Наследие белого дракона

— Тише-тише, безродная дрянь, мы ведь только начали, — хихикнула девушка, подходя ближе и проводя ноготком по моей скуле.

— Эй! — крик раздался с конца длинного коридора, и я испуганно дёрнулась, поворачивая голову в ту сторону. — Что ты делаешь с моей дочерью?

Мама подхватила юбки платья и спешила к нам. Темная прядь волос выбилась из причёски и раскачивалась в такт её движениям. Она хмурилась и непонимающе смотрела на Графию, а я взмолилась, чтобы она не разозлила драконицу ещё больше.

— Что там? — устало вздохнула девушка, покосившись на источник шума. — Ещё один клоп с Низшего мира? Иди, — она задумчиво почесала подбородок ногтем, а потом развернулась в сторону мамы. — поешь травы. Или чем вы там, насекомые, развлекаетесь. Не мешай.

И не глядя махнула рукой, пока из взгляда мамы пропадала всякая осознанность. Она смотрела в стену несколько долгих секунд уже не видя меня, прямо как тогда, только прибыв в Сферу, а потом развернулась на каблуках и медленно поплелась в сторону выхода.

— Мам! Мама!

— Тише, я сказала, — Графия скривилась от шума и погрозила мне пальцем, как маленькому ребёнку, и больше я не смогла даже раскрыть рта. — Давай дальше, у меня сегодня ещё девчачьи дела, — протянула она, вновь рассматривая ногти. — Бывал ли Кайонел здесь с другими стражниками, служащими императорской семье? Слышала, что они обсуждали? Заговор? Отвечай.

— Нет, я никого постороннего не видела и не слышала, — слова слетали с языка раньше, чем я успевала их обдумать. Но и без силы Графии я бы ответила то же самое. — Никого, кроме слуг в замке.

— И ни с кем Кайонел ничего не обсуждал у себя дома? — с недоверием переспросила девушка, смахивая красную челку с глаз. — Вспоминай!

— Нет! Я видела его один только раз, и разговаривал он тогда с нэс Грувией!

— Хм, — она почесала подбородок ещё, надувая полные губы. — Ладно, этого хватит, убирайся… Нужно будет не забыть помыть после тебя руки, — Графия улыбнулась, щёлкая пальцем, а я почувствовал, как исчезает давление. Будто она сняла невидимый обруч, такой же как на ее руках и шее, с моей головы. Даже дышать стало легче, а в голове снова появились не затуманенные ничем мысли.

— Не думала, что у нэс Грувии может быть такая сестра, — выдавила из себя, стараясь больше не смотреть в фиалковые опасные глаза.

— Ты не знаешь её, наивная ты мерзость, — произнесла Графия, разминая затёкшую шею. — Иди отсюда, не хочу, чтобы ты принесла мне неудачу, как и Кайонелу. Сестрица вовремя бросила тебя, не пачкая руки, а я могу и не сдержаться.

Мурашки побежали по моему телу при этих словах. Да, нэс были неприятны наши уроки, но… Неужели я была настолько ей омерзительна? Я задвинула эмоции, не давая себе шанса заплакать перед её сестрой.

— Нэс Грувия… Ты сказала о ней и про второй этап очищения, — голос не дрожал, и для этого мне потребовалось намного больше сил, чем можно было предположить. — Что ты имела в виду?

— Хочешь знать? — драконица постучала ноготком по нижней губе и хитро посмотрела на меня из-под пушистых ресниц. — Не вижу причин рассказывать, — она рассмеялась, когда мои плечи поникли, а потом резко остановилась. — Кроме одной. Твоё отчаяние, — Графия облизнула губы, а потом понизила голос до проникновенного, едва слышимого шепота. — Больше всего я люблю отчаяние, а твоё мне особенно сладко.

— Скажи, — потребовала я, не уверенная в том, что хочу знать на самом деле.

— Какой толк рассказывать букашечке про её истребление? — задумчиво проговорила Графия, а потом картинно прижала ладошку к губам, гадко усмехнувшись.

— И… Истребление? Меня хотят убить?

— Ну откуда в тебе столько самомнения, — хихикнула девушка. — Не только тебя, букашечка. Останется от вас только лишь, — она с безумным блеском в глазах подцепила прядь моих волос пальцем и брезгливо откинула за мою спину, — пепел. Совсем как твои мерзкие волосы.

— Или ты сама сгоришь в огне своей ненависти, — сказала я тихо, чувствуя нарастающую внутри ярость.

Может, нэс тоже скорее бежала мыть руки после времени со мной? Нэс, к которой я успела привязаться. Губы задрожали, и я сжала кулаки, запрещая себе плакать.

— Знай своё место, — прошипела Графия, резко отшатываясь от меня. А потом схватила рукой за горло и с глухим стуком прижала к стене. — Думала, теперь ни перед кем не придётся склонять головы? Теперь Кайонел отступник, а ты никто.

Она ещё раз ударила меня об стену, пока я не вскрикнула, схватившись двумя руками за её кисть.

— Отойти, — грубый голос донёсся из-за её спины, и я замерла, почувствовав холодок, пробежавший по телу. А на лице Графии отобразилось удивление.

Глава 14. Марионетки

Бэлморт! Я начала быстро вертеть головой из стороны в сторону и показывать глазами на выход, лишь бы он не натворил глупостей. Достаточно того, что где-то там мамочка щиплет траву… Я передернула плечами, а мужчина неспешно подошёл к нам, держа руки сомкнутыми за спиной.

— Ещё один клоп, — Графия закатила фиалковые глаза, отпуская меня и принявшись вытирать руки о подол платья, как если бы прикоснулась к чему-то грязному. — Слышала, Кайонел собирает у себя всякий сброд вместо того, чтобы выкинуть его на законное место. А кого-то и вовсе оттуда вытащил, чтобы испачкать нашу благословенную Сферу… — она покосилась на меня, и я опустила глаза в пол, помня о силе драконицы. Нам с Бэлмортом с ней не тягаться.

— Мы уйдём, чтобы не смущать никого своим присутствием, — процедила сквозь зубы. Я хотела наговорить ей много всего и поставить на место, но это бы навлекло беду не только на меня, но и на Бэлморта. Разве могла я рисковать ещё и им?

— Зачем ты здесь? — спросил мужчина, смотря на драконицу свысока. Его голос был холоден, а во взгляде проскальзывала решимость. — Кто дал разрешение?

Я замерла.

— Бэлморт, пошли отсюда, — прошипела, хватая его за рукав светлой рубахи. Рукава были закатаны почти до локтей, открывая загорелые руки с проглядывающими из-за усердной работы синеватыми венами. — Я серьезно, нам нужно уходить! Ты же вообще не выходишь из своего крыла, почему именно сейчас! — я закусила губу из-за нервного напряжения, возникшего между этими двумя.

— Кто дал… разрешение? — протянула драконица, растягивая губы в полубезумной улыбке и распахивая ещё сильнее свои светящиеся от гнева глаза. Казалось, она не верила, что слуга посмел задать ей вопрос.

— Мне очень жаль! — воскликнула я, склоняя голову как можно ниже и пытаясь тянуть мужчину на себя в тщетной попытке увести от угрозы. — Он не хотел никого обидеть, пожалуйста, дай нам уйти…

— Я спросил, по какому праву ты здесь ошиваешься? — прогремел следом голос Бэлморта. — Отвечай.

Драхх! Глупый самоубийца! Я больно ущипнула его за руку, а потом ахнула, переведя глаза на Графию. Золотые обручи на её шее и талии зазвенели, вибрируя от незаметной глазу силы девушки. Она высоко задрала голову, впившись в Бэлморта взглядом. Если бы им можно было убить — он был бы уже мёртв. Ох драхх, а что, если она могла?! Сейчас прикажет ему выпрыгнуть из окна — и всё! А Бэлморт ведь даже крылья себе не отрастит, чтобы смягчить падение!

— Как смеешь ты, бездарная псина, разговаривать так со своей госпожой, — медленно, проговаривая каждое слово, протянула Графия страшным голосом.

— Твоя родословная ещё не делает тебя моей госпожой, Графия, — спокойно ответил Бэлморт, не обращая внимания на мои попытки сдвинуть его с места в сторону выхода.

— Лучше бы тебе извиниться за свой тон, — протянула драконица, вгрызаясь своим чародейским взглядом в лицо мужчины. Даже мои ноги стали дрожать от разворачивающейся мощи рядом, что уж говорить о Бэлморте. Наверное, он в ужасе.

— Я! Я извиняюсь за его тон! — пропищала я, кусая губы почти до крови. — Он наш охотник, нелюдимый и диковатый, живет тут неподалёку, совсем из ума выжил от одиночества… Мы его тут и всерьёз не воспринимаем, гавкает себе и гавкает на хозяйскую кормящую руку, да, Бэл? Но безобидный, правда! Дурачок немножко… Даже и не понимает, кто перед ним!