Бегство от фортуны

Первое, что удивило новоприбывших, это полное отсутствие громоздких крепостных сооружений, без которых невозможно было представить ни один средневековый город того времени. Архитектура Венеции, свободная от засилия тяжёлых каменных конструкций оборонного значения, развивалась в свободном, ажурном стиле, в силу чего дворцы и дома города выглядели лёгкими и изящными.

– Вот уж никогда не думала, что буду жить в этом красивейшем городе, – промолвила зачаровано Ирина. – Смотри, Соломон, здесь нет никаких крепостных стен.

– Дорогая, этому городу не нужны стены, – объяснил Соломон жене. – Море является для него самой надёжной защитой.

Вскоре гондола, миновав Большой канал, наконец, причалила к ступенькам дома графа Фортуны. Гондольер аккуратно привязал её к торчащему из воды бревну, конец которого был украшен серебряной бляхой фамильного герба графа Фортуны с двуглавым орлом. Увидев этот символ бывшей Византии, Соломон многозначительно заулыбался.

– Вот мы и приплыли. Добро пожаловать, – радушно пригласил Роман, – чувствуйте себя как дома.

– Что мне нравится в Венеции, так это то, что к дому не подъезжают, а именно подплывают, – отметил Соломон, поднимаясь по массивным каменным ступеням.

Трёхэтажный особняк Романа, или, по-венециански, "палаццо", был сделан из великолепного белого мрамора, завезённого из Долмации. Он специально располагался высоко над водой, дабы оградить помещения от частых затоплений. Вход был украшен высокими арочными колоннами. Пройдя колоннаду, гости попали в уютный внутренний дворик, который служил пристанищем от жары. Здесь же был сад с деревьями, как фруктовыми, так и дикорастущими, в тени которых можно было укрыться от палящего солнца. Соприкасаясь постоянно с водой, дома венецианцев всегда страдали от повышенной влажности, и потому жилые помещения располагались обычно на верхних этажах, внизу же были устроены открытые дворики.

– Великолепно, мой друг!– выразил свой восторг Соломон, любуясь двориком.

– Здесь мы проводим большую часть времени. Однако погода пока нас не балует теплом и потому предпочтительней находится в помещении, – объяснил Роман и проводил своих гостей дальше, во внутренние покои.

Спустя некоторое время все уже сидели за торжественным столом и трапезничали. Дружно звенели бокалы с вином из тосканских виноградников.

– Отличное вино. Не хуже византийского и португальского. Ты знаешь, Ирина, я пожалуй здесь останусь, – сказал довольный Соломон, поглаживая свою бородку.

– Вот и слава Богу, – со вздохом облегчения проговорила его жена, – наконец ты угомонишься.

– Да уж, сделай милость, Соломон, останься. У меня таких вин огромный погреб. Нам хватит до скончания века, – радушно сказал Роман, и друзья расхохотались.

– Ну-ка, расскажи поподробней, что там происходит в Барселоне? – спросил гостя Роман.

– Инквизиция – и этим всё сказано, – отрезал Соломон.

– Выражайся яснее. Что это такое?

– Это значит, что все лица мусульманской веры и еврейского происхождения должны насильственно покинуть страну.

– А как же Ирина? Она же не мусульманка и не еврейка?

– Это не имеет никакого значения. Её как жену еврея могут обвинить в колдовстве, признать ведьмой или ещё что-то в этом роде.

– Чушь какая. Чем они это докажут?

– У инквизиторов свои методы. К примеру, они связывают подозреваемой руки и ноги и бросают в воду. Если жертва утонет, значит, была невиновной, а если нет, стало быть, она ведьма и её следует сжечь на костре или замуровать в стену.

Роман с изумлением внимал своему другу.

– Ты видел, сколько еврейских семей я вывез из Барселоны? Столько же выехало в Португалию и прочие страны. Еврейская община в Испании прекратила своё существование. Даже те, кто в своё время против воли приняли католическую веру – и то были вынуждены бежать, спасаясь от лап инквизиции. Так что я опять, в который раз, меняю пристанище.

– Ладно, не страдай. На этот раз ты поселишься здесь навсегда. Венецианская лагуна – самое безопасное место на свете. В своё время жителям этого города порядком надоели нашествия варваров, и они решили перебраться на острова, оградившись от внешнего мира водным заслоном. Ведь посуди сам: без специальных плавсредств никто не посмеет напасть. По воде не пройдёт ни пехота, ни, тем более, конница врага.

– Если хочешь знать, для меня самое надёжное место – это мой флагманский корабль «Ангел». Согласен всю жизнь провести на его борту. Идеальное место для еврея, которого гонят отовсюду. Там я сам себе и хозяин, и правитель. Вот только Ирина плохо переносит морскую качку. Из-за неё я вынужден поселиться на суше.

– Ну и слава Богу, – обрадовался Роман. – Я уже облюбовал для тебя отличный дом. Не такой большой как этот, но всё-таки роскошный. Да и расположен недалеко от нас. А пока живите здесь столько, сколько заблагорассудится.

– Отлично, – согласился Соломон, – надеюсь, его ступеньки тоже, подобно причалу, открываются прямо в море?

– Разумеется, – ответил Роман, – к твоему дому может подплыть не только гондола, но и целый корабль.

– Это просто здорово!– воскликнул Соломон.

– Спасибо тебе, Роман, что заранее позаботился о нас – сказала благодарно Ирина. – А большой дом нам не нужен. Детей у нас, к несчастью, нет. Так, что нам двоим и этого достаточно.

– Да уж, с наследниками нам с Ириной не повезло. Уж как хотел старик Сократ нянчить своих внуков, да, видать, не судьба. Так и умер, не дождавшись их.

Все четверо взгрустнули, вспомнив про доброго, отзывчивого отца Ирины.

– Жаль, конечно, что не довелось опять увидеть Сократа, – печально сказал Роман. – Не дожил старик до этой встречи.

– А знаешь, ведь он не от старости умер, нет, – сказал Соломон. – Его убила тоска по родным местам. Он так и не смог прижиться на новом месте.

– Ну конечно, – согласился Роман, – чем старше человек, тем труднее ему менять привычную обстановку. Люди, как деревья, лучше прирастают, если пересаживать их молодыми. А взрослое дерево с глубокими корнями, на новом месте, непременно, засохнет, не в состоянии вновь прижиться.

– Конечно, – подхватил Соломон, – вот я на суше нигде не приживаюсь, а в море, на палубе своего судна – как в родном доме.

– Ладно, ладно, – с улыбкой возразил Роман, – с сегодняшнего дня ты гражданин венецианской водной республики.

– И чем же я буду заниматься?

– Как – чем? У тебя великолепные суда. Будут плавать в Александрию и доставлять сюда грузы с Востока. Это теперь – самое прибыльное дело. Товар из Индии морским путём попадает в Аравию, оттуда караваны по пустыне через Мекку доходят до дельты Нила – в Александрию, на корабли венецианцев. А отсюда, уже по суше, восточный товар распределяются по всем европейским странам. Венеция стала единственным связующим центром торговли между Востоком и Западом. Это роль ей уготована на века.

– Ты так думаешь?– засомневался Соломон.

– Конечно. Ведь иного оптимального торгового пути из Индии нет и быть не может.

– Ну а если кто-либо проложит исключительно морской путь в Индию? Ведь, насколько мне известно, на таможне каждого государства купцы вынуждены оставлять десятую часть товара. Добавь к этому морских и сухопутных разбойников. От первоначального товара останется меньше половины.

– Но даже в таком случае купцы имеют, как минимум, десятикратную прибыль, – парировал Роман.

– Допустим. А представь себе, что ты отплыл с грузом из индийского порта и прямиком, по морям попал в порт назначения без каких-либо границ и таможенных барьеров. Пожалуй, только морские пираты смогут помешать доставить товар без потерь, и то для хорошо вооружённого судна и эта опасность близка к нулю.

– Но ведь это невозможно!– воскликнул Роман.

– Отчего? Ведь уже доподлинно известно, что земля круглая, а моря все связаны друг с другом. Так что, если всё время плыть в сторону Индии, то когда-нибудь и доплывёшь.

– В том-то и дело, что не доплывёшь, ибо этому препятствует большой материк.