До встречи в следующей жизни

– Но ведь папа назвал такую большую сумму, – вновь вспомнила причину всего происходящего Лала. – Найдется ли такая у девушки? Наверное, она должна быть еще и богатой.

– Как говорили мои товарищи по комнате, русским девушкам лучше прикидываться не крутым мачо, а тонущим чудаком, у них в крови кого-то спасать. Ты даже не сомневайся, я придумаю такую легенду, что русская кровь вскипит от желания спасти бедного американца.

– О, смотри, – вскрикнула Лала, – кто-то ответил.

– Ну-ка, посмотрим, кто у нас тут: Аврора Блябляс, двадцать восемь лет, менеджер банка, статус «В поиске». Ну здравствуй, Аврора, – улыбнулся Садхир, – добро пожаловать в сказку. Я напишу для тебя такую шикарную историю, которую ты будешь рассказывать своим детям. Но, прости, тебе придется за нее заплатить. Просто так ничего не бывает в этой жизни, за все надо платить, даже за полученные эмоции, пусть даже ненастоящие.

Глава 1. Доча, ты индивид

«Доча, ты индивид», – промелькнули в голове слова матери. Это было не обидно, это была констатация факта и не более. Во многих случаях Аврора соглашалась с родительницей на все сто. Вот, например, как сейчас.

– Пожалуйста, мне вон тот смартфон, – сказала Ава, когда ее очередь подошла, – и сим-карту к нему.

– Могу вам предложить на выбор еще вот эти модели, – раскланялся перед покупательницей учтивый продавец.

– Нет, спасибо, – прервала его поток знаний о телефонах Аврора, – я знаю, что беру.

И она не обманывала, это был уже третий телефон за месяц. Поэтому она точно знала бюджетную модель, которую ей будет не жаль, когда она ее вновь потеряет. Почему-то Авроре хотелось думать, что виной потери смартфонов является ее рассеянность, а не коварство людей. Так легче было переживать потерю. Потому как представить, что в ее телефоне теперь копаются другие люди, было выше ее сил. На улице солнце по-летнему припекало, и, сев на лавочку в ближайшем сквере, Аврора стала осваивать свое новое средство связи, распечатав и вставив симку.

«Доча, ты индивид», – скажет, ухмыльнувшись, мама, когда узнает, что у нее вновь вытащили из кармана телефон.

Аврора родилась в обеспеченной семье, где деньги, заработанные отцом, нещадно тратились матерью. К этому же процессу родительница пыталась приобщить и дочь, но Авроре всегда хотелось самостоятельности. Она никак не могла почувствовать себя взрослой, поэтому стремилась реализоваться, заработать свои финансы и жить отдельно.

Даже после того, как папы не стало, денег все равно было крайне много, мама ни в чем себе не отказывала, а Аврора по-прежнему не принимала, как она называла, родительскую милостыню.

Хотя нет, две недели назад она все же попросила у мамы пять тысяч евро взаймы. Та дала, решив, что дочь одумалась и захотела жить на широкую ногу ну или хотя бы купить себе скромный, по меркам матери, автомобиль, но не тут-то было. Когда мама узнала, куда Ава потратила деньги, то, хохоча в голос, сказала любимую фразу: «Доча, ты индивид», – и тут же предложила выпить за упокой прекрасных пяти тысяч евро. Но праздновать тогда пришлось не только пропажу денег, но и то, что Аврора уволилась с работы, которую так долго искала. Ведь она верила, что уедет с любимым на край света и, спрятав его от всего мира, будет наслаждаться счастьем.

– Ты мне в следующий раз рассказывай про свои амурные дела, – говорила тогда мама, ничуть не злясь на дочку, – хотя жалеть тут не о чем, деньги небольшие, а твоя работа мне никогда не нравилась. Ничего нет скучнее, чем сидеть в банке и перебирать бумажки. Поэтому все, что ни делается, все к лучшему, долой скучную работу.

Да, мама у нее была другой – яркой, красивой, а самое главное, легкой. Она легко сходилась с людьми, так же легко расставалась с ними, не тянув за собой шлейф сожаления, и в свои пятьдесят была эталоном для подражания.

– Привет, мам, это мой новый номер телефона, – сказала Аврора, сделав первый звонок своей родительнице, чтобы она не успела ее потерять. Девушку крайне злило, что она, почти тридцатилетняя женщина, должна быть на постоянной связи с матерью, но согласиться было легче, чем спорить, и она это знала по опыту.

– Дай угадаю, – засмеялась мать вместо приветствия, – у тебя снова украли телефон. Доча, ты индивид.

– Мам, – закричала Аврора так, что на соседней лавочке испугался спящий под летним солнцем дед и постарался быстро ретироваться из парка, – твои слова у меня уже как девиз на сердце высечены. Пожалей, пожалуйста, я сижу в парке на скамье, у меня украли телефон, я с утра уже прошла три собеседования, чем заработала себе огромные мозоли новыми туфлями – и никакого результата. Жизнь и так прошлась по твоей дочери огромным трактором, сдержись хоть ты. Я еще не отошла от разочарований, которые мне подарила моя двадцать восьмая весна, дай хотя бы шанс моему лету.

– Ну, вообще-то, я это и хотела сделать, – обиженно сказала Аделия Блябляс, что было на нее не похоже. Обычно она не опускалась до простых бабских обид.

– Ладно, прости, – стыдясь своего тона и того, что не сдержалась, сказала Аврора, – просто у меня сегодня был трудный день.

– Доченька, день только начинается, – сказала мама, тут же перестав дуться, – но вспомни, когда он у тебя был легким.

Аврора знала, что это риторический вопрос, и просто промолчала, обреченно ожидая продолжения маминого монолога.

– Правильно, – продолжила родительница, словно она была уверена в значении молчания дочери, – ты не можешь этого уже даже вспомнить. А почему?

– Почему? – на этот раз Аврора решила помочь родительнице в повествовании, надеясь, что оно пойдет чуть быстрее и оттого быстрее придет к своему логическому заключению.

– Потому что ты идешь не тем путем. Где-то в жизни ты свернула не на ту дорогу, – выдала новую версию жизни Авроры мама. – Понимаешь, ты повернула не на свой путь, потому как свой – он всегда легкий и всегда радостный.

– Мам, если ты знаешь, где моя дорога, то просто подскажи мне. Я так устала, что соглашусь уже на все. Я устала быть невезучей и постоянно получать тычки от жизни. Поэтому, если карта моих дорог у тебя в руках, просто ткни пальцем в нужном направлении.

– Ну вот, – чувствовалось, мама удовлетворена тем, что услышала, – я ощущаю у тебя желание менять свою жизнь. Доча, вспомни, ведь ты прекрасно пишешь стихи, возможно, твое признание в этом.

– Мам, я наивный дилетант, каких сейчас тысячи в Сети. Ты хочешь, чтоб я присоединилась к ним? Стала одним из тех стихоплетов, что засоряют паблики в надежде на признание? Пожалуйста, можно я не буду строить из себя непризнанную Ахматову и продолжу искать нормальную работу.

– Хорошо, к этому мы еще вернемся, – на удивление легко согласилась родительница. – Я тут на днях ходила к одной гадалке.

– Ма-ма, – застонала в трубку Аврора.

– Ну а что, я просто посоветоваться, я постоянно думаю о твоей жизни, и, знаешь, одна голова хорошо, а две лучше.

– Ну тогда уже три, – вставила Аврора свои подсчеты, – или ты совсем разочаровалась в дочери и решила уже меня не считать как полноценную голову.

– Не придирайся к словам, – перебила мама. – Так вот, она мне сказала, что сейчас для тебя, самое главное, закрыть все свои гештальты.

– Беру слова обратно, твоя гадалка – просто психолог, который хочет чуть больше заработать. Потому как такое слово уважающая себя представительница потустороннего мира не скажешь никогда, она просто обязана его презирать, – предположила Ава.

– Это не просто старая бабуля в платочке, это образованная молодая женщина, у которой есть дар, – пояснила мама.

– Ну и в чем сейчас мои гештальты, она случайно не уточнила? – спросила Аврора, не надеясь на конкретный ответ. Но она сильно ошибалась.

– Это, доча, знаю я, для начала тебе надо вернуть свои пять тысяч евро, – спокойно сказала мама.

– Что? – Аврора аж подпрыгнула на скамье.

– Да-да, ты не можешь себе представить, чего мне это стоило, но завтра после обеда мы отплываем с тобой на теплоходе.