Страница 1 из 15
Журнал «Юность» № 12/2021
© С. Красаускас. 1962 г.
На 1-й странице обложки рисунок Екатерины Горбачевой «Помета»
Тема номера: новый год
Сергей Шаргунов
Вещий потолок
Новогодняя колонка главного редактора
Пустой коридор. Тьма, в которую слабо просачивается водица рассвета. Пенопластовые квадраты потолка, пыльные плафоны.
Летаю под потолком, откуда-то зная, что это обветшавшая редакция журнала, и даже знаю какого. Внезапно рядом обнаруживается кто-то, тоже парящий, которого сразу узнаю, хотя он и призрачен. Вспоминаю краем сознания: в старости он увлекался левитацией, пробовал парить. Его чуткий прищур, морщины, волчьи уши скорее чувствуются, чем различаются. Но и я сейчас призрак…
Резко сближаемся, как два больших мотылька, и внезапно он сжимает мне руку. Сжав, энергично трясет. У него совсем не бесплотное – крепкое жилистое пожатие.
Пробуждение. За окном светает, в углу комнаты под серебристой мишурой сумрачная пирамида елки, и нет никаких сомнений, что действительно только что случилась эта встреча – в каких-то десяти улицах и ста крышах отсюда.
Сон на исходе одной из ночей между Новым годом и Рождеством.
А спустя несколько месяцев позвонили из той самой редакции, позвали работать главным редактором.
– Вы же написали книгу про Катаева, почему бы вам не заняться его журналом…
Все это время, что здесь работаю, не оставляет чувство невесомости и таинственной предопределенности, словно все происходит немного помимо воли, в тонком предутреннем сне.
Но кажется, и та вдохновляющая, жесткая, воинственная рука не отпускает мою руку.
Иногда хочется остаться в редакции одному на ночь. Листать пожелтевшие крошащиеся номера (которые бережно оцифровываем и вывешиваем у нас на сайте), а ближе к рассвету, когда глаза начнут слипаться, погасить свет в кабинете и выйти в темный коридор. Привалиться к стене, запрокинуть голову к призрачно белеющему из мглы потолку или просто смежить веки.
Вдруг дальше что-нибудь случится. Скучаю по продолжению встречи.
А «Юность»-то, вы же сами видите, уж точно продолжается.
Дания Жанси
Окончила летнюю школу по Creative Writing Университета Оксфорда, прошла несколько онлайн- и очных курсов в школе Creative Writing School Майи Кучерской, приняла участие в совещании молодых писателей Союза писателей Москвы в Ершово, участник 20-го Форума молодых писателей «Липки» в марте 2021 года.
Предновогоднее
Густым декабрьским вечером, когда снег укутал в синее улицы, в опустевшей редакции грустил одинокий Редактор. За праздничное настроение в этом году отвечала только усталая гирлянда на стене.
– Несовременный, соцсети, окупаемость, тьфу ты, секс и еда, – бубнил он в адрес молодого начальства.
Их зеленый директор поручил «делать посты в соцсетях», и было в этом что-то стыдное, что лучше скрывать под покровом зимней ночи. Дело, похоже, неуклонно шло к выходу на пенсию: все намекают, да похихикивают, да вон какую ерунду поручать стали.
Редактор заходил на странички других журналов, на которые велели подписаться: уважаемые издания, а туда же. Захаживал и в профиль Ильи Никанорыча: тот писал в фейсбуке много, но дельно, да и люди интересные собирались в обсуждениях. Что уж, порядочные тоже в Сети попадались: делились правдивыми мыслями, а еще фотографиями кошечек, собачек и внуков. Только беспардонно, как всегда, преследовала яркая реклама: курсы МАСТЕРСТВА КРИЭЙТИВ РАЙТИНГ.
– Бессовестные! – погрозил Редактор экрану кулаком и закрыл окно фейсбука.
Вот же, и многие коллеги, уважаемые когда-то, там промышляют.
Вернулся к завалу писем, но и здесь, как назло, наткнулся на короткие рассказы некоей Зизи Ляфамм, творческая биография которой сводилась как раз к учебе на этих самых бессовестных курсах, и номера телефона для связи. «Ну и чему они там учат?» – ворча, пролистывал файл Редактор. Ах, приемы и коктейли, латте, креветки и смузи… Ну ничего, он тоже может так бессовестно, как эти все… Поднял трубку, набрал номер.
– Это Зизи Ляфамм? Добрый вечер, звоню вам из журнала «Новый пионер». Да, получили рассказы. Вы учились вот на тех курсах, а у кого? Пишете вы ужасно, прямо невозможно. Вас всему переучивать надо, заново. Над каждым словом работать. Как репетиторство. Да все плохо! Недостоверно, детали нужны, детали. И разделяйте пространство реальной жизни и художественного вымысла. Но… но в вас чувствуется желание писать. Могу помочь! Давайте заниматься. Да ничего страшного, что не в Москве, по скайпу. Откуда вы? Из Зеленого Дола? – Он замешкался. – А… ладно, можем по скайпу. Эм… прислать на имейл информацию? Какую вам информацию, могу прислать свои рассказы для примера… Я так занимался с одним, на Кокошинскую премию его вывел!
Закончив разговор с поддакивающим голосом в трубке, Редактор еще раз пробежался взглядом по аляповатой гирлянде случаев на богемных вечеринках и курортах. Встречались иногда и забавные. «Тоже мне, мастерство криэйтив райтинг, вести дневник такой вот жизнишки». На последнем рассказе задержался, внимательно его прочел. Говорилось о маленькой девочке из маленького города, которая ездит по маленькой квартире в кресле туда-сюда, мечтает о мире Великого Гэтсби, выдумывает его, пишет.
– Вот, умеет же сочинять. Правда, надо позаниматься с ней. Или…
И захотелось ему стать Дедом Морозом и полететь в Зеленый Дол, начудить там чего-нибудь. А может, позвонить еще раз этой Зизи или как ее там, извиниться, утешить. Только пошел он в ближайшее кафе за лавандовым рафом, как все эти бездельники из соцсетей – видел в ленте.
Что-то остановило у самой двери, может, висевшая на ней поблекшая мишура, скрученная в сердце. Ох… Уже в дубленке, еще не застегнутой, он опять включил компьютер, вошел в соцсеть, набрал имя Зизи Ляфамм в поиске. «Да нормальная она, ходит вот нарядная по своим зеленодолским пивнушкам. Ничего, значит, так ей и надо».
Новогодняя встреча
А потом был звон, яркая вспышка и длинный тоннель. Он долго летел вдоль выпуклых стен, едва не цепляясь за них углами своего телевизора, потом выпал на ярко-зеленую лужайку под голубым небом. Не успел откашляться и произнести: «Так вот куда попадают после боя курантов…», как увидел рядом одуванчиковую бабулю в квадратном пузатом экране.
– А ты чьих будешь? – спросил по-русски и по-немецки, затем повторил вопрос на английском.
– Я всемилостивейшая речь Ее Величества, – едва слышно, лениво заглатывая слоги, ответил телевизор рядом.
– Ну, с Новым годом, Ваше благородие. Очень приятно. А остальные где?
– Я об этом знаю столько же, сколько и вы. До вашего появления… кхм… прямиком из синевы… здесь не было и души.
– А где это мы вообще? И на каком основании?
Изображение в пузатом экране помотало белыми кудряшками и застыло в легкой безадресной улыбке:
– Пятьдесят лет назад человек впервые ступил на Луну… А семьдесят пять лет назад мы с союзниками высадились в Нормандии…
– Это замечательно, у нас тоже год был непростой. Но главное, чтобы каждый ребенок чувствовал себя любимым, – сурово парировал он бабуле.
– Абсолютно с вами согласна. Мы в этом году радовались рождению внука, – строго поддакнула та.
– Я понял. Буду краток. Мы застряли тут до тех пор, пока наши поздравления не прозвучат и Новый год не наступит на всех часовых поясах. То есть самое большее часов на двенадцать.
– У меня для вас неприятные известия, но я здесь уже шестой день. Да и звучу обычно сразу во всех землях Содружества в три по Лондону.