Тайна города Света

– А как вы появились на нашей планете? – спросила я Орру перелистывая страницу, на которой был изображен человек с головой рептилии и длинным языком, вывалившимся из пасти.

– Мы древнее магнусов, – вдумчиво ответила Орра. – Мы жили в этих слоях планеты задолго до того, как они заселились на поверхности. Было время, когда некоторые из наших оказывались наверху и забывали, кто они. Но мы всегда находим дорогу домой.

Она указала пальцем на изображение Земли, внутри которой был еще один шар, растягивающийся в воронку. Она вела как бы на другую сторону, и образовывала там точно такой же земной шар, только светящийся.

– Миканта находится под Землей?

Орра в голос расхохоталась.

– Нет, конечно! Миканта в другом измерении, выше вашего! Мне всегда нравилась твоя наивность, дорогая, – взяла она меня за руку. – Посмотри, как мудра Вселенная, Лейла, – мягко сказала она. – Она сотворила нас такими, что мы более развиты, чем земляне. Но вход на нашу планету лежит через вашу.

Она ушла, а я переваривала услышанное, снова листая книгу, написанную какими-то цифрами и закорючками. Я понимала этот язык, не представляя как такое возможно. Решив, что на меня просто действует световое место, я отбросила попытки осмыслить происходящее. Да, ящеры выглядели жуткими, а битва с ними была кровопролитной. Я даже порадовалась тому, что не присутствовала при этом событии. Но Амарант был не таким. Как я поняла, он был лишь наполовину ящером. А значит, существовал шанс, что у него есть чувства. Судя по тому, что он был ко мне добр, так оно и было.

История планеты изобиловала событиями в которых поучаствовало множество рас. Тут были и подводные существа, напоминавшие русалок, только с панцирями на груди – представители цивилизации Унда, и высокие магнусы со своими развитыми технологиями, и маленькие минимусы – притесняемые ими, и гарпии – высаживавшиеся когда-то у береговой линии южной Америки. Я глотала страницу за страницей, пока не погрузилась в сон.

Это была комната принцессы: розовые шторы, на большой кровати покрывало с короной, и балдахин, на тумбочке множество расчесок и пузырьков с духами, под потолком разноцветный диско-шар. Заиграла моя любимая песня, под которую я впервые поцеловалась. Я наслаждалась ностальгией по этому моменту, пока не заметила в углу два светящихся глаза. От страха у меня сдавило внизу живота. Я не могла пошевелиться. Незнакомец вышел на свет, и я узнала в нем Амаранта. Я не боялась его, и уже не удивлялась, почему он мне снится. Он взял меня за руку, и, придерживая за талию, закружил в быстром танце.

Кружась, я хохотала. В какой-то момент он резко остановился и толкнул меня на кровать. Амарант надвигался, расстегивая на груди рубаху и обнажая свою крепкую грудь. Я затаила дыхание. Наши взгляды встретились, но меня не отпугнул его вид. Мужчина заключил меня в объятия и неспешно поцеловал. Поцелуй был не напористым, как пытался провернуть Мау, и разжигал во мне страсть. Мысленно я уже согласилась на то, что последует за ним, но Амарант отстранился, все еще сжимая меня в объятиях:

– Ты слишком громко стонешь во сне. Вызовешь подозрения, – вновь коснулся он моих губ, и мои щеки вспыхнули.

– Как ты это делаешь? – задыхалась я от желания.

– Во мне столько всего намешано, Лейла, – провел он пальцами по моему лицу. – Мой отец был ящером. Мать наполовину ундой, наполовину «искрой».

– Ох!

– Да, они не знают, что я отчасти свой. И не должны знать. «Искры» жестоки к полукровкам. Хотя, тебе ли не знать, – усмехнулся он.

Я вытянула руку, упираясь ему в грудь. Он смотрел на меня озадаченно.

– О чем это ты?

– Ты не знала… – ехидно блеснули его глаза. – Ты наполовину «искра», малышка. Не знаю, может быть поэтому меня так тянет к тебе, – запустил он руку мне под футболку, и я вновь застонала.

Сон развеялся из-за постороннего шума. Пока Орра накрывала на стол, чтобы меня накормить, я принимала душ, остужая свой пыл. Слова Амаранта эхом звучали у меня в голове.

На столе были странные на вид, но ароматные блюда. Я принялась за еду.

– Амарант отказывается говорить, – поднялась Орра, терпеливо наблюдавшая за моей трапезой.

– У вас же есть телепаты.

– Они не в силах преодолеть его ментальную защиту. Она слишком сильна.

– Надо же, а я думала вы всесильные.

Орра невесело хохотнула.

– Жизнь в мире людей не пошла тебе на пользу. Люди до крайности все идеализируют.

– При чем здесь я, Орра? Почему ты привела меня в это место?

– Потому что не хотела, чтобы ты думала, что я мертва. Лейла…, я тебе кое-что покажу.

Она подошла ко мне, развернула мою ладонь и провела над ней рукой. В тот же миг на ней засверкала неровная искрящаяся метка.

– Что это такое?

Орра показала мне свою ладонь, на которой была точно такая же. Женщина улыбалась сквозь слезы.

– В нашем мире у носителей одного гена есть такие знаки, – тихо сказала она, отводя взгляд. Я вспомнила слова Амаранта, и у меня похолодело в груди.

– Но как?

– Помнишь, я говорила, что было время, когда наши братья блуждали по земле без памяти? – Я кивнула. – Лейла, моя мать тоже блуждала. Она потеряла память и встретила твоего отца.

– Она меня бросила… – помрачнела я, убирая руку из ее ладоней.

– У нее не было выбора, дорогая. Тебе было два года, когда ее нашли и вернули ей память.

У меня вдруг закатились глаза, и я увидела свое собственное воспоминание. Мама была красивой, темноволосой, круглолицей. Она кричала, когда они тащили ее под руки из нашего дома. Тогда-то я и увидела ее настоящую: темная искрящаяся кожа, переливы световых сгустков под ней, практически черные глаза. Я испугалась и заплакала, а затем и она, и мужчины растворились во вспышке света.

Вернувшись в реальность, я жадно глотала ртом воздух. Орра гладила меня по спине и по волосам:

– Тише, тише, сестра. Теперь мы вместе. Теперь я тебя не потеряю…

Мау…

Меня держали в камере. Видимо, Астус решил подождать с немедленным исполнением приказа генерала. Я сидел на холодном полу, ощущая, как начинает побаливать почка. Жутко хотелось есть. Однако когда принесли еду, я к ней не притронулся: выглядела она ужасно. В помещении к приему пищи зажегся свет, и я увидел в соседней камере человека. Это была женщина.

– Не будешь есть, станут кормить, – сказала она мне, запихивая в рот ложку с вонючей жижей. – Поверь мне, я это уже проходила.

– За что они держат здесь женщину? – возмутился я, мысленно жалея себя самого.

Она придвинулась к прутьям камеры, и я заметил на ее лице веснушки.

– Что тут скажешь, я выгодный заложник.

Дверь распахнулась, и в помещение вошел высокий блондин в ослепляющем белизной костюме. На груди у него висел амулет в виде хищной пасти. Он смерил меня ледяным взглядом и повернулся к камере женщины, – она инстинктивно отползла от прутьев.

– Ханна, – смаковал мужчина ее имя. – Приятно познакомиться. Говорят, ты знала моего потомка, – оскалил он идеально ровные зубы.

– Не понимаю о чем ты, ящер, – с отвращением ответила ему Ханна.

Он снял амулет, и его вид изменился. Я не мог поверить в то, что это реально. Тело человека раздулось, разрывая на нем костюм, и через мгновение на крепких когтистых лапах перед нами стоял громадный ящер. У него был длинный толстый хвост, лупивший по решетке моей камеры, на спине – острый гребень, а из пасти вывалился длинный раздвоенный язык, проникавший в камеру женщины и касавшийся ее лица. Ханна не отвела взгляда, героически выдержав его выходку. Он схватился за клетку, рванул ее на себя, и вырвал с корнем, отбрасывая в сторону. Я будто прирос к месту, но женщина даже не дернулась. Она поднялась на ноги и с вызовом посмотрела в хищные глаза чудовища.

– Лазарь был моим приемником, – прошипел ящер, схватив ее за шею и приподняв так, что у нее теперь болтались ноги.

– Я не жалею, что он сдох, – выплюнула Ханна, и он сдавил ее горло сильнее.