Проект Триада

Следующим утром Радек отправился в медблок, о чём сообщил через закрытую дверь Биллу. А потом Йори вызвал их к себе вдвоём. Билл начал подозревать, что сейчас каждого отправят туда, где они были до вызова на «Вортекс».

– Я понимаю, насколько сложно фактически посторонним людям войти в интеграцию, – начал док, – потому на этапе симуляции предлагаю вам принимать лёгкие мелитики, чтобы ослабить ваши способности. Ты, Билл, не сможешь таким образом применять силовые приёмы, а Радек не сможет тебя прочитать при всём желании. А «Лисе» будет достаточно на первых порах ваших остаточных способностей, чтобы зацепиться. Естественно, в космос вы под мелитиками не полетите, но, надеюсь, это упростит вашу взаимную адаптацию.

Доктор выдал по два стандарта таблеток каждому. Следующая попытка интеграции была назначена через день – у препарата был накопительный эффект. Пришлось идти вместе на обед, Билл не знал, как ему вести себя с Радеком, который теперь вообще не поднимал глаз и не шутил по обыкновению.

– Прости, я сам не ожидал, что так отреагирую, – начал Билл.

– Ничего страшного, – пожал плечами Радек, но так и не посмотрел на него, – Йори сказал, что всякое бывает. Потому и стараются не брать первый класс. По возможности, конечно.

– Я до этого даже не знал, что умею применять силовые приёмы, – Билл вновь оправдывался. – Не учился этому. Родители не настаивали, а я не хотел.

– Правда? Они у тебя разве не менталисты? – на него смотрели серо-зелёные глаза, под которыми залегли глубокие тени.

– Нет, обычные люди. А у тебя?

– Мама чтец, а папа – программер, – ответил Радек.

– А ты получился эмпатом?

– Ага. Это всё части единого целого, знаешь.

– Нет, если честно, не интересовался, – Билл разглядывал его, начиная понимать, насколько разные у них стартовые условия. – Как родители отнеслись к мобилизации?

– Папы уже четыре года как нет, – Радек вновь опустил глаза, – а мама сказала, что я должен сделать всё, чтобы помочь. Как когда-то мои родители боролись против Конгломерата. Каждый со своей стороны.

– Ничего себе, – удивился Билл. – Твои родители причастны к созданию истории?

– Да, наверно, можно и так сказать, – поёжился Радек. – Не будь сопротивления и их единомышленников, тебе, наверно, пришлось бы принудительно обучаться блокам и приёмам, равно как и попрощаться со своей семьей.

– А почему ты захотел стать педиатром?

– Наверно, по той же причине, что ты захотел быть пилотом? – вернул вопрос Радек. – Но, в отличие от тебя, война не оставила мне выбора. Как, впрочем, в данный момент всем нам.

Он встал, быстро отнёс свой поднос и направился к выходу. Билл не понял, что именно он сказал обидного сейчас. А может, Радеку просто нужно было побыть в одиночестве. Устав от прогулок за предыдущий день, Билл пошагал в сторону ангара. «Лиса» стояла там безмолвно, но как только он приблизился, моментально включилась подсветка и выдвинулся трап.

– Привет… Лис!

– Привет, Пилигрим, – поздоровался корабль. – Как Ветер себя чувствует?

– Лучше, – усмехнулся про себя Билл – видимо, Лису новый пилот очень понравился.

– Я чувствовал, что ему было нормально, а потом утром Ветру стало плохо.

– Ты его чувствуешь на расстоянии? – удивился он.

– Он очень сильный. Я не стараюсь специально, но чувствую. Ему сейчас плохо.

– Может, от таблеток? – предположил Билл.

– Каких?

– Йори нам дал мелитики.

– Я чувствую, что ты стал слабее, Пилигрим, но Ветра я ощущаю, как и прежде. Сможешь ему помочь?

– Знал бы как – помог.

А Билл и правда понятия не имел, что делать с Радеком и почему ему, по словам Лиса, сейчас плохо. Но всё-таки пошёл в сторону квартиры, чтобы обнаружить, что Радек заперся в своей спальне. «Не больно-то и надо было», – подумал Билл про себя и отправился в душ.

Утром оба столкнулись в ванной – Йори сообщил о том, что интеграция переносится на час раньше. Радек затравленно глянул на Билла, быстро прополоскал рот от зубной пасты и, ухватив полотенце, вылетел.

Почему Радек избегал его? Что случилось с момента их разговора? Или проблема возникла раньше, если верить Лису, который чувствует своего второго пилота лучше, чем первого.

Билл старался больше не злиться, но для этого и не было причин – Радек почти всё время молчал или отвечал односложно. Не только Биллу и Йори, но и Лису, которого, казалось, очень беспокоило его состояние.

– Один, два… – начал отсчёт до интеграции Билл.

В этот раз объединиться с Лисом вышло легко, но третий, только войдя в интеграцию, начал пытаться её покинуть, и на Билла обрушилась вся нагрузка слияния.

«Ветер, ты где? Ты нам нужен, – спрашивал Лис, но ответа не последовало. – Конец интеграции».

Билл вытер тыльной стороной ладони кровь, которая потекла из носа, – ему не доводилось в одиночку справляться с разумом биокорабля. А принятый мелитик только усугублял его положение.

– Ветер, в чём дело? – он повернулся к левому креслу, превозмогая головокружение.

– Прости, – отозвался тот, уставившись на какой-то рычаг.

– Ветру нужно прийти в себя, – успокаивающим голосом начал Лис. – Уверен, через пару дней всё будет в порядке. Ветер, больше не пытайся выйти из интеграции самостоятельно, давай мне знак. Ты сильный, из-за этого можешь навредить Пилигриму.

К несчастью, Йори не разделял оптимизма корабля:

– Девятнадцать! Что опять стряслось? Билл? – пытливые глаза из-под очков сразу устремились на первого пилота.

– Это я попытался прекратить интеграцию, – честно ответил Радек.

– Билл, в медблок, живо! – скомандовал доктор.

– Отойду, – отмахнулся тот и поковылял в сторону жилых блоков.

Радек шёл сначала поодаль, а потом поравнялся с Биллом, который размышлял в этот момент о том, что, наверное, ничего не выйдет. Всколыхнувшаяся надежда умирала на глазах – в то, что следующая попытка будет удачной, уже не верилось. Значит, он опять вернётся возить грузы на номерной астероид? Будет гнить заживо, не имея возможности проявить свой потенциал? Ярость острыми пиками прорывалась сквозь слабость и туманную пелену, созданную в мозге мелитиком.

– Я сегодня всё испортил. Прости, – выдавил Радек, когда они зашли в гостиную.

– Мы проебали свой шанс, оба! – Билл запустил в стену попавшейся под руку вазочкой.

– Ты первопричина! – неожиданно и Радек вышел из себя. – Как ты не можешь понять, что я не твоя грёбаная Дайна и не буду ею никогда? Даже корабль это понимает, только не ты! Если бы не ты, я бы… – губы его задрожали, он резко замолчал и ринулся в ванную, с грохотом задвинув за собой дверь.

Билл метался по квартире, как дикий зверь, – в душе клокотало: этот щенок обвинял его во всех бедах! Его одного! Как будто именно Билл несёт ответственность за то, что ему подобрали неподходящего напарника! Тогда этот хитровыебанный Йори виноват: мог бы найти кого-то с совместимостью больше жалких девятнадцати процентов!

Может, Билл и остановился бы и не стал продолжать ссору, но внутри жгло, а осознание, что, скорее всего, им недолго осталось на «Вортекс», добавляло азарта, потому он недолго думая рывком отодвинул дверь и зашёл в санузел.

Радек был обнажён и стоял, оперевшись на раковину, – видимо, ждал, пока ванна наполнится водой. Взгляд Билла невольно скользнул по его сухой фигуре, которая ещё не утратила подростковой угловатости, а потом задержался на члене, покоящемся в зарослях светлых лобковых волос. Билл резко отвёл глаза, надеясь, что это осталось незамеченным, но по выражению лица Радека, уставшему и удивительно взрослому, он понял, что зря. Тот выпрямился и повернулся, сложив руки на груди и не стесняясь своей наготы, всем своим видом спрашивая Билла, почему тот ворвался в ванную.

– Тогда уж Йори виноват, – в горле пересохло, потому звучало чересчур хрипло. – Он не смог найти мне напарника.

– Потому, что второй Дайны не существует, – спокойно ответил Радек и сделал шаг вперёд.