Страница 6 из 57
- Спасибо.
Дорохина с чувством выполненного долга усаживается на придиванный модуль на место Пригожина:
- Фу-у-ух.
Она осматривается по сторонам, а потом удивленно тычет пальцем в стоящего Сергея:
- О! Это же моя майка.
Пригожин невнятно мычит и смущенно складывает руки на груди, загораживаясь от ее осуждающего взгляда. Потом чешет нос:
- А…
Светлана оглядывается на меня за разъяснениями, но я лишь поднимаю виновато вверх брови:
- Ну…
Светка вдруг опять оживает и смотрит на меня:
- Ты наверно есть хочешь, да?
- Нет, еда в меня уже не влезет… А вот переодеться, не мешало бы. Вы меня хотя бы поднимите, а до ванной я как-нибудь сама доползу.
***
И мои мучения начинаются по новому кругу. Добраться до спальни, до ванной тут у меня сразу два помощника, готовых подхватить под белы рученьки – и Сергей, и Светлана. В общем, никаких проблем. А вот переодеться в пижаму, смыть макияж, доковылять до туалета и там так развернуться, чтобы ни свалиться, ни сесть мимо унитаза – тут, конечно, только Светочка моя спасительница. Пригожина мы не допускаем лицезреть такие ужасы, и отправляем в аптеку за мазями и микстурами.
Переодевание оказывается процессом более сложным, чем я думал – чтобы вытащить меня из кофточки, пришлось снимать бандаж, потом пытать, поднимая и выворачивая руки, а потом опять пристегивать корсет уже на голую шею, пряча под пижамную куртку. С такими мучительными одеваниями-переодеваниями, пожалуй, я нескоро смогу появиться в офисе. Это ж постоянная травматика, никакого заживления не будет.
Наконец, обновленная, перемещаюсь в спальню, на свою кровать. Сергей снова допускают до тела и он помогает уложить меня на подушки. По крайней мере, сейчас мне комфортней и свободней. Пригожин выкладывает купленные пузырьки и коробочки на тумбочку и присуседивается на краешке постели, привалившись к спинке кровати. Дорохина, оставив включенным бра, тихо удаляется, оставив нас ворковать. Только уже поздно и Сереге надо идти. Он смотрит на меня:
- Ну, что я побежал?
- Да, иди.
Он берет мою руку в свою. Так бережно и нежно…
- Только пообещай себя беречь.
- Да чего тут обещать, я и так лежу как полено.
- Э-э-э…ничего, скоро поправишься.
Он оглядывается на кучу оставленных склянок:
- Все вот это принимай, слышишь?
Крутить головой не решаюсь – и так за последний час ею слишком часто шевелил и теперь она ноет и отзывается болевыми импульсами.
- Слышу, слышу… У меня же проблемы с шеей, а не с ушами.
Пригожин вздыхает, и я добавляю:
- Спасибо тебе за все.
- Да не за что.
- Да, нет, есть за что.
- Да не за что, мне было приятно, поверь.
Верю. Мне тоже была приятна его забота. Пригожин снова вздыхает и повторяет:
- Ну, пока?
Он снова смотрит на меня.
- Пока.
Ни мне, ни ему не хочется расставаться. Он смотрит и молчит, а потом тянется губами и, придерживая за голову, целует в висок. Усмехнувшись, похлопываю Серегу по руке:
- Ну, все, все, все… Хватит прощаться с телом.
- Вот чему у тебя можно поучиться, так это чувству юмора.
- Ну, учись, пока я жива.
- Я учусь.
Он все смотрит на меня и не уходит.
- Ты позвони мне завтра.
- Позвоню, конечно. Ты сейчас домой?
Я замираю, ожидая ответа. Как же мне не хочется услышать «Я к Ксюше, она же ждет».
- Ну, да, а куда еще… Домой, конечно.
Улыбнувшись, вздыхаю:
- Ну, дочке привет
- Спасибо, передам.
Он бросает взгляд вниз, на себя.
- Надо майку Свете вернуть.
Мне хочется похулиганить, и я ухмыляюсь:
- Оставь себе, все равно уже растянул.
- Да?
- Ну, типа того.
Сергей опять с сожалением произносит:
- Ну, ладно, пока.
Я же вижу, как ему не хочется уходить. Чуть повернув голову, смотрю на него и зачем-то говорю:
- Может, все-таки, останешься?
В конце концов, в гостиной есть диван. Пригожин мнется, и я вижу, как он с трудом проглатывет комок в горле:
- Остаться, ну…
Я быстро иду на попятный:
- Шутка.
Сам не знаю, зачем сказал остаться. Может быть, захотелось проверить. Тем более, что «остаться» ничем не грозит обоюдному целомудрию. Шумно втянув носом воздух, повторяю с улыбкой:
- Шутка! Ладно, давай.
Пригожин продолжает мучиться, сидит и не может решить, как поступить. Хлопаю его по плечу:
- Иди, иди, иди.
Так будет лучше. Сергей, наконец, встает и идет на выход:
- Пока.
Устало закрываю глаза - какой странный день, однако. И снова мое собственное поведение с Сергеем меня удивляет. Может быть, это просто реакция на стресс и искреннюю заботу обо мне? Ну, не отталкивать же протянутую руку помощи в тяжелой ситуации...
2-1 Воскресенье.
Маша
Тусклый бледный свет за окном режет глаза и отдается в висках болью. Сесть нет никаких ни сил, ни желания. Что со мной? Последнее, что помню, как меня тащат в спальню и швыряют в сторону кровати – удар и темнота… Нет, что-то еще было… Голос Ромки во мне и полная заторможенность что-то делать самостоятельно, будто не я, а кто-то другой за меня начинает действовать, двигать руками, ногами, разговаривать. Собрав волю в кулак, ощупываю себя и сразу натыкаюсь на твердую поверхность некоего сооружения вокруг шеи и плеча. Что за странная упаковка? Провожу рукой по лицу, смывая остатки сна и, тяжко вздохнув, пытаюсь сесть. Медленно, шаг за шагом, переползаю в гостиную, поближе к Светлане. Она спешит навстречу:
- Куда ты сама?! С надрывом связки! Давай, помогу!
Она устраивает меня на диване и даже укрывает ноги одеялом. Уже скоро десять и Дорохина предлагает позавтракать. Я не отказываюсь, и через несколько минут Светлана возвращается с кухни, прихватив тарелку с нарезанными бутербродами и высокую чашку с чаем. Походу дела, пытаюсь выяснить, что со мной:
- Свет, а надрыв этой связки, это не очень опасно, а?
- Что, боишься, за тобой придется всю жизнь утку выносить?
- Свет, ну я же серьезно.
- Нет неопасно. А вот с Пригожиным миловаться весь вечер с бандажом на шее, очень может быть и с последствиями.
Испуганно таращу на нее глаза:
- С какими?
- Меня тут не было, свечку не держала. У меня и телефон был выключен.
- Типун тебе на язык!
В отместку, хмуро развожу руками:
- Телефон выключен… А если бы я тут кони двинула? Прикинь – ты приходишь, а здесь уже все, панихида!
Дорохина отмахивается от нарисованного кошмара:
- Да типун тебе на язык, ну…
И начинает мямлить, не глядя в мою сторону:
- Ну, как то надо было отдохнуть…, расслабиться.
Никогда не отключала, а тут отключила. Понимающе смотрю на нее – ясно от кого отдохнуть и расслабится – от меня. А тогда по-другому вопила, в объятиях своего Ильи – «Маша! Маша!». Светлана, когда ей нечего сказать в свою защиту, всегда поступает одинаково – переходит в наступление – тут же повышает голос:
- Или я не имею права?!
Прищурившись, ехидничаю:
- С Петровичем, да?
- Ну, Маш!
Значит, угадала. Парочка действительно друг в друге души не чает.
- Все, проехали. Давай свои бутерброды…
На столе начинает трезвонить ее мобильник, и Светка, кивнув, встает:
- Ешь.
Она хватает трубку и идет с ней на кухню ворковать со своим Ромео:
- Алло... Спасибо, хорошо…А у тебя?…Что-нибудь, случилось?… Так быстро, ну… Честно говоря, я тоже… А ты уверен, что не преувеличиваешь?