Страница 6 из 17
Вот еще один отзыв о Хомякове из книги Бердяева: «У него была неискоренимая потребность всегда органически утверждать и бороться во имя органического утверждения. В нем нет и следов мягкости и неопределенности натур сомневающихся, мятущихся. Он ни в чем не сомневается и идет в бой. В бой нельзя идти с сомнением, с внутренней борьбой. Плохой воин тот, кто борется с самим собою, а не с врагом. Хомяков всегда боролся с врагом, а не с самим собой, и этим он очень отличается от людей нашей эпохи, слишком часто ведущих борьбу с собой, а не с врагами»[46]. Было бы лицемерием не отметить, что целостная и воинственная натура Хомякова контрастирует с людьми нашей эпохи.
Хомяков уже в свое время предвидел будущую информационную войну, в рецензии на оперу М. И. Глинки он писал так:
«Прошли века, государство русское окрепло, но новое нашествие с Запада требует нового сопротивления. Это нашествие не меча и силы, но учения и мысли. И против этих нашествий бессильна всякая вещественная оборона, и сильно только одно – глубокое душевное убеждение»[47]. Вот это нашествие иностранных учений мы и наблюдаем теперь, в XXI веке, а Хомяков сказал об этом в XIX, еще когда никто и не думал про информационные войны.
Читая следующие строки, можно подумать, что Хомяков предвидел и мировые войны: «Силы всех наций выдвигаются вперед и меряют взорами друг друга. Борьба ужасная готовится вспыхнуть»[48], – хотя пишет это Хомяков накануне вступления в Крымскую войну западных держав (ту самую войну, участником которой будет «поздний славянофил» К. Н. Леонтьев, почитатель Хомякова). Истоки этого противостояния философ видит в религиозном расколе, схизме, поскольку «на одной из воюющих сторон стоят исключительно народы, принадлежащие православию, а на другой римляне и протестанты, обступившие исламизм»[49]. Стихотворение 1854 года, посвященное Крымской войне, философ неслучайно назовет «Суд Божий», саму войну России против Турции Хомяков назовет (уже в конце своей жизни) справедливой войной[50].
Русский народ, сама Россия призвана, по Хомякову, на Суд Божий, поэтому в своем самом известном военном стихотворении Хомяков предостерегает Россию:
Такова, по Хомякову, миссия России в войне, не только в Крымской, но и во всякой войне. Дальнейшая история, свидетелем которой Хомяков уже не мог быть, подтвердила это.
Иван Сергеевич Аксаков
(1823–1886)
Иван Сергеевич Аксаков – соратник Хомякова, философ-славянофил, в 1855 году, во время Крымской войны 1853–1856 гг., записался в Московское ополчение, в Серпуховскую дружину, потому что ему «совестно» было находиться дома, когда «люди дерутся и жертвуют»[51]. В армии Аксаков никогда не служил, и, тем не менее, в ополчении он становится штабс-капитаном III Серпуховской дружины[52].
Правда, Аксакову не пришлось принять участие в боевых действиях. Со своей дружиной философ совершит поход на Одессу, а далее – в Бессарабию. К тому времени война уже окончится.
В апреле 1854 года, еще до вступления в ополчение, философ напишет стихотворение «На Дунай!», в котором выразит первые впечатления о начавшейся войне:
Интересно, что в августе 1854 года, то есть до того, как собрался воевать и записался в дружину, но после того, как создал стихотворение «На Дунай!», философ писал в письме к родителям так: «Какая странная война! – я уже ничего от нее не ожидаю». А месяц спустя он будет писать, что «восторги, возбужденные войной вначале, простыли, участие ослабело и сменяется каким-то равнодушием, каким-то апатичным упованием на милость Божию». А еще чуть позже будут такие строки: «Страшная борьба! На их стороне искусство, талант, храбрость, все материальные средства; на нашей – только правота дела и личное мужество войск; остального ничего нет»[53]. И, однако же, 18 февраля 1855 года философ записывается в Серпуховскую дружину и отправляется на войну[54]. Потому что совестно находиться дома, когда другие воюют. Это решение столько же гражданское, сколько и философское, нравственное.
Война окончилась к тому моменту, как дружина Аксакова дошла до Бессарабии. Аксаков возвращается в Москву, но оттуда вновь отправляется в Крым. А. С. Курилов, исследователь творчества Аксакова, пишет, что Аксаков «некоторое время работает в комиссии по расследованию интендантских злоупотреблений во время войны». В Крыму, как пишет А. Г. Гачева, Аксаков «в составе комиссии князя Виктора Васильчикова оценивал ущерб, нанесенный Черноморскому побережью войной»[55].
Брат Ивана Аксакова Константин Аксаков также откликнулся на русскую войну. В передовой статье газеты «Молва» (от 9 августа 1857 г.) Константин Аксаков обращается к осмыслению прошедшей Крымской войны, попутно истолковывая смысл войны вообще. Так, философ пишет: «Война часто является необходимостью и даже долгом для государства. Вместе с тем, требуя от народа разнообразных и необычных усилий, она будит в нем и нравственные, и физические силы и часто обновляет его существо (курсив мой – А. К.-Л.)»[56]. Далее философ пишет: «Война, взаимное истребление людей, есть явление, противное существу духа человеческого, показывающее несовершенство его нравственного состояния. Но человечество еще далеко от степени такого совершенства, и потому война еще нужна» – именно потому, что она будит в человечестве нравственные силы; потому, что, «вырывая народы из обыденной колеи и становя их в необыкновенное состояние и отношение друг к другу – война заставляет их короче узнать и самих себя, и друг друга»[57]. Война задевает основы бытия России. «Строго время» войны «требует откровенного слова», утверждает философ[58].
46
Бердяев Н. А. Константин Леонтьев. Очерк истории русской религиозной мысли. Алексей Степанович Хомяков. / Николай Бердяев. Аст: АСТ Москва: Хранитель, 2007. С. 260.
47
Хомяков А. С. Полное собр. соч. М., 1900. Т. 3. С. 99.
48
Хомяков А. С. Письмо приятелю-иностранцу, перед началом последней Восточной войны // Хомяков А. С. Полн. Собр. Соч. Т. 1. С. 495–496.
49
Хомяков А. С. Несколько слов православного христианина о западных вероисповеданиях. По поводу одного окружного послания Парижского архиепископа // Хомяков А. С. Полн. Собр. Соч. Т. II. Прага, 1867. С. 85.
50
Хомяков А. С. К сербам // Хомяков А. С. О старом и новом. М., 1988. С. 345.
51
Цит. по: Курилов А. С. Константин и Иван Аксаковы. [Электронный ресурс]. URL: http://az.lib.ru/a/aksakow_k_s/text_0070-1.shtml
52
Аксаков И. С. Наше знамя – русская народность. М.: Институт русской цивилизации, 2008. С. 36.
53
Иван Сергеевич Аксаков в его письмах. М., 1892. Т. 3. С. 61, 76, 100.
54
Некоторые исследователи (в частности В. В. Носков) отмечают, что на И. С. Аксакова в последний год Крымской войны повлияли общественные настроения, подъем национального духа. Это может быть так. Однако учитывая пессимистические настроения философа, переданные им в письмах к родителям, можно предположить, что решение отправиться на русскую войну созревало на иных основаниях. Одним из таких оснований могло быть то, что С. Л. Франк назвал «скорбным неверием» в работе «Свет во тьме»: «В отличие от цинического неверия и в резкой оппозиции к нему, скорбное неверие есть горькое сознание фактической власти тьмы в мире, т. е. неверие в реальную силу идеальных начал, однако при сохранении „веры“ в них самих, т. е. при сохранении почитания самой святыни и сознания обязанности служения ей». Это предположение вполне уместно в контексте заявлений Аксакова, что на «их» стороне техника и материальные средства, а на нашей лишь правота дела и личное мужество. Русское дело всегда выглядит обреченно, потому что на стороне делателей лишь вера в свою правоту и личное мужество, а на стороне наших противников, которых всегда больше, все возможные выгоды. Потому вера в русскую победу по своей сути сродни франковскому «скорбному неверию».
55
Гачева А. Г. Последний славянофил. [Электронный ресурс]. URL: http://portal-kultura.ru/svoy/articles/filosof-o-filosofe/136771-posledniy-slavyanofil/
56
Аксаков К. С. Эстетика и литературная критика. М., 1995. С. 389.
57
Там же. С. 390.
58
Цимбаев Н. И. Записка К. С. Аксакова «О внутреннем состоянии России» и ее место в идеологии славянофильства // Вестник МГУ. Серия 9. История. 1972. № 2. С. 53.