, которые пытаются через горы перетащить к нам из Андамо зиальский мёд и тростник Фирма, а от нас слёзы Амании. Настоящая опасность, не то что это. Но я и этого случая устал ждать. Хорошо ещё, что наглые крестьяне подвернулись до того, как вернулся отец. Сомневаюсь, что при нём тележный проход оказался бы без охраны.

Возможно, просто придётся убить всех четверых беглых, даже если они бросят оружие. Я не могу позволить всякому отребью нападать на людей нашего Дома. Люди — это единственное, что у нас осталось. К тому же можно вспомнить, что раньше Малого дома Вораз и вовсе не существовало. Люди там уже позабыли, что когда-то Денудо правили и их землями.

Напомню.

Глава 5

Крайний двор встретил меня непроглядной темнотой в узких и мутных окошках. И припёртой поленом дверью. Открывать её я не стал. Мне только бестолковых и испуганных простолюдинов не хватало под ногами.

Двинулся к следующему двору, досадуя на скрипящий под сапогами снег. Будь ты хоть дважды следопыт и владей Шагами безмолвной тропы, но сейчас зима, ночь и дует ветер с гор, неся с собой их морозное дыхание.

Бесполезно молить Хранителя севера заглушить этот скрип. Хотя однажды я подслушал разговор отца и Флайма о каких-то Молчаливых, идарах королевства Арида, которым их Хранители дают возможность заглушить звук. Отец тогда назвал их бесславными потрошителями и оборвал разговор.

Второй двор встретил меня заледеневшей тушей коровы. Я оскалился. Ублюдки. Вырезали из неё лишь пару кусков. Сами голодают и решили и других на это обречь.

Дальше больше. В хлеву этого же двора, на пороге распахнутого входа нашлось тело тщедушного, в одном исподнем мужика, которому разрубили голову. Небось защищал свою кормилицу.

В моём оскале добавилось кровожадности. Значит, не ждите от меня жалости, творя такое на землях Денудо. Открывать подпёртую в этот дом дверь я не стал тем более.

Я молодец, что сделал крюк и зашёл с дальней от замка стороны, от граничной между Домами Денудо и Вораз реки. Хотя сразу подумал, что незваные гости займут дом набольшого здешних выселков, ближний к дороге.

К нему я потихоньку и крался, но на очередном шаге замер. Но не потому, что услышал скрип снега под чужими ногами или кого-то увидел. Напротив. Кое-кто исчез.

Одна из теней. Моих «теней».

Если есть темнота, то они всегда со мной. Исчезают только когда появляются люди. Но один из домов далеко за спиной, а до следующего идти ещё три сотни шагов.

А это значит, что в той длинной скирде соломы по левую от меня руку — человек.

Дальше я двинулся вдвое медленней, замирая после каждого шага. Крался вдоль скирды, заглядывая в чёрные провалы отдушин. У пятой, ровно посредине, замер.

Мужик, заросший курчавой бородой по самые глаза. Какие-то обноски в несколько слоёв. У одной руки плохо чищенный меч, у другой холстина с кусками мяса.

Не наш крестьянин. Это точно. На землях Денудо нет таких оборванцев. Беглец из соседских. Один из тех, что рубил двери в дома моих крестьян, зарезал кормящую их скотину и убил моего человека. Один из тех, кого я только что хотел убить.

И всё равно я замер на пять ударов сердца, уговаривая себя ударить.

Перед глазами мелькнуло насмешливое лицо Флайма: «Беззубый щенок Денудо».

Я сцепил зубы, растянул губы в беззвучном рычании и резко ударил. Не используя движения родовой техники Меча льда и света. Убийца этого не заслужил. Простой выпад, который я с шести лет повторил десятки тысяч раз.

Рука не дрогнула и в этот. Мужик проснулся, но не сумел закричать. Засучил ногами, ухватив руками пробивший горло клинок, но только разрезал себе пальцы.

Когда судороги затихли, я вытащил меч, обтёр его о тряпье мертвеца и беззвучно прошептал:

— Первый.

Появившаяся рядом тень так же тихо захрипела:

— Ха-а-ас…

Я молча шагнул прямо в неё, заставляя убраться прочь с моего пути.

Следующего наблюдателя я нашёл только во дворе набольшего. Этот не спал, напевал себе под нос что-то заунывное и неразборчивое, даже не слышал меня, пока я по скрипящему насту подбирался точно под сеновал. Я же прижался ниже лаза, перевёл дыхание и тихонько постучал каблуком по бревну стены. Песня тут же стихла, надо мной с испугом забормотали: